Со звонком я вылетела из класса, не дожидаясь, когда кто-нибудь со мной заговорит, однако один из нежелательных собеседников нагнал меня на полпути в убежище. Дейдара буднично притормозил меня за плечо, как будто всё ещё имел право ко мне вот так запросто обращаться. При виде него все внутренности скрутило в узел, и мне захотелось бежать. Бежать от него со всех ног как можно дальше, пока он не устроил мне сцену.
— Как твоя мама? — Ч-что, простите? Этот вопрос вызвал во мне такое чувство диссонанса, что я не сразу нашлась, что ответить. Очевидно, Тсукури заметил мое замешательство вкупе с настороженностью и потому, чуть нахмурившись, добавил: — Услышал, что ты уехала в больницу с вечеринки, и хотел узнать, всё ли в порядке. Может, помощь нужна, м.
По крайней мере, очень умно с его стороны не спрашивать сразу, что за сплетни пошли обо мне с Итачи. Сначала усыпит мою бдительность, прикинувшись добрым и хорошим, а как только я расслаблюсь, возьмет за горло и выбьет из меня всё, что его интересует.
— Сотрясение, — как можно более ровно ответила я. — Её ещё будут наблюдать эту неделю, но ей уже ничего не угрожает.
— Хорошо, м, — куда-то себе под нос проговорил Дейдара. — И… хорошо, что тебя было кому поддержать.
Это было настолько неожиданно, что я остановилась и посмотрела на Тсукури в упор, ожидая подвоха. Не нужно быть супер-догадливым, чтобы понять — намек был на Учиха, — но не мог же он на полном серьезе так говорить. Дей снисходительно фыркнул под моим взглядом и покачал головой.
— Хватит так смотреть, м. Мы, конечно, не пара и не друзья, но меня бы совесть зажрала, если бы ты одна на ночь глядя поехала в больницу, в то время как я тебя оставил.
— Ты был так пьян, что я бы всё равно тебя с собой не взяла, — беззлобно заметила я, на что тот снова фыркнул, тряхнув головой. У меня сложилось впечатление, что еще совсем немного, и он пожалеет, что затеял со мной разговор — настолько я говорю невпопад.
— Зато мой пьяный вид произвел очень уж неизгладимое впечатление на мою маман.
— То есть?
Тсукури ухмыльнулся и поправил сумку на плече, кивнув вперед:
— Давай не будем стоять посреди коридора. Я еще покурить хочу, м. — О-о, нет. Он же не думает, что я вот так запросто куда-то с ним пойду?
— В общем, напугал я ее до чертиков, м… — продолжил он, потянув меня за локоть с такой силой, что я едва не рухнула. Ясно, это было не предложение.
— А может, договорим здесь? — с нарастающей паникой в голосе спросила я.
— Я не настолько отбитый, чтобы курить у всех на виду.
Поворот, еще поворот, лестница, лестница…
— Она-то кой-то веки была трезвая и не ожидала увидеть меня, едва стоящим на ногах. Разревелась, разнылась, начала умолять меня никогда больше не пить… даже пообещала лечь в клинику на лечение. Видимо, ей еще не насрать, сопьюсь я в будущем, как она и дед, или нет.
По правде говоря, Тсукури-сан уже грозилась лечь в клинику, но так этого и не сделала, потому что боялась уйти с работы, где начальство смотрит на ее запои сквозь пальцы. Прямо скажем, не так много мест в нашем городе, где от работника требуют не явку, а выполнение плана, да и деньги никогда не бывают лишними.
— Ты ей веришь? Ну… насчет клиники.
Дейдара придержал дверь, выпуская меня на крыльцо черного хода, и огляделся — ни души. Только какой-то ботаник с нашивкой второго класса расчищал клумбы от уже омертвевших растений в теплицах.
— Хочется верить, — хмыкнул Дей, доставая сигарету из пачки. — Но хер знает, м. Если решится, то я, конечно, ее поддержу. На работу придется устроиться - сама понимаешь.
Пока он курил, никто не проронил ни слова. Стена неприятно холодила спину сквозь школьную форму, в то время как Тсукури, расслабленно оперевшись о перила, медленно выпускал серые облачка дыма. Меня не покидало чувство, что это последние минуты, что у нас остались перед тем, как каждый пойдет своей дорогой, и Дейдара, похоже, тоже это чувствовал. По крайней мере, именно это я прочла в его глазах, когда наши взгляды встретились.
— Я сказал остальным, чтоб не лезли к тебе, м, — произнес он вдруг и запрокинул голову. Осеннее небо отразилось в его голубых глазах, сделав их такими же пасмурными. — Мало ли, кто там кого и с кем видел. Это же не их… да и не моё собачье дело.
В горле встал ком, и я набрала в легкие побольше воздуха, чтобы не то извиниться, не то оправдаться.
— Я не хотела, чтоб…
— Да забей, — всё так же, не глядя, хмыкнул он, не давая мне возможности договорить. — Переживу.
И я, конечно, ему поверила. Не потому, что он так сказал, а потому что, кажется, впервые видела его таким смиренным.
Дейдара выбросил сигарету и спрятал побледневшие от холода руки в карманы пиджака. Затем остановился напротив, на пару секунд задержал взгляд на моем лице и, склонившись, прижался губами к моим губам.
— Не дрейфь. Этот раз точно последний, м.
Дверь рядом со мной громко хлопнула, а я так и осталась стоять на ветру с влажным холодом на губах и ровно отстукивающим свой ритм сердцем.
Остаток дня мне пришлось вымаливать прощения у Яманака, выбалтывая при этом едва ли не все подробности того, как мы с Итачи «докатились до такой жизни». Казалось, она меня осуждает, но это отнюдь не мешало ей в умилении охать, когда рассказ, по ее мнению, принимал особо романтичный оборот. Шикамару, который при этом почти всё время был рядом, слушал моё повествование вполуха и откровенно зевал.
— Ей богу, женщины. Как вы можете обсасывать подобные истории часами? — хмыкнул он, расслабленно потерев шею. Уроки закончились, и теперь мы вдвоем сидели на подоконнике в классе и ждали, когда наша дежурная-Ино закончит намывать полы.
Яманака рассмеялась и, крутанувшись вместе с шваброй на каблуках, точно обворожительная белокурая ведьма, заговорщицки мне подмигнула:
— Ты глянь, Нами. Бухтит как старый пень. Думаю, нам нужно срочно найти ему девушку.
Лицо Нары от такого предложения пошло крупными красными пятнами, и он пробурчал что-то вроде:
— Не надо мне девушку.
— Так, может, парня? — с деланным участием прошептала я, за что моя голова тут же оказалась зажата под мышкой, и в следующее мгновенье Шика принялся портить мне прическу, ероша волосы на затылке.
В то время как Нара ссыпал проклятия, я со смехом и визгами пыталась вырваться, а Ино с восторженным хохотом выкрикивала имена парней, которые якобы были бы не прочь познакомиться с нашим Шикамару, в кабинете нас стало пятеро. Под громкое «эй» мы смолкли и расцепились, а от вида представшей передо мной картины я заулыбалась еще шире. В дверях стоял Саске с таким лицом, будто только что выпил уксус, а рядом с ним — Итачи в пальто и коробкой в руках. И они явно пришли сюда вместе.
— Сэнсэ-эй! — взвыла Ино, словно кисейная барышня, театрально прижимая ко лбу тыльную сторону ладони.
— Можно просто Итачи-сан, — тепло улыбнулся он, снимая с шеи тонкий серый шарф.
— На кого ж вы нас оставили? Кто о нас, несчастных, теперь позаботится?
— Кисаме, — крайне раздраженно буркнул Саске, помахав охапкой листов, зажатой в руке. — Он решил взять классное руководство.
О… прощай, беззаботная школьная юность. Этот будет следить за нами, как за ясельной группой детского сада.
— Это абзац, — подытожил Шикамару. — Да он же нам весь мозг ложечкой своим воспитанием выест.
— Не трожь Кисаме! — Яманака воинственно уперла руки в бока. — Это он только с виду такой, а на деле он мягкий и добрый, как плюшевый мишка.
— По-моему, просьба не трогать учителя полетела не по адресу — у нас здесь есть другой спец, — хмыкнул Саске, очень красноречиво указав при этом на меня. — Кстати, спец, у тебя гнездо на голове.
— Ха-ха, — без энтузиазма отозвалась я, тщетно пытаясь пригладить беспорядок, созданный Шикамару. Судя по тому, что мне удалось нащупать, гнездо — это весьма точное определение. — Кстати, Итачи… сан, вы как здесь?..
