- Вы предпочли бы умереть?

- Не твое сраное дело, что бы я предпочел. – Сандор опять посмотрел на девчонку – смотрит себе в коленки, губы дрожат, вот-вот заревет. Ничего, лучше пусть сейчас поплачет, чем потом будет оплакивать свой выбор до конца жизни.

Но Пташка вздохнула и упрямо продолжила, не глядя на него:

- Видите ли, милорд – Сандор дернулся от этого обращения, но перебивать не стал, - даже если вы откажетесь жениться на мне, то король и Малый совет все равно не позволят мне выбрать себе мужа самой. А вы… вы бывали добры ко мне, и всегда говорили правду. Так что я готова смириться с волей короля.

Она осмелилась искоса взглянуть на жениха. Тот сидел молча, лицо было мрачным, а глаза злыми. Он ненавидит всех – неужели и ее тоже? Он пугал ее каждый раз, когда она его видела, но он рассказал ей тайну своего обожженного лица. Он считал ее глупой пташкой в золотой клетке, но спас ее во время бунта и отдал свой плащ, чтобы прикрыться. Наконец, он пришел в ее комнату в ночь битвы при Черноводной и взял с нее песню и поцелуй, приставив к горлу кинжал. Она, видимо, действительно так глупа, как говорит Серсея, но этого человека понять невозможно.

- Его сраная милость считает, что этот брак – унижение для тебя и посмешище для меня, а для него – очередное развлечение. Я не прочь натянуть ему нос и показать, что я не шут, готовый плясать под его дудку. А ты, Пташка – он посмотрел на Сансу и уголок его рта дернулся в усмешке – похоже, не такая уж и трусиха.

========== Глава 4. Флориан ==========

На следующий день все изменилось. С утра пораньше за ней пришел сир Борос Блаунт и отвел в комнату Малого совета. Там ее уже ждали королева, Варис и лорд Бейлиш. Последний приветствовал Сансу полупоклоном и улыбкой - и то и другое выглядело двусмысленно. Варис сложил руки на объемистом животе и заговорил тихим мягким голосом:

- Позвольте вас поздравить, леди Санса. Для столь юной девицы вы проявили удивительные навыки врачевания. Склоняюсь перед вашей матушкой, которой мы очевидно должны быть этим обязаны. Вы сумели выполнить приказ короля, как и подобает всем его подданным - евнух сладко улыбнулся и замолчал. Зато от улыбки королевы у Сансы немедленно засосало под ложечкой:

- Да, ты славно потрудилась, голубка, и день твоей свадьбы уже совсем близко. Скажи, ты рада выйти за Пса?

- Я рада исполнить волю его милости - пробормотала Санса.

- Что ж, именно такой ответ и подобает дочери изменника, Санса. Свадьба состоится завтра. Теперь ступай к себе.

Санса шла по коридору так быстро, как только могла, почти бежала. Но она опоздала. Без огромной фигуры Пса комната казалась странно пустой, и она вдруг поняла, что в оставшиеся сутки ей совсем нечем себя занять. Больше не нужно никого лечить, перевязывать, смачивать губы водой, выслушивать грубости и сдерживать слезы. За эти дни она почти не думала о собственных бедах и горестях, и, странное дело, ей было легче переносить свой плен. Когда-то девочка, покидавшая Винтерфелл, мечтала о беззаботной и роскошной жизни в столице. Роскошь обернулась золотой клеткой, а беззаботность – тоскливым одиночеством.

Весь день Санса старалась вести себя как обычно, ничем не выдавая своих чувств: она читала, вышивала, играла и пела в обществе Маргери и ее фрейлин, и даже успела выехать на небольшую конную прогулку. Но вечером привычная выдержка изменила ей: Санса лежала без сна, ворочаясь в постели и все думая о том, что ее ждет. Она знала, что отец когда-то хотел выдать ее за кого-нибудь подходящего из сыновей северных лордов – любой из них почел бы за честь жениться на ней, и она успела привыкнуть к этой мысли. Потом король Роберт предложил выдать ее за Джоффри, и она была на седьмом небе от счастья. Счастье закончилось, когда она увидела отрубленную голову отца на стене Красного замка. Затем предложение леди Оленны – тогда Сансе показалось, будто через мрачное, хмурое небо пробился луч солнца, и она была готова на все, лишь бы Уиллас Тирелл полюбил ее. А теперь вот Пес. Она знала о нем, пожалуй, больше чем кто-либо, и одновременно никогда не могла понять, чего от него ждать. Он то грубил ей, то угрюмо молчал, и так и не поблагодарил ее за то, что она спасла ему жизнь.

Устав лежать без сна, Санса встала, накинула платье, взяла со стола нож, которым резала мясо, и вышла из комнаты, осторожно закрыв за собой дверь. В богороще было тихо, слышно было только как деревья шелестят листьями, и какие-то ночные птицы щебечут и стрекочут в ветвях. Она встала на колени на небольшой полянке, но слова молитвы не шли ей на ум. Наконец, она попросила старых богов защитить ее брата, мать и сестру. О себе она не упомянула. После молитвы Сансе стало легче, она поднялась с колен, развернулась и почти уже вышла из богорощи, когда кто-то схватил ее за руку.

Прежде, чем Санса успела закричать, человек обдал ее запахом вина и прошептал в ухо:

- Тихо, миледи, это я, ваш Флориан.

- Сир Донтос, вы меня напугали.

- Я ждал вас здесь каждый вечер, почему вы не приходили?

- Вы разве не знаете приказа короля? У меня было дело, которое я не могла оставить.

- Да, да. Вы лечили этого дезертира Клигана. Поверьте, я жалел вас как никто. Вы – наедине с этим чудовищем!

Санса промолчала, и сир Донтос продолжил:

- Что ж, он, кажется, встал на ноги, а вы сделали для него все, что могли. Теперь вы можете сбежать без угрызений совести.

- Сбежать?

- Да, со мной.

- Но куда?

- Я вам уже говорил. В безопасное место, где Ланнистеры вас не достанут.

- Скажите, сир Донтос, неужели вы сами сможете охранять меня все это время?

- Нам поможет друг.

Санса всматривалась в лицо шута, пытаясь в темноте угадать его выражение и насколько ему можно верить. Пес говорил, что может учуять ложь, и на какой-то миг Сансе захотелось, чтобы он оказался здесь – уж он-то бы вытряс из бедного старого пьяницы всю правду. «Может, я и дура» - подумала она – «но ему все равно не верю». Как можно мягче она произнесла:

- Простите меня, но я не могу.

- Но почему, миледи? Что вас здесь держит?

- Я обещала сделать все, что угодно, чтобы Пса не казнили, и король приказал мне выйти за него замуж. Если я этого не сделаю, его убьют, и выходит, что все мои усилия были впустую. Я не могу бежать с вами.

- Ради всех богов, леди Санса, неужели вас волнует судьба этого убийцы? А как же ваша мать, которая проливает слезы, не зная, что с вами, и ваш брат, который ведет войну, чтоб вас освободить? До них вам дела нет?

Слова сира Донтоса падали на дно сердца Сансы точно камни, и ноша эта была тяжела. На одной чаше весов лежала свобода, семья, возможность, пусть и призрачная, навсегда забыть боль, страх, унижения, вернуться в родной дом. На другой – озлобленный, мрачный и совсем незнакомый мужчина с репутацией мясника. Она молчала, глядя поверх плеча старого шута, на черные верхушки деревьев. Что-то происходило в ее душе в эти секунды, что именно – она сама не могла бы сказать. Наконец, Санса снова посмотрела на своего тайного друга, и еще тише сказала:

- Нет. Я не могу. Матушка и Робб живы, и я не спасу их, если убегу с вами, а его погублю. Я должна сдержать слово. Простите меня… мой Флориан. Санса наклонилась, быстро поцеловала Донтоса в мокрую от слез щеку, и быстро ушла.

***

Клигану в ту ночь тоже не спалось. Когда красные плащи пришли за ним, он было решил, что ублюдок Джоффри передумал, и его тихо удавят где-нибудь в подземелье, но вместо этого его просто отвели в его прежнюю комнату, где он жил, когда еще был телохранителем принца. Там ему принесли поесть, а после заперли. Хорошо еще нужник у него был собственный.