Ее живот наполнился сладострастной дрожью. Он предупредил ее дважды.

Софи понятия не имела, как играть в эту игру. Должна ли она подчиняться, или наоборот, отклоняться от соблюдения правил? Каковы были правила? Дэн никогда не бросал ее на кровать, приказывая не шевелиться, пока кубик льдя таял в ее пупке: для нее это была неизведанная территория. Желание быть плохой девочкой одержало верх. Она поджала губы и выгнула бедра. Кубик льда выпал, и она затаила дыхание.

Люсьен так тяжело и громко вздохнул, что этого не возможно было не заметить, несмотря на ее повязку.

— Софи. Ты хочешь, чтобы я тебя наказал?

Она закусила губу, искренне не зная ответа на этот вопрос.

— Я этого не планировал, но теперь, у меня чешутся руки, чтобы достать плетку из тумбочки позади тебя.

Плетку? Хорошо... может, ей все же стоило повиноваться ему.

— Не нужно, — выдохнула она, оставаясь неподвижной, когда языком Люсьен проследил дорожку от основания ее горла к ее лобковой кости и повторил движение. Его рука тяжело лежала на ее бедре.

— Уже лучше, — пробормотал он и облизал каждый ее сосок по очереди. Длинные и медленные движения его языка заставляли стонать Софи от удовольствия.

— Еще лучше, — он сжал ее груди в своих руках и прижал их друг к другу, издавая звуки одобрения.

Все ее старания стоили того, чтобы услышать и почувствовать его одобрение. Найт умел взять на себя за нее ответственность и заставить ее чувствовать себя непобедимой одновременно, и это было опьяняющее сочетание.

Когда он отошел от нее, ее уровень беспокойства снова усилился. Девушка вскочила, когда Люсьен руками схватил ее за лодыжки и раздвинул их в стороны, затем встал на коленях между ее ногами.

— Если бы ты только могла видеть то, что сейчас вижу я, — прошептал он.

Софи закрыла глаза за повязкой. Должно быть, перед ним предстал вид с рейтингом для взрослых, так как она чувствовала себя полностью раскрытой перед ним. Девушка, скорее всего, представляла собой вздымающуюся грудь и розовую плоть. Образ лесбиянок из секс-клуба всплыл в сознании Софи и она была рада, что ее смущенный взгляд был скрыт от Люсьена.

Ладонями он подхватил ее ноги, длинные медленные поглаживания, которые закончились мучительно близко к ее лобку. Он остановился и снова потянулся к тумбочке через ее тело.

— Я собираюсь полить тебя теплым воском.

Софи в шоке сильно дернула за ремни. Она вспомнила, как Мадонна проделывала такой трюк в каком-то эксцентричном фильме и со стороны это выглядело довольно болезненно. Люсьен приложил ладонь к ее животу, чтобы успокоить, и оставшаяся часть воды от растаявшего льда разлилась на ее тело.

— Разве я не говорил тебе доверять мне?

Прежде чем она смогла найти свой голос для протеста, Люсьен капнул по ее животу пару полосок теплых капель, от одного бедра к другому.

Она выдохнула. Воск был горячим, но не обжигающим, а ладонь Люсьен положил над ее лобковой костью, огромная теплая бабочка, мягко прижималась к ее плоти.

— Он плавится в масле, — сказал он, руками скользя по ее коже.

Большими пальцами изредка задевая узенькую полоску волос, оставленную ее косметологом. Теплыми и скользкими пальцами Люсьен были теплыми касался внутренней поверхности ее бедер, втирая масло повсюду, кроме того место, к которому она действительно хотела, чтобы он прикоснулся. Она широко раскрыла ноги и подняла бедра, к его рукам.

Мог ли он видеть ее клитор? Должно быть, да. Девушка была так открыта, насколько это было возможно, пульсируя от жажды ощутить его руки на своей промежности.

Вместо этого Люсьен лизнул ее.

От ощущения его головы между ее ног, Софи выдохнула его имя, в ответ он руками схватил ее бедра, чтобы обездвижить их.

Софи метала голову из стороны в сторону, зажмурив глаза еще сильнее под шелком повязки. Цепь на манжетах билась о кровать, пока девушка корчилась, обеспокоенная освобождением.

Боже. Этот мужчина знал, что делал. Языком всюду ее касаясь. Медленно и легко проводя по ее клитору. Длинный и твердый, он окунался в нее. А она же, в свою очередь, была горячей, влажной и желающей. Он был сильным и дающим, и так умопомрачительно сексуальным, что Софи начала дрожать от кончиков ее привязанных рук до пальцев ног. Девушка собиралась кончить. Она вот вот кончит.

И тогда Люсьен остановился.

— Нет!— закричала Софи.

Она прильнула всем телом туда, где он находился, отчаянно желая вернуть все назад. И затем, он сделал это, заставляя ее яростно колотиться, когда что-то холодное и тяжелое коснулось ее сосков. Она почувствовала, как они мгновенно застыли под его холодной помощью.

Что это было? Для льда это было слишком твердым. Ей было жарко, а что бы это ни было, оно было холодным. У нее произошел взрыв мозга от вожделения, когда этим предметом Люсьен провел по ее губам.

Холодный. Тяжелый. И стеклянный.

И тогда она догадалась, что это было, открыв рот, девушка позволила стеклянному фаллоимитатору проникнуть в ее рот.

Она услышала стон Люсьена и могла только догадываться как развратно, должно быть, она выглядела: привязанная к кровати и позволяющая ему трахать свой рот огромным стеклянным членом.

Он был таким... таким холодным.

Люсьен просунул другую руку между ее раздвинутыми ногами и вошел в нее пальцами, затем мягко высунул фаллоимитатор изо рта и коснулся им ее клитора.

Ледяной холод и жар его рта одновременно — это было интенсивно. Было очень тяжело это вынести. Софи застонала в знак признания новых ощущений, которым Люсьен подвергал ее тело. Холодное, тяжелое стекло против разгоряченной плоти.

Он наклонился вперед и скользнул своим языком ей в рот, затем потянулся к ее голове и развязал повязку.

— Открой свои глаза, Принцесса.

Софи заморгала, приспосабливаясь к свету, она могла разглядеть свое отражение в потолочных зеркалах. Голая. Распластанная. Прикованная. Викинг, стоявший на коленях между ее ног.

Стеклянный фаллос выглядел более эротично в его руках, чем в фильме. Прозрачный кристалл, приятные разноцветные вспышки мелькали каждый раз, когда он поворачивал его и выпуклая, луковичная головка на конце. Люсьен медленно всунул в нее фаллоимитатор, и разноцветные оттенки, подобно радуге, засияли в отражении зеркального потолка и замелькали на стенах при зажженных свечах. Все еще холодный, Софи почувствовала, как приятная ребристость искусственного, твердого, массивного члена скользила внутри нее.

Девушка не могла оторвать взгляда от эротической картины. Люсьен, обнаженный, стоящий на коленях, красивая татуировка волка ожила на его мускулистой спине, пока он работал между ее ног. Мягкий мех под ее телом. Хрустальные радуги на стенах. Кожаные наручники вокруг ее запястий.

Софи пересмотрела свое мнение о зеркальных потолках. Они не были устаревшей модой. Они считались классикой не просто так.

Когда Люсьен опустил голову, чтобы всосать в рот ее клитор, ранние, предупреждающие сигналы о приближающемся оргазме начали покалывать тело Софи, словно электричество.

Люсьен, Люсьен, Люсьен...

Мужчина взглянул на подтяутые изгибы тела Софи и поймал ее взгляд на секунду, прежде чем снова дотронулся языком ее клитора. На протяжении многих лет он имел бесчисленное количество женщин, но Софи Блэк, обнаженная и привязанная к его кровати, была самой эротичной в его жизни. Наблюдение за ее «расцветом» заставляло его член болеть от возбуждения.

Она была так готова, что он чувствовал, как ее клитор опух и начал дрожать.

Время пришло.

Он просунул стеклянный фаллос настолько глубоко, насколько это было возможно и кончиком языка вывел послание на ее клиторе.

П... она содрогнулась.

Р... она выгнулась.

И... она застонала.

Н... она выдохнула его имя.

Ц…

— Люсьен...

Е... она кончила.

СС... еще.

А... и еще.

Согласно светящимся часам на прикроватной тумбочке Люсьена, было около четырех утра. Софи моргнула, привыкая к освещению затемненной комнаты, наполовину проснувшись и чувствуя вес руки Люсьена на своем теле.