Тамару затрясло от страха. Но она упрямо молчала. Не из вредности. А просто потому, что язык не слушался. Тело сковало. Она не могла убежать, спрятаться. И единственная мысль лихорадочно билась в мозгу: «Зачем он так со мной?». Она почувствовала, как костяшками пальцев Серебряков водит по щеке, касается дрожащих губ и еще один поцелуй. Тома стонет от боли и внезапно оказывается свободна.
— Я предупредил, — бросает Ромка, и твердым шагом спускается по лестнице, на пути застегивая кожаную куртку.
Она некоторое время стоит столбом, пытаясь прийти в себя. И как только уходит страх, ее накрывает волна ярости. Сволочь! Да что он о себе возомнил?! Быстро Томка залетает в их с Олей комнату и скидывает одежду. Начинает рыться в шкафу. Это не то. Это тоже. Вот! Достает из шкафа свое единственное платье и быстро натягивает.
Вообще, Томка не собиралась идти на свидание к Даниэлю. Она искренне полагала, что это не ее тип мужчины и она ему не пара. Поиграет с ней красавчик, и бросит. А такой расклад девушку явно не устраивал. Но сегодняшняя выходка Серебрякова подстегнула девушку на безумный поступок. «Пойду. Назло», — думала она, до блеска расчесывая волосы. Беглый взгляд в зеркало. Трикотажное платье мягко облегало фигуру. Немного худощавую, но в целом приятную. Цвет платья был унылый мышиный. Томка порылась в Олькиных вещах и нашла яркие темно-синие плотные колготки. Так-то лучше. Все скромно прикрыто. Рукава длинные, ворот под горло, длина чуть выше колена. Краситься она не умела, да и времени уже не оставалось.
Девушка бросила беглый взгляд на часы и, закинув на плечо рюкзак, вышла из комнаты. Олька уже поела и теперь изводила Игорька всякими глупостями. И как только Санек терпит ее скверный характер. Любила рыжая намеренно изводить мужиков всякими причудами. Но с любимым преподом она была совсем другая. Пожарит ему котлетки с картошечкой, спинку в душе потрет. В общем, из тигрицы превращается в домашнюю кошечку. Любовь и вправду творит чудеса.
— Том, классно выглядишь, — заметил обрадованный появлением девушки Игорь.
— Спасибо, — сдержано поблагодарила она, — Оль я готова. Пошли.
Подруга лукаво сверкнула глазами.
— Ты все же решилась?
У Томы перед глазами пронеслась сцена у лестницы. Ненавистные объятия и жестокий поцелуй Серебрякова. Она упрямо вскинула голову.
— Можно сказать и так.
— Ура!!! — завопила Оля и повисла у подруги на шее, — Я думала — это уже никогда не произойдет.
Пока Оля проверяла укомплектованность своей сумки, Тома снова взяла в руки газету.
— Ты уже читала? — поинтересовался Игорь.
Девушка кивнула в ответ.
— Жуть просто. Не вериться, что в современном обществе люди не могут изловить одного зверя людоеда, — сказал он и, убедившись, что Марта не слышит, добавил, — Англичане на редкость беспомощный народ.
У Томки задрожали губы. «Какая же я дура» — подумала она.
Колледж Картертона был огромным старинным зданием, построенным в начале девятнадцатого века. Оно имело п-образную форму и представляло собой образец классической, элегантной и непринужденной архитектуры. Судя по тонкому различию в цветовой гамме, колледж не раз перестраивался. Добавлялись дополнительные залы и галереи. И, в конце концов, здание разрослось до невероятных размеров. На практике же половина помещений в настоящее время не использовалась и даже не отапливалась в холодное время года.
В аудиториях было довольно прохладно, и в плотном трикотажном платье Тамара замерзла. Поэтому выйдя на улицу, почувствовала себя значительно лучше. Солнышко пригревало спину, щурило глаза, играло с весенней зеленью. Томка откинулась на спинку лавочки и почувствовала, как к ней возвращается приятное расположение духа, изрядно подпорченное утренними событиями. Девушка достала бутерброд и вцепилась в него зубами с явным наслаждением. Оля ушла в библиотеку. Ей задали доклад о применении инновационных технологий в строительстве, и поскольку лекции уже закончились, можно было заняться его написанием.
— Я думал, что вы придете, — послышалось из-за спины, и Томка обернулась.
Ох, лучше бы не оборачивалась, а притворилась слепой, глухой и умалишенной. Там, небрежно прислонившись плечом к дереву, стоял Даниэль Карлайл собственной персоной. Он был в джинсах и рубашке в клетку. Волосы взъерошены, а в глазах улыбка. Выглядел моложе и еще привлекательнее прежнего. Эдакий хулиганский ангел.
— Добрый день, — поздоровалась Томка, с трудом придя в себя.
— Я думал — он будет еще добрее. Вы не пришли. Почему?
Тома правда собиралась в Карлайл Холл к обеду, но профессор Грин оставил всю их группу на дополнительное занятие. Прозанимались они до трех, и ей было как-то неловко идти. В записке четко было обозначено время.
— У меня были лекции.
Фигура Даниэля пришла в движение. Он оттолкнулся от дерева и направился в сторону скамейки. Взгляд Тамары невольно уставился на его ногу, которая явно плохо сгибалась в колене. Он перехватил его, нахмурился, а девушка покраснела.
— Вам неприятно общество калеки? — почти равнодушно поинтересовался он, — Позволите присесть рядом?
— Присаживайтесь, пожалуйста, — поспешно ответила она, чувствуя, как жаркий румянец стада покрывает уши.
Как нехорошо получилось.
— Извините Даниэль.
Он вздохнул и устроился рядом с девушкой. Поерзал, удобнее устраиваясь.
— Вы оставили меня сегодня без обеда, — сокрушенно пожаловался он и совершенно серьезно добавил, — Теперь вы обязаны угостить меня бутербродом.
Томка недоверчиво уставилась на блондина, а тот с улыбкой покосился на сверток в ее руке. Она так и застыла. Он откровенно к ней клеится!
— Да, конечно.
Девушка неловко порылась в рюкзаке, достала второй бутерброд и протянула парню.
— Держите.
— Тамара, давай на "ты". А то я чувствую себя настоящим старцем. Договорились?
— Договорились, — кивнула Томка.
Даниэль снова улыбнулся, приял из ее рук еду, развернул и с наслаждением стал уплетать за обе щеки. Девушка наблюдала за ним как завороженная, забыв про свой бутерброд.
— Даниэль, а как это произошло? — она указала на колено.
Тот помрачнел и уклончиво ответил:
— Давняя история. Не люблю вспоминать.
Дальше ели молча. Томка украдкой поглядывала на него. Интересный он человек. Загадочный. И чем больше она с ним разговаривала тем больше он ей нравился. Легкий ветерок трепал его золотые волосы. Расслабленная поза. Такой Даниэль Карлайл казался более доступным в общении. Хозяин Карлайл Холла и потомственный аристократ вызывал у нее страх. Стоп!
— Даниэль, а как ты получил графскую усадьбу?
Молодой человек, оправил последний кусочек булочки в рот, прожевал и равнодушно ответил:
— В наследство.
Томка задумчиво прикусила губу.
— Твой отец был графом?
Даниэль посмотрел на нее как-то странно. Синие глаза потемнели от … гнева?!
— Да.
Девушка напряглась и отвела взгляд.
— Зачем все это? — тихо спросила она.
Даниэль придвинулся к ней ближе и положил руку на плечо. Девушка изумленно уставилась на эту самую руку, но сопротивляться не стала. Он наклонился.
— Что «все»?
Тома тягостно вздохнула.
— Не играй со мной. Я прекрасно осознаю, кто я, а кто ты.
— И кто же я? — как-то жутковато поинтересовался он.
— Ты граф, — тупо ответила Томка, чувствуя себя последней идиоткой.
Она заглянула ему в глаза и поежилась. Взгляд парня был злой. Неожиданно.
— Нет, я не граф, — выдохнул он.
Его рука потянулась к вязаной папочке, что покрывала Томкину голову и резким движением стянула с головы. Рука тут же зарылась в волосы, а пальцы властно сжали затылок. Не успела девушка подумать: какого лешего он себе позволяет, как ощутила, что ее больше не обнимают. Даниэль отодвинулся на приличное расстояние и посмотрел куда-то в сторону. Она проследила за его взглядом. По аллее целенаправленно к ним шел Томас Грин.
Супруг Марты Грин был старомодным и на редкость занудным пожилым человеком. Его лекции обычно проходили в абсолютной тишине, нарушаемой иногда скрипом мела на доске и чьим-нибудь храпом. Спалось под его монотонное бубнение очень хорошо. Вопреки манере проведения занятий, вне аудитории он был очень энергичен, имел ханжеские взгляды и поистине рыцарские понятия о чести и достоинстве. Предполагая, что ей придется выслушивать очередную проповедь о достойном поведении студентов в стенах сего храма науки, Томка скривилась и страдальчески простонала:
