ФРАУ К. Хорошо, хочешь быть букой – имеешь право. На том и расстанемся. Если я тебе больше не нравлюсь, значит, я тебе больше не нравлюсь. Может, завтра твое отношение ко мне вновь переменится. Бедная Дора, так печалиться безо всякой на то причины. (Целует ее в лоб). А я тебя люблю, чтобы ты ни воображала на мой счет. Пойду куплю себе какую-нибудь забавную шляпу, так ты меня расстроила. Если хочешь, составь мне компанию. Нет? Пытайся быть счастливой, дорогая, у тебя впереди вся жизнь, не теряй времени даром, тревожась о нас. Найди себе милого молодого человека и будь счастлива. Твоя жизнь – крохотный огонек в огромной темной комнате, его так легко задуть. Всегда помни, что жизнь – всего лишь миг между прошлым и будущим, и ты должна найти способ пройти по ней в радости. Завтра я загляну к тебе, хорошо?

(ДОРА отворачивается. ФРАУ КЛИППШТЕЙН вздыхает и уходит. ДОРА собирается позвать ее, но подавляет это желание).

ФРЕЙД (наблюдая за уходящей ФРАУ К.) Следует ли убить женщину, которая водит шашни с мужем другой женщины? Или с отцом другой женщины? Или с любовником другой женщины?

ДОРА. Убивать должно только мужчин.

ФРЕЙД. Едва ли это справедливо.

ДОРА. Я думаю, это справедливо. Вашими стараниями женщины становятся слабыми, хитрыми, эгоистичными, сходящими с ума от страсти, а потом вы наказываете их за это. Я думаю, мужчин нужно кастрировать при рождении. Это решило бы все проблемы мира.

ФРЕЙД. Как я понимаю, фрау Клиппштейн ты не поверила?

ДОРА. А вы поверили бы?

ФРЕЙД. Потом отец говорил с тобой об этом?

ДОРА. Да, конечно.

ОТЕЦ. Я случайно столкнулся с ней на улице.

ДОРА. И ты случайно сталкивался с ней в укромном месте, где вы были наедине? И как часто ты с ней сталкивался?

ОТЕЦ. Дора, не хами.

ДОРА. Конечно, мое хамство недопустимо. Я должна быть милой и глупой, как и положено хорошо воспитанной даме. Будь слепой, Дора, еще и глухой.

ОТЕЦ. Это была совершенно невинная встреча.

ДОРА. Ты гладил ее по спине. Целовал. Я видела.

ОТЕЦ. Всего лишь дружеский жест. Твои собственные грязные мысли приводят к тому, что ты возводишь напраслину на других.

ДОРА. Мои грязные мысли? Да любой на улице мог причитать ТВОИ грязные мысли. Ты смотрел на нее, как пес – на кусок сырого мяса.

ОТЕЦ. Я не позволю тебе так говорить со мной.

ДОРА. Ты спишь с ней, так? Днем вы лежите голыми в постели, а потом выходите на улицу уже в одежде, с улыбкой до ушей. Я удивлена, что мужчина твоему возраста еще на это способен.

ОТЕЦ (собираясь ударить ее). Ты ужасная, несносная девчонка.

ДОРА. Да, ударь меня, давай поглядим на твое истинное отношение к дочери, которая стоит у тебя на пути и не так глупа, чтобы поверить в твою жалкую ложь.

ОТЕЦ. Дора, почему ты себя так мучаешь? Подойди ко мне. (Делает к ней шаг, чтобы обнять).

ДОРА. Отойди от меня, убери свои руки. От них идет ее запах.

ОТЕЦ. Дора послушай, мы с Фрау Клиппштейн…

ДОРА. Я ничего не вижу! Папочка, я ничего не вижу! Помоги мне!

ОТЕЦ (обнимая ее). Все будет хорошо.

ФРЕЙД. Обморок – это, разумеется, всего лишь способ привлечь внимание, закончить неприятную сцену, вызвав сочувствие, сблизиться с отцом, при этом заставив его ощутить чувство вины. Не говоря о том, что исключается необходимость услышать правду.

ДОРА. Это гнусная и предельно бесчувственная ложь.

ФРЕЙД. Ты использовала этот обморок, чтобы заменить фрау Клиппштейн в объятьях своего отца.

ДОРА (резко отстраняется от отца). Это неправда.

ФРЕЙД. Разумеется, правда. Твоя злость тому подтверждение. Это наиболее простая часть, видная всем, даже тебе. Мы должны копнуть гораздо глубже, если хотим выяснить, в чем настоящая проблема.

ДОРА. Вы мне не нравитесь.

ФРЕЙД. Со временем снова понравлюсь.

ДОРА. А кто говорит, что вы мне вообще нравились?

ФРЕЙД. Ты злишься на своего отца, а потом он вновь начинает тебе нравиться. Глубина твоей злости отчасти измеряется твоей любовью к нему. Ты прощаешь и фрау Клиппштейн?

ДОРА. Я ненавижу фрау Клиппштейн.

ФРЕЙД. Но ты не всегда ненавидела ее?

ДОРА. Раньше мы с ней много чего делали вместе.

ФРЕЙД. Например?

(ФРАУ КЛИППШТЕЙН расчесывает волосы ДОРЫ, ОТЕЦ и ГЕРР КЛИППШТЕН на диване, курят сигары. ВОЛЬФ и МАРСИ увели детей в парк и играют с ними, МАТЬ протирает пыль. ФРЕЙД наблюдает).

ФРАУ К. (Расчесывая волосы). Ты становишься такой красивой девушкой, Дора.

ДОРА. А кем я была раньше? Уродливой девушкой?

ФРАУ К. Красивым ребенком.

ДОРА. Я никогда не стану такой же красивой, как вы.

ФРАУ К.Глупости. Ты станешь гораздо красивее меня.

ДОРА. Вы – единственная, кто так думает.

ФРАУ К. Твой отец так думает.

ДОРА. Нет, конечно.

ФРАУ К. Конечно, думает. И мой муж тоже.

ДОРА. Вы меня разыгрываете.

ФРАУ К. Я бы не стала этого делать.

ДОРА. Ох!

ФРАУ К. Извини. Волосы спутались. Все тебя любят, Дора. Ты молодая. А на меня уже никто особого внимания не обращает.

ДОРА. Я обращаю. Я хочу быть такой же, как вы.

ФРАУ К. Если ты станешь такой же, как я, то будешь очень несчастной девушкой.

ДОРА. Вы несчастная? Почему вы несчастная? У вас милые дети, симпатичный и обаятельный муж…

ФРАУ К. Ты думаешь, мой муж симпатичный и обаятельный?

ДОРА. Разумеется.

ФРАУ К. Такой же симпатичный и обаятельный, как твой отец?

ДОРА. Они оба симпатичные и обаятельные.

ФРАУ К. Значит, нам с тобой очень повезло, так?

ДОРА. Вам и моей матери повезло, мне – нет.

ФРАУ К. Нам повезло в том, что у нас есть ТЫ.

ДОРА. Ваш муж действительно думает, что я – красавица?

ФРАУ К. Да.

ДОРА. ОХ!

ФРАУ К. Не дергайся.

ДОРА. Он говорил, что я – красавица?

ФРАУ К. А зачем? Я без слов знаю, что думает мой муж. К сожалению. Послушай, если ты будешь сидеть смирно и будешь хорошей девочкой, возможно, позже тебе достанется вкусный банан. Хочешь его получить?

ДОРА. Да, очень.

ФРАУ К. Я так и думала.

ФРЕЙД. Фрау Клиппштейн ты больше не любишь и думаешь, что твоя мать – идиотка, твой брат – зануда, а твой отец – лжец. Но, по крайней мере, ты благоволишь к герру Клиппштейну, которого полагаешь симпатичным и обаятельным?

ДОРА. Он гнуснее всех.

ФРЕЙД. И что сделал герр Клиппштейн, чтобы заслужить такую характеристику?

ДОРА. Он набросился на меня и сделал неприличное предложение. Несомненно, мой отец сказал вам, что я вообразила и это.

ФРЕЙД. Но ты не вообразила.

ДОРА. Нет.

ФРЕЙД. И рассказала отцу?

ДОРА. Естественно. А он прикинулся, будто не верит мне.

ФРЕЙД. Почему твой отец прикинулся, будто не верит тебе?

ДОРА. Из-за фрау Клиппштейн.

ФРЕЙД. Этого я не понимаю.

ДОРА. Отец не хочет терять ее. Порвать с Клиппшейнами для него немыслимо, вот он и говорит, что нападение Клиппштейна – моя выдумка.

ФРЕЙД. Это очень серьезное обвинение.

ДОРА. Так вы мне не верите?

ФРЕЙД. Я этого не говорил.

ДОРА. И все-таки, верите или нет?

ФРЕЙД. Расскажи, что произошло у тебя с герром Клиппштейном?

ДОРА. Это случилось на озере. У них там дом, и мы отцом поехали к ним в гости.

(ИДЕТ к ГЕРРУ К. на берег озера. Щебечут птицы).

ГЕРР К. Ты такая красивая, Дора.

ДОРА. Да, я знаю, но не волнуйтесь, я это переживу.

ГЕРР К. У тебя есть молодой человек?

ДОРА. Что за глупости!

ГЕРР К. Я редко веду себя глупо.

ДОРА. Я думаю, мальчишек моего возраста нужно убить.

ГЕРР К. То есть ты предпочитаешь мужчин постарше?

ДОРА. Никого я не предпочитаю.

ГЕРР К. Дни ужасно тянутся, если никого не любишь. И ночи тоже.