Корбо не любил вдаваться в вопросы философии. Ему было чуждо самолюбование философствующей братии, но пирата всегда забавляло, когда власть предержащие с помощью богословов искусно оправдывали свои деяния и без зазрения совести грабили, убивали и унижали более слабых, превращая людей в бесправных рабов. Капитан искренне удивлялся, почему разбойников, занимающихся тем же самым, осуждают и казнят, а власть имущих, творящих беззаконие в гораздо больших масштабах, восхваляют до небес и называют Великими?

Но от подобных мыслей пирата отвлекла группа оборванцев, томящихся под палящим солнцем на задворках рынка. Хотя невольники топтались в пыли, покорно опустив головы, они не выглядели безропотными баранами, печально дожидающимся своей участи. Цепким взором оглядев рабов, Корбо заметил, какие ненавидящие взгляды бросали мужчины и на своего хозяина, и на напыщенное сборище торгашей. Капитан направился к заинтересовавшим его пленникам.

Облачённый в богато расшитый халат толстый работорговец бранил надсмотрщика, распекая его за то, что тот плохо следит за товаром, а потом ещё и портит его. Здоровый детина с руками кувалдами оправдывался и объяснял, что товар гнилой, и лучше сразу было выбросить всех в море, чем теперь выносить столько хлопот, доставляемых невольниками. Заметив кровавые следы на спинах рабов, пират догадался: это надсмотрщик так разукрасил бедолаг, и Тэо подошёл ближе.

Заметив интерес незнакомца, продавец перестал ругаться, злобно зыркнул на здоровяка и, расплывшись в слащавой улыбке, проворно заспешил к капитану.

– Господин ищет рабов на галеру? – заискивающе заговорил торговец на турецком языке, опытным глазом определив в потенциальном покупателе корсара.

– Ты очень догадлив, эфенди⁸, – улыбнулся Корбо. – Тебе есть что предложить? – начал издалека пират.

Толстяк сделал знак, и надзиратель вывел из-под навеса семерых крепких мужчин: трёх негров и четверых европейцев. Осмотрев невольников, стоящих со смирением оскоплённых быков, Корбо задал несколько вопросов и понял, что они ничего не смыслят в морском деле, а торговец продолжил разговор:

– Ну как? Посмотри, они полны сил и абсолютно здоровы, – начал он расхваливать товар, надеясь поднять цену.

– Они мне не подходят, – отрезал капитан. Толстяк растерялся, но, не желая терять покупателя, снова многозначительно взглянул на охранника, и тот вывел ещё пять человек, но и эти не подходили пирату. Тогда Корбо показал на оборванцев, жарящихся на солнце. – Это тоже твои? – поинтересовался он.

Продавец растеряно скривился и залепетал:

– Вряд ли господину подойдут такие рабы. Все знают, никто не может обвинить Касима в обмане! Вот и страдаю от своей честности, – скорчив печальную мину, вздохнул он. – Разве я могу подсунуть негодный товар? Я не хочу, чтобы господин говорил про меня, что я мошенник, – подобострастно залебезил торговец.

Именно это и произошло недавно. Хитрец сбагрил рабов на корабль, а когда ему вернули невольников, он попытался артачиться. Но на стороне раиса была сила, и Касиму пришлось не только вернуть деньги, но ещё и приплатить сверху за издержки господина. «Ещё хорошо отделался! Могли и вовсе забить до полусмерти», – вспоминал толстяк инцидент и, тонко чувствуя людей, понял: незнакомец явно не наивный ягнёнок, и лучше с таким не шутить.

– Это строптивые рабы, – пояснил он. – Они плохо исполняли обязанности, – добавил хозяин, и это было отчасти правдой.

На самом деле мужчины служили моряками, и сначала их взяли на торговый корабль, но, когда они попытались поднять бунт и захватить судно, восставших связали и отправили на невольничий рынок, так они и попали к Касиму. Толстяк удачно перепродал моряков на галеру, но и оттуда непокорные рабы попытались убежать, и не убили их только потому, что раису, купившему их, стало жаль денег, уплаченных за невольников. Вот он и решил вернуть своё да ещё получить компенсацию за тревоги. И вспоминая эту историю, Касим сокрушённо вздохнул:

– Собираюсь по дешёвке продать их на рудники, для галер они не годны.

– На каком языке говорят? – поинтересовался Корбо.

– Говорите по-турецки. Они понимают, – сообщил толстяк.

Капитан оглядел рабов, те угрюмо уставились на господина.

– Кто из вас знает морское дело? – спросил пират.

– Пятеро с корабля Вильгельма III, а семеро служили Его величеству Людовику, – настороженно прищурившись, ответил мужчина с седеющими длинными волосами.

– Голландцы и французы, – удовлетворённо хмыкнул Корбо.

– Абсолютно верно, господин, – насмешливо подтвердил мужчина.

Расспросив, сколько времени парни прослужили на кораблях, какие должности занимали и в каких стычках участвовали, капитан довольно улыбнулся. Пленники не понимали, зачем покупателю подобная информация, когда для гребцов на галерах нужна исключительно физическая сила и выносливость, но к величайшему удивлению и невольников, и торговца, Корбо заявил, что берёт всех.

– Вы хорошо подумали, уважаемый? – беспокойно засуетился Касим. – Я призываю в свидетели всех вокруг! – обратился он к другим работорговцам. – Я предупреждал господина! Это плохие рабы! Пусть потом не заставляет меня вернуть деньги! – воскликнул толстяк, не веря своему счастью, что может разом избавиться от негодного товара.

– Не беспокойся, эфенди, этого не будет, – усмехнулся пират.

Правда, капитану всё равно пришлось поторговаться. Догадавшись, что почему-то покупателю нужны именно эти невольники, хитрый Касим попытался задрать цену, но не на того напал! Пират умел вести дискуссию и при этом быть убедительным.

Расплатившись, капитан приказал рабам следовать за ним, а толстяк любезно предоставил господину двух надсмотрщиков. Нехорошо переглядываясь, моряки, оглашая дорогу звоном цепей, побрели за новым хозяином. Заметив красноречивые взгляды пленников, Корбо проговорил:

– Даже не думайте нападать на меня. Головы будут целее, – предупредил пират, чем снова озадачил невольников. «Как он заметил и догадался о наших намерениях?» – размышляли они.

Ободранная процессия подошла к порту. Рабы угрюмо разглядывали галеры, скучающие у причала, стараясь угадать, на которой из них им предстоит коротать свои дни. Но к изумлению моряков, они миновали причал и последовали дальше и, только увидев доки, догадались, что корабль находится на ремонте.

Господин остановился возле великолепного фрегата и засмотрелся на корабль. На судне полным ходом шла работа по очистке днища, и пленники, предположив, что им придётся выполнять грязную работу на ремонте судна, поплелись к соседней галере.

– Куда это вы направились? – усмехнувшись, спросил господин. Мужчины остановились и непонимающе взглянули на него. – Вот наш корабль, – кивнул Корбо на фрегат.

– Господин, но это не галера! На этом корабле гребцы не нужны! – удивились они.

– Вы абсолютно верно подметили, мне не нужны гребцы. Мне нужны надёжные и знающие моряки.

– Мы не собираемся менять веру! – гордо ответил за всех седоволосый, полагая, что корсар собирает людей для набегов.

– И не надо, – усмехнулся Корбо. – Мне абсолютно плевать, какой вы веры: католики, протестанты или ещё кто.

Мужчины удивлённо посмотрели на хозяина, а тот приказал надсмотрщикам снять цепи.

Верзила, вылупив глаза, пытался убедить господина этого не делать, но Корбо был твёрд, и надзиратели, пожав плечами, подчинились. В конце концов, какая им разница: свои деньги они получили, а дальше новый хозяин пусть сам разбирается со своим приобретением, тем более его предупреждали, и это слышало полрынка. Когда цепи упали, и надсмотрщики удалились, пленники продолжали стоять перед капитаном в нерешительности.

– И вы не боитесь, что мы убежим? – прищурившись спросил седоволосый.

– И куда вы надумали бежать? – ухмыльнувшись, поинтересовался пират. Пленники озадачено молчали. – Думаю, это будет крайне глупо с вашей стороны, когда есть возможность вернуться на родину на моём корабле.