И — предположительно — коменданта.
Первая попавшаяся книжица содержала в себе рекомендации по подготовке сырья. Роше бегло просмотрел страницы, чтобы наверняка ничего не упустить, и отложил подшитые записи в сторону.
— Лоредо служит своему кошельку, а не Темерии, — отозвался он и потянулся к следующему сборнику заметок.
— И что? — Геральт устроился на сундуке и скрестил руки на груди. — Не все же такие… патриоты.
Слово он подбирал недолго, но выговорил хлестко. Роше не поднял головы. Ведьмаки — вечные странники, без дома, без родины, без корней — стоит ли ждать, что проходимцы вроде Геральта питают уважение к чуждым им ценностям?
— Напомнить тебе, что Лоредо — не придорожный корчмарь, прикарманивающий пожитки постояльцев? На его посту вешают и за меньшее.
«Саламандры» вели дела не слишком аккуратно: в одной подшивке Роше нашел и заметки алхимика с перечнем экспериментальных рецептов, и опись реагентов на начало месяца, и список отгруженных партий — последнее он нашел весьма любопытным чтивом.
— Когда, говоришь, ты последний раз наведался к «Саламандрам»? — поинтересовался Роше, разглядывая криво выведенные строчки. Вопрос был риторическим: он и без того помнил, что Людвиг Мерс еще пару месяцев назад в панике покидал Вызиму, опасаясь гнева властей.
Однако в записях значилось четко: несколько партий фисштеха ушли из Флотзама в Вызиму еще до того, как ведьмак привел «Саламандр» к их печальному концу. Вывод напрашивался один: если Мерс и стал заправлять наркоторговлей во Флотзаме, то относительно недавно. Скорее всего, подхватил этот нелегкий труд из чьих-то рук, и логично предположить, что тех же самых, что вручили ему чиновничий пост.
Записи велись хаотично, но крайне осторожно. Имена покупателей и контактов по всей Темерии зашифрованы. Ничего, подумал Роше, щурясь и шурша страницами. Он закончит здесь и вернется в Вызиму, а там уже разыщет всех и каждого. Работы будет много, но сколько веревочка не вейся…
Геральт оглядел стопку книг.
— Надолго, — протянул он, поскребывая подбородок. — И вовсе не так увлекательно, как охотиться в лесу на эльфов.
— «Увлекательно» — это про ведьмаков. Простым смертным достается рутина, — Роше, погрузившись в чтение, подвох уловил с запозданием. Геральт сверлил его взглядом и присоединяться к поискам не спешил. Роше, в свою очередь, не спешил настаивать — выжидал, пока ведьмак решит прощупывать его дальше. — Отряд выступил прочесывать лес еще до рассвета, — добавил он, отправив очередную подшивку в сторону. — Шансов у них, правда…
«Примерно столько же, сколько и у меня», — мысленно закончил Роше, оглядев завал на столе. Чужие бумаги или вечнозеленая пуща — следы одинаково удобно прятать и там, и там. Искать «Синие Полоски» научены: зоркие, чуткие охотничьи псы, может, в этот раз и не загонят зверя, но что-нибудь да найдут — неприметную ли тропку, обломившиеся сухие ветки, примятый чей-то поступью мох.
Скоя’таэли сроднились с лесом, вросли в него, стали тенями, снующими между ветвей, но даже они не растворяются бесследно.
— Вряд ли бойня поможет найти убийцу. Мертвых не допросишь.
Роше выпрямился, бросил просмотренное на край стола с напряженной небрежностью и скрестил руки на груди.
— В чем, мать твою, дело, ведьмак? Или это представление Иорвета произвело на тебя такое впечатление?
Геральт поднялся — так ему не приходилось смотреть на Роше снизу вверх.
— Ну, комендант от тебя тоже не восторге.
— Вот уж удивил! Этот-то тебе о чем напел?
— Да все о том же, Роше. Когда ты берешься за дело, проливается много невинной крови. Вот я и пытаюсь понять, что же ты за человек.
— Я человек, благодаря которому ты сейчас не болтаешься в петле с выпущенными кишками.
Взгляд, похожий на выпад меча — острый, неотвратимый, убийственный — Геральт выдержал. Роше протянул было руку к следующим записям, но хмыкнул, поправил выглядывающий из-под кольчуги ворот рубахи и подтянул к себе стул, доселе стоящий в сторонке. Геральт тоже сел, и Роше посчитал это хорошим знаком. Ведьмаку расхотелось давить и демонстрировать превосходство? — отлично.
Роше сплел пальцы в замок перед собой. Может случиться и так, что к концу этой недели ему посчастливится навсегда распрощаться с мастером Геральтом, и они оба будут ничем друг другу не обязаны. Набиваться ведьмаку в закадычные приятели Роше не собирался — хватает других забот. Но они оба нынче охотятся на крайне опасную дичь, а даже небольшой разлад может на корню загубить все.
В конце концов, рассудил он, выйдет славно, если ведьмак будет хоть сколько-то ему доверять. Еще лучше — если это будет взаимно.
— Я выслеживал Иорвета несколько месяцев, — заговорил Роше. Смотрел он не на ведьмака — больше перед собой, на ровный, яркий язычок пламени, танцующий на фитиле свечи. — Гнал к югу. Он уводил своих людей в леса, ставил ловушки и готовил засады. Когда мы отступали — Иорвет исчезал, и приходилось начинать сначала. Он оставлял за собой четкий след — из трупов, как ты можешь легко догадаться, — но легко путал следы.
Геральт обошелся без комментариев — все так же сидел на крепком сундуке, подавшись вперед и подперев подбородок рукой.
Роше подумал, что нечасто припоминал этот поход, а говорил о нем и того реже — ни к чему, солдатня и без того понарассказывала баек о том, как новоиспеченный королевский отряд едва не скрутил самого разыскиваемого преступника Северных Королевств. Он сам разве что отчитался Фольтесту. А много позже, после особо жаркой стычки с «белками», пересказал события того дня Бьянке — сухо, отстраненно, нехотя. Бьянка тогда встревожилась не на шутку: для нее это была первая встреча с Иорветом, и ненависть, с которой он обрушился на «Синих Полосок» — на самого Роше — задела ее сильнее, чем скоя’таэльские клинки. Беспокоилась она и сейчас, даром что виду не показывала.
— Стало ясно, что можно гнать Иорвета так хоть до самой зимы. Он легко доберется до Махакама и скроется в горах, и придется либо караулить его там, либо возвращаться в Вызиму с провалом. Можешь представить, как бы это сказалось на репутации только что собранного отряда.
— Политические соперники Фольтеста были бы несказанно счастливы, — заметил Геральт.
— Ага, — подтвердил Роше. Он перевел взгляд на лицо ведьмака и сморгнул плящущее перед глазами яркое пятно. — Неописуемо. Пришлось действовать иначе. Мы сбавили темп, чтобы Иорвет думал, будто отряд выдохся, дисциплину расшатало, а скорая зима только больше подогреет недовольство якобы не такой уж надежной солдатни. Даже пару сцен специально для него разыграли.
Ведьмак недоверчиво поднял бровь.
— И он купился?
— Может, сыграло то, что Иорвет ненавидит людей, — Роше пожал плечами. — Может, действительно недооценил. А может, мне просто повезло. Но Иорвет расслабился, стал повторяться и дал мне предугадать свой следующий шаг.
— И их было?..
— Где-то менее сотни.
— Включая женщин и детей.
— Холера! — Роше в сердцах сплюнул и разве что не хлопнул ладонью по столу. — Ведьмак, когда ты выполняешь заказ на какую-нибудь тварь, часто ли ты разглядываешь, есть ли у нее сиськи и сколько ей вообще лет от роду? Ну, так и не читай мне мораль, — он помолчал немного, разглаживая складку между бровей, и добавил спокойнее, только сталь голоса отразилась от пещерных стен. — У скоя’таэлей нет гражданских. Их дети рождаются с оружием в руках, и матери вскармливают младенцев не молоком, а ненавистью. Среди первых отрядов, собранных для охоты на «белок», но не подготовленных, многие полегли просто потому что не ждали, что эльфский ребенок кинется на них с ножом. Да, Геральт, я убивал эльфских женщин и детей, и сделаю это еще раз, если этого от меня потребует долг. А теперь скажи мне, что «белки» не топят мою страну в крови.
Геральт покачал головой.
— Ты не решишь эту проблему, если будешь подсчитывать каждую каплю.
— Сложить оружие и надеяться, что Иорвет и ему подобные сделают то же самое, я тоже не могу, — Роше махнул рукой, снял с высящейся перед ним стопки еще одну книгу, но открывать не стал — только помял уголок обложки. — Пацифизм обходится дорого.
