Рядом с ним стоял другой бог. Он также был прекрасен. Нежные черты лица удивительно подходили к его золотым волосам, а мягкие голубые глаза были не насмешливыми, а полными грусти. Ветер развевал его свободные голубые одежды и он создавал впечатление сказочной птицы.

– Уйди, Лэт, – обратился он к Черному глубоким голосом, в котором слегка проскальзывала мольба.

– Мироград будет разрушен! – голос третьего напоминал раскаты грома. Он был в красном военном костюме, самый высокий и мускулистый из этой группы. Его волосы были еще темнее Лэтовских, а черные глаза излучали строгость и бескомпромиссность.

– Но они же не в чем не виновны.

– Эльдил, а тирания, которую развели твои инквизиторы, разве не грех? – насмешливо спросил Лэт. – Или, точнее сказать, твои, Верхакс?

– Все здания должны быть уничтожены! – произнес Красный.

– О, разумеется, я прослежу за тем, чтобы ни одно строение инквизиторов не уцелело, – Черный едва успел увернуться от пламени, полыхнувшем из руки Верхакса.

– Все лишние должны быть изгнаны из города.

– А то как же! Моих монахов – в Моноград, твоих инквизиторов – в Святоград…

Слушай, милый, тебе не кажется, что так мы нашему младшенькому ничего не оставим?

– Торгоградцев в Торгоград, – безжалостно продолжил Красный. – Верградцев – в Верград.

– А мориоградцев здесь и нет… Кстати, насчет торгоградцев – мое посольство не трогать!

– Торгоградцев – в Торгоград, – с явным удовольствием повторил Верхакс.

По мере того, как они беседовали, народ исчезал… Люди исчезали целыми группами!

– Мелочевку – в их мелкие страны, – продолжил Лэт. – А каждого сотого – по рэндомайзу, для веселья.

– Не делайте этого! Ладно, разрушайте, но оставьте мирных жителей в покое! – взмолился Эльдил.

– Каждого сотого… Каждого сотого… – поддразнил его Черный. – А что я такого делаю? Только распространяю твою веру по всему миру!

– Мне не надо такого распространения! – на моих глазах золотые волосы Эльдила побелели.

– Ты должен быть благодарен! Верхакс, скажи ему!

– Убирайся отсюда! – Красный с угрозой надвинулся на Лэта.

– Ой, как напугал! Только тебе веселится можно, что ли?

– Разрушить Мироград – моя обязанность!

– Я бы и без тебя справился, – Черный резво соскочил с крыши и отбежал по воздуху в сторону. – Ладно, я разрушаю инквизиторское добро и ухожу… Да, чуть не забыл – еще я каждого сотого…

– Вон! – из рук Верхакса снова вырвалось пламя и Лэт исчез.

Поднялся ветер, земля заходила ходуном и я зажал уши, чтобы не слышать грохота рушащихся строений и зажмурился, чтобы в глаза не набилась пыль.

– Можешь смотреть, – насмешливый голос очень напоминал… Лэтовский!

Я вздрогнул и открыл глаза.

Я находился в небольшой комнате, обставленной в розовых тонах. На диване возлежал бог в халате тонкой работы и пил через трубочку вино из бокала.

– Я, величайший, почтил своим вниманием обычного смертного, – слегка скривил он губы. – Ты недостоин его! На колени!

Хватит с меня Лоска. У этого, ведь, надеюсь, нет о-т'таги?

Поэтому я только поклонился.

– Презренный… и противный, – игриво заметил Лэт. – Ну, что скажешь?

– А Вы можете убрать из меня эрго-т'тагу? – спросил я.

– Могу. Но это будет дорого стоить.

– Что?

– Вечная и бесконечная служба мне. Люблю всяких симпатичных моредхельчиков…

– Нет! – резко возразил я. – Так я не вижу никакой разницы.

– А, так ты хочешь свободы? А любви тебе не надо? – издевательски потянул бог.

– Не нуждаюсь.

– А зря, мальчик мой, очень зря… Ну что ж, тот кто хочет свободы, он ее и получит…

– Вы не бог, – я с презрением оглядел Лэта.

– Почему? – вот теперь он был удивлен.

– Боги так себя не ведут.

– А как должен себя вести бог? – Черный прищурился и внезапно на его месте оказался дракон. – ТАК?

– Все равно не бог.

– ПОЧЕМУ? – из пасти рептилии вырывалось пламя, а голос звучал черезвычайно грозно.

– Не похож, – я упрямо продолжал стоять на своем.

– Допустим, а кто я тогда по-твоему? – Лэт снова принял человеческий облик и поудобнее устроился на диване.

Только тут я сообразил, что во мне проснулась невероятная наглость. Даже если это не бог, не слишком разумно сообщать ему об этом… Ведь он может разгневаться!

– Приятное чувство – собственное упрямство? – съехидничал Черный. – Видишь, стоит немного подпитать твое нахальство, как ты начинаешь выходить за рамки всех приличий.

– Так это Вы!.. – я больше ничего не успел сказать, потому что так же внезапно, как пришла, уверенность в собственных силах исчезла и я сразу же обрел свою природную осторожность.

– Что Вам надо?

– Объясни, за кого ты меня считаешь? – Лэт закинул ногу на ногу и принялся любоваться игрой вина в хрустальном бокале.

– За очень сильное существо, – я подумал, что от этой фразы вреда быть не должно.

– Почему не за бога?

Я молчал.

– Ну хватит, ладно, я тебя заранее прощаю! Отвечай.

– Если считать Вас за бога, то тогда за них же можно считать и некоторых мориоградцев!

– А ты не согласен с этим? – подозрительно взглянул на меня Лэт.

– Нет. Боги должны быть беспристрастными, а не… – я хотел сказать "наглыми и насмешливыми", но вовремя замолк.

– По-твоему получается, что Безликий – бог. Так, что ли?

– Ну уж в нем божественного больше, что в тебе! – невольно высказал я свои мысли вслух.

– Я обиделся! Все, сейчас я тебя, как самого сотого, отправлю куда-нибудь по рэндомайзу… Да, кстати, держи подарок, – у меня в руках внезапно появилась… т'тага!

– Вы… – радостно начал я, но Лэт лишь махнул рукой и я очутился… на берегу моря.

Оля. 5375 – 5395 года Еще через месяц мы покинули Островлик и переехали в Верград.

Верград был огромен и выглядел не как город, а, скорее, как военная база.

Высоченные стены и силовые купола разделяли его на три части: наружную или Оверград, среднюю или Верград и внутреннюю или ГосВерград.

Оверград был наиболее бесконтрольной частью. Там располагались посольства. Всем приезжим также приходилось оседать там. Но даже в этой зоне контролирующие демоньяки стояли почти на каждом углу. (Демоньяками здесь называли хранителей порядка).

В среднюю часть Верграда разрешалось заходить исключительно гражданам этого города. В ней располагалось большинство заводов, крытых ферм, часть складов и множество устройств, которые защищали Оверград.

В ГосВерград вход был еще более строгим. Только государственные служащие, снабженные гарантией верности имели право заходить в него. В ГосВерграде находился главный аэропорт, лайнер которого я и пилотировала.

В наружном Верграде тоже был аэропорт, но он перевозил чужаков, иностранцев и не был достаточно надежен.

Я, как и другие высшие, жила в ГосВерграде. Но однажды Аргентору понадобилось переговорить со своим братом, живущем в Оверграде и мы направились к воротам.

Изоляция ГосВреграда от Верграда была почти абсолютной. Несколько слоев защиты, лазеры, мины и другие приспособления гарантировали нашу безопасность. Но между Верградом и Оверградом защита была уже куда слабее и при наличии мощного оружия и брони туда все же можно было проникнуть.

– Документы, – почти сразу после пересечения Верградско-Оверградских врат остановил нас демоньяк.

– Пожалуйста, – мы протянули пластиковые карточки и номерные знаки.

Страж вставил их в специальный детектор, а потом просканировал нашу сетчатку и кровь.

– Благодарю.

– Почему здесь такой строгий контроль? – спросила я Аргентора, когда демоньяк отошел.

– Нам не нужны торгоградцы, – последнее слово он произнес с отвращением. – И шпионы – тоже.

Потом мы дошли до дома его брата и Аргентор зашел к нему, а я отправилась посмотреть ближайшие магазины.