— Это больше, чем может сделать глупый итальянец.

Виаселли передвинул слона.

— Сегодня — да. А завтра?

— Альфонс не позволит тебе делать больше. Одной крови вы или нет, он не доверяет тебе. Я слышал это.

— А если Альфонс умрет?

— Его место займет Глакомо.

— А если умрет Глакомо?

— Луис.

— А если умрет Луис?

Фелтон пожал плечами.

— Не так просто убить стольких.

— А если умрет Луис?

— Придет кто-нибудь другой.

— Кто?

— У кого есть деньги.

— Флаерти может сменить его?

— Нет, он не дорос.

— А как насчет меня?

— То, что твоя фамилия заканчивается на «и» не значит, что тебе удастся прибрать все к рукам.

Виаселли передвинул коня.

— Хорошее начало, — сказал он и поднял глаза от доски. — Послушай, что же ты за еврей, если все время работаешь на кого-то?

— Ты хочешь, чтобы я работал на тебя?

Виаселли передвинул королеву. Дело близилось к мату. Он продекламировал:

— Ты убиваешь Альфонса. Ты убиваешь Глакомо. Ты убиваешь Луиса. Потом…

— И что же потом? — спросил Фелтон.

— Кто потом решится убить тебя?

— Ты.

— Как? У тебя единственного есть сила. Только у тебя есть мозги. Весь синдикат будет дезорганизован.

— Тогда почему бы мне не прикончить и тебя и не взять власть в свои руки? — спросил Фелтон.

— Потому, что ты не дурак. Вся мафия будет против тебя. Они не верят никому, кроме себя. Ты будешь в опасности.

— А ты нет?

— Я один из них. Они научатся жить со мной. Конечно, если мне удастся наладить дело снова.

Он продолжительно и тяжело посмотрел на Фелтона.

— Какое тебя ждет будущее? Две тысячи долларов и в конце концов смерть за эти деньги. За вонючую пару тысяч? Разве такая смерть достойна еврея?

— Смерть есть смерть.

— Но ты можешь жить. И быть на вершине столпа.

— И ты не будешь переходить мне дорогу?

— Ты будешь моей королевой. Самой мощной моей фигурой. Зачем мне переходить дорогу своей королеве?

— А что с твоими приспешниками?

— Мне они не нужны.

— Ты их унаследуешь.

— Я отошлю их в Чикаго, Сан-Франциско, Нью-Орлеан. Ты будешь моей армией. Единственный способ провернуть это дело без проблем, — разъединить банкиров и боевиков. Никто из тех, кто будет работать на меня, не будет носить оружие. Ты будешь выполнять всю эту работу. Ты будешь иметь постоянную зарплату плюс проценты с оборота. Избавься от Альфонса, Глакомо и Луиса и начинай работать за миллион долларов.

С Ист-Сайда Фелтон отправился к Мошеру, который целыми днями стрелял по мишеням. Анджело Скоттичио он нашел в баре, где тот планировал небольшой налет, который принес бы ему всего тысячу долларов. Тимоти О’Хара ошивался в порту, где занимался жалким воровством армейского оборудования. Джимми Робертс был удачливым ковбоем с большим ртом, раскрыв который, он слушал молодого парня, который нанимал его в качестве убийцы.

— Вы будете моими генералами, — сказал Фелтон этим четверым.

— Пока мы будем действовать как военная машина, мы будем вне опасности, мы будем побеждать. Мы будем по-настоящему богатыми.

Первой жертвой стал Альфонс Дегенерат, глава рэкета Бронкса. Наемный убийца Норман Фелтон с четырьмя людьми появился тогда, когда Альфонс лежал в постели с девушкой в ее квартире на Ист-Сайд, окна которой выходили на реку Ист. Он знал, что находится в безопасности, потому что только его племянник Кармин Виаселли знал, где он. Позже он нашел воды реки Ист слишком холодными, когда был брошен туда в компании со своей полуживой возлюбленной.

Глакомо Гианини был тихим человеком и никогда не увлекался девушками. Он занимался бизнесом. По хорошей рекомендации Кармина Виаселли, племянника Альфонса, он секретно встретился с наемным убийцей, чтобы спланировать месть за Альфонса. Он встретился с убийцей на крыше дома. Убийца привел еще четверых молодых людей, которые не смогли отговорить Глакомо от прыжка с крыши.

Фелтону позвонил Виаселли.

— Они знают, что это ты, Норман, — сказал он.

— Значит, они скоро узнают и о тебе, малыш.

— Все не так плохо, — сказал Виаселли. — Остался только Луис. Но он ждет тебя. На этот раз сюрприза не выйдет.

Луис жил на яхте и никогда не покидал ее. У него была телефонная связь и скоростные катера, чтобы вести дела прямо с яхты.

У Фелтона не было таких возможностей. Он мог только ждать, когда его убьют, ждать, когда Луис пошлет убийц, которые прикончат его. Но Луис сделал ошибку. Его яхта стояла у берега реки Хакенсак в Джерси, рядом с автомобильным прессом. Шла Вторая мировая война. Сырье, сталь и металл были в дефиците. Фелтон купил пресс для сырья за цену, которая в четыре раза превышала его стоимость. Он отдал все свои деньги до цента. Но что хорошего в деньгах без жизни?

Когда Фелтон увидел этот пресс, он долго смеялся.

— Джентльмены, — сказал он своим четырем генералам, — наше будущее ждет нас.

Этой ночью яхта была повреждена взрывом взрывчатки. На следующий день Джимми позвонил на яхту и предложил услуги по ремонту.

— Мы не можем оставить судно, — сказали в ответ.

— Вам не нужно этого делать. Мы вытянем вас на берег и проведем ремонтные работы в короткий срок.

После десятиминутного раздумья люди на яхте согласились.

Краны пресса были приведены в готовность. Стальные тросы зацепили за нос и корму яхты. Когда судно поднялось над водой, кран быстро перетащил его на вершину трамплина, с которого спускались подержанные автомобили. Тросы были отцеплены и взлетевшая в воздух яхта врезалась в большое бетонное здание. Она проделала брешь в стене дома, из которого никто из команды яхты больше не появился.

На следующий день Виаселли снова позвонил Фелтону.

— Прекрасно. Я говорил тебе о миллионе долларов? Можешь рассчитывать на два. Как тебе это удалось? Команда, яхта и все остальное.

— Я не трачу свое время на шахматы, — ответил Фелтон.

Следующие несколько лет были спокойными. Мошер, любитель пострелять, делал большую часть работы, убирая противников Виаселли. Их тела исчезали. О’Хара нанимал людей, которые способствовали становлению власти Виаселли. Он нанимал их только однажды, а потом убивал. Скоттичио занимался строительством главной штаб-квартиры в Филадельфии под присмотром Фелтона. Джимми выполнял приказы босса. Они больше касались его безопасности. Остальные вопросы решал сам Фелтон. Его имя не всплыло ни в одном расследовании; он был на передней линии действий и создавал себе репутацию уважаемого человека.

Только четверо его помощников знали все об операциях Фелтона. Но они молчали. Таинственность была их главным оружием. Это было прибыльным делом для всех. И сейчас Фелтон глядел на великолепные шахматные фигуры из слоновой кости в отеле «Роял-Плаза» и думал о том, как долго еще оно будет прибыльным.

— Ты все еще моя белая королева, Норман, — сказал Виаселли, положив руки на стол из красного дерева. — Больше у меня никого нет.

— Прекрасно, — сказал Фелтон, глядя, как Виаселли сделал последний ход, после которого последовал мат. — Тогда кто этот Максвелл?

Виаселли поднял насмешливые глаза.

— Максвелл?

Фелтон кивнул.

— Кто бы ни охотился за нами, он что-то имеет против Максвелла. Я убил человека, который проявлял интерес только к Максвеллу.

— Максвеллу? — Виаселли недоуменно уставился на шахматную доску. — Кто-то новый вступает в игру?

— Максвелл, — повторил Фелтон.

Виаселли пожал плечами. Фелтон вздернул брови.

Проникнуть в комнату студентки Бриарклиффа оказалось проще простого. Ремо только сказал декану, что пишет статью для журнала, посвященную метафизике сознания. Он сам не знал, что это значило, но декан, похожая на корову дородная матрона с большим носом и волосатым подбородком, пустила его на территорию колледжа до двадцати трех часов. До этого времени, как сказала она, крутя в пальцах карандаш, Ремо может найти ее в своей комнате, и она поможет ему с заметками для статьи.