— Я как бы занят. – Ответил он. Я обернулся и увидел, что на Долговца набросились сразу три крысы. Одну он буквально содрал с груди за хвост и отправил в длинный полёт. Мутант шмякнулся на колючую проволоку, где пронзительно завизжал, извиваясь. Две оставшиеся бежали по его ногам, а по земле приближались ещё две. Я прицелился и выстрелил. Крысы взорвались фонтаном кровавых брызг, орошая землю вокруг. Я обернулся как раз вовремя, чтобы заметить, как с дерева, которое стояло рядом с моей позицией, прыгнул мутант. Он вцепился мне в фильтр противогаза. Я резким движением сдёрнул тварь за хвост и отправил за ограду. Затем отошёл подальше от дерева, как вдруг над ухом что-то бабахнуло. В ушах сильно зазвенело. Я обернулся и увидел Славика: он прицеливался из обреза. Я снова посмотрел вперёд. Кучка крыс бежала к нам. Прозвучал громкий выстрел, и группа зверьков превратилась в кровавый фейерверк. Я показал Славику большой палец и снова взялся за автомат.

— Отходим назад! Бегом! – Крикнул Долговец. Мы без всяких возражений побежали прочь от крыс. Нам удалось отбежать подальше, и Крон жестом остановил нас, снарядил подствольник и прицелился:

— Вот так вам, уроды. Шмяк. – С этими словами он нажал на курок. Прозвучало «тум», а затем раздался грохот взрыва. Пыль, поднятая взрывной волной, и кровь закрыли на время атакующих тварей, а когда рассеялись, я заметил, что крыс осталось ещё половина. Это примерно тридцать штук. Мы уже приготовились к обороне, как вдруг прямо за спинами прозвучал громкий клокочущий рёв. Его было трудно с чем-либо спутать. Это кровосос оповещал округу, что вышел на охоту, а судя по звуку, он был в ста метрах от нас, что крайне мало. Мы безо всяких раздумий бросились бежать. Путь у нас был только один – прямо на крыс и за ограду. Слева были поля аномалий, а справа холм с высоким радиационным фоном. Мы выбрали меньшее зло, и когда приблизились к крысам, нам оставалось только перепрыгнуть их уже немногочисленный отряд. Мутанты постарались вцепиться в наши ботинки и некоторым это удалось. Те, кто оказались на подошвах были раздавлены при приземлении, но некоторые уже карабкались по штанам. Мы не обращали на них внимания, а просто бежали. Бежали обратно к ограде. Сзади нас кровосос бежал следом. Мы слышали его клокочущее дыхание, но внезапно звук стал стихать. Я не знал, почему так происходит, но меня это не волновало. Мы перепрыгнули через нижнюю нить проволоки и остановились. Кровосос остался на поляне, где мы недавно сидели. Он крутился на месте, размахивая своими когтистыми лапами. Крысы набросились на него.

— Идём дальше, пока он задержался. – Сказал Крон, срывая крыс, поднимающихся по груди к его горлу.

— Да, пусть мутанты грызут друг друга. – Сказал Славик. Он был немного взбудоражен погоней. Мы продолжили путь уже более спокойным, но быстрым шагом. Комар шёл рядом со мной и ворчал:

— Вот видишь. Ты сказал, что спокойно мы больше не поспим после выхода с Бара, вот теперь такая дискотека пошла.

— Это я виноват?! – Возмутился я, перезаряжая обойму в автомате. – Это ты предложил бросить болт. Я и так знал, что там аномалий нет. Можно было тихонечко пройти.

— Эй, пиплы остыньте! Главное, что мы нашли проход и скоро будем в Кровососовке. – Сказал Карман.

— Ты так деревню кровососов называешь? – Спросил Комар.

— Да так многие её называют. – Ответил он.

— Откуда у тебя обрез, Славик? – Спросил я.

— Он лежал в том здании разрушенном, где сталкера нашёл, перед заставой Долговцев.

Мы прошли мимо хутора на холме, и вышли на дорогу. На неё мы и пытались выйти изначально. Если не считать аномалий, то на нашем пути больше не возникло никаких препятствий. ДБА всё время молчал, что указывало на отсутствие постов военных. Пару раз мы проходили мимо мест предполагаемых стоянок, но кроме мусора и ненужного хлама, ничего там не нашли. Я не знал, почему эти стоянки были брошены, и, подумав, попросил:

— Крон, включи рацию на частоту военных. Нужно знать, что у них происходит.

— Думаешь, я знаю их частоты? – Удивился Долговец.

— Ну, поищи. Я пойду впереди. Встань в центр отряда, чтобы не отвлекаться.

Мы поменялись местами и Крон начал сканировать радиочастоты. Солнце неумолимо клонилось к закату. В битве с мутантами мы потеряли ещё два часа. Аномалия могла исчезнуть в любую минуту. Мы подошли к остановке и свернули на дорогу, ведущую к деревне. По обе стороны возвышались холмы, при приближении к которым дозиметр начинал сильно верещать. Вся деревня находилась в распадке между холмами. Когда мы подошли к первому дому, счётчик Гейгера благоразумно умолк. Датчик аномалий тоже молчал.

— Странно: в этой деревне всегда радиации хватало. – Сказал Карман.

— Среди сталкеров-шаманов есть поверье, что «Телепорт» это чуждая Зоне аномалия. Такая же чуждая, как и сама Зона для нашего мира, и поэтому она обходит эти участки, но оставляет одну аномалию, чтобы та высасывала жизнь из «Телепорта». – Сказал я.

Мы подошли к тому дому, где я ночевал в ту судьбоносную ночь. Если бы я не попал тогда в эту лабораторию, то сейчас этот поход не имел бы смысла. Я остановился у входа и задумался: что сталкерское и научное сообщества знают об этой аномалии?

Во-первых: она стоит отдельно от остальных, подразделяется на два типа. Первый тип предсказуемый: аномалию хорошо видно (выглядит как мыльный пузырь). Она определяется детекторами, и точка выхода находится в пределах километра или двух от входа. Второй тип непредсказуемый: аномалию не видно и невозможно определить детекторами. Точка выхода может быть, где угодно, но в пределах Зоны. Объединяет их то, что они образуются после мощного Выброса, но пропадают после определённого срока существования. В основном две недели, но первый тип может жить и месяцами.

Во вторых: в небольшом радиусе около аномалии нет других ловушек, кроме одной-двух аномалий-вампиров. Они увеличиваются по мере уменьшения «Телепорта», забирая его энергию. Когда энергия кончается – аномалия «умирает». Если первый тип телепортирует сразу после попадания в радиус действия объекта, то второй тип делает это с задержкой, чем старее аномалия, тем больше задержка. Про радиус действия пока науке не известно.

Я закончил размышлять и огляделся. Всё выглядело так же, как тогда, только трупа снорка не хватало. Я вспомнил, что у стены дома, что стоял рядом, должна быть «Жарка». Я подошёл туда и кинул болт. Чисто. Значит, эта аномалия не была вампиром, а попала сюда случайно. Такие аномалии быстро сгорают — их высасывает вампир. Значит этот «Телепорт» получил отсрочку на смерть, и это нам на руку. Я сказал остальным, чтобы охраняли периметр и не заходили в дом, а сам направился к соседнему дому, у которого была «Жарка». На чердаке того здания должна быть «Электра». Аномалии именно этого типа чаще всего становятся вампирами. Я осторожно заглянул на чердак и обомлел: «Электра» некогда занимавшая жалкий уголок в дальнем конце чердака, теперь расширилась, чуть ли не до самых ступеней. Вот это вампирчик! Даже здесь я чувствовал, как накатывает слабость, поэтому благополучно убрался с чердака.

Если уж совсем вдаваться в концепцию теории о чуждости «Телепорта», то можно много что надумать. Возможно, когда около «Телепорта» остаётся одна аномалия, то они связываются энергетической нитью, и обычная аномалия посредством Зоны перерождается в вампира. Это нужно, чтобы уничтожить чуждую аномалию. Любая ловушка, ставшая вампиром, перестаёт действовать как раньше, а начинает вбирать энергию ото всего вокруг себя. Даже от живых организмов и от случайных аномалий. Если вступить в эту «Электру», то удара током не будет. Аномалия заберёт энергию из существа даже на небольшом расстоянии, а уж если коснуться молний «Электры», то это произойдёт почти мгновенно. Организму не хватит энергии на то, чтобы сократить миокард сердца и на то, чтобы задействовать диафрагму и мышцы груди для вдоха.

Я вышел на улицу и снял противогаз. Здесь нет радиации и химических аномалий, поэтому можно подышать свободно.