Когда все оказались на другой стороне промоины, и местность вокруг была проверена болтами и детектором, мы сделали привал. Охранять оставили Битого и Мазая. Остальные сели на землю и достали еду. Я порылся в рюкзаке и вытащил кусок колбасы и батон. Также взял банку энергетика.

— А не проще ли было обойти эту воду? – Спросил Подбитый, доставая водку. – Теперь радиацию выводить. Потом снова есть захочется.

— Можно было и попробовать обойти. – Согласился я. – Но это довольно далеко и не факт, что дорога будет чистой. – Я тоже достал бутылку «Казаков». Водку я почти не пью, но всегда пользоваться антирадом тоже вредно для здоровья. Мы ещё немного посидели, а затем сменились. На охрану встали я и Хрящ, а остальные сели обедать. Нам предстоит ещё довольно долго идти, поэтому необходимо отдохнуть.

Когда мы снова двинулись в путь, время близилось к четырём часам дня. Тропа была почти чиста. Лишь изредка нам приходилось обходить аномалии и делать новые тропинки.

Когда мы подошли к северному хутору, на часах была половина седьмого. Северный хутор представляет собой несколько домиков, окружённых местами поломанным и прогнившим дощатым забором. Среди зданий был бревенчатый сарай углом, такие часто встречаются на просторах Зоны. Я кинул несколько болтов во двор: прямо около деревянного колодца, стоявшего посередине, обнаружился «Ведьмин студень». Он зашипел, принимая угощение. Я приказал всем смотреть по сторонам, чтобы нас не застали врасплох. Достал ДБА и отправился к ближайшей стене. После полминуты томительного напряжённого стояния с детектором в одной руке, а ножом в другой, детектор, наконец, выдал показания. Кроме нас здесь не было ни души.

— Всё чисто! – Сказал я. – Хрящ и Битый проверьте дом. Подбитый и Мазай вы займитесь остальными постройками. Я пойду вокруг посмотрю.

Мы разошлись каждый по своему заданию. Дело клонилось к вечеру, и никто не хотел оставаться здесь на ночлег. Как мы умудрились так долго идти такое небольшое расстояние? Хотя в Зоне часто так. Странно, что артефактов мы не нашли. Хотя на болотах их не много. Тут я заметил свечение в кустах. Чуть беловатый, мерцающий свет. Я прислушался: кругом тишина, только костер, разожжённый ребятами, трещал во дворе. Ещё где-то вдалеке, со стороны Кордона послышалась длинная пулемётная очередь. Я убрал автомат за спину и взял болт. Артефакт лежал в кустах, и теперь нужно было найти подход к нему. Я сразу понял, что прямо к нему не подойти. Виной тому была «Карусель». Она расположилась невдалеке от кустов и постоянно хотела сорвать куст с насиженного места, но была ещё слаба. Единственное, что выдавало аномалию, это лёгкое движение листвы в отсутствии ветра. Я осторожно обошёл её слева, но упёрся в «Трамплин». Эта аномалия стоит здесь очень давно и поэтому уже порядком выросла. На земле имелась значительная вмятина. Пришлось обходить и его тоже. В итоге я подошёл к кустам с противоположной стороны. На земле лежал артефакт «Ночная звезда». Довольно редкий образец. Я присел и осторожно подкатил болт к нему. Всё было чисто. Встав с корточек, подошёл к ценному предмету, осторожно взял его в руки. Эта вещь радиоактивная, и для неё необходим контейнер. У меня такой имелся, поэтому я снял рюкзак и достал из него пластиковую коробочку с крышкой на герметичной защёлке. Хотя коробка и пластиковая, но от радиации и прочих воздействий она защитит. Это происходит благодаря прослойке из ткани, пропитанной специальным составом на основе артефактов и аномальных растений, а также резины. Это наша новая разработка. Контейнеры, которые производят учёные более тяжёлые и основаны на принципе электромагнитной ловушки. Я положил артефакт в контейнер и закрыл его на защёлку.

Во дворе весело горел костёр, отбрасывая от сидящих людей зловещие тени. Я подошёл и сел рядом. Меня, конечно, давно заметили, поэтому никто не испугался. Я положил контейнер перед собой и снял рюкзак.

— Что там? – Спросил битый.

— «Ночная звезда». – Ответил я, доставая тушёнку и батон, а также флягу с водой. – Нашли что-нибудь?

— Чёрствый кусок хлеба и бутылку с мутной жидкостью на чердаке. Хочешь понюхать? – Сказал Мазай и подмигнул мне. Затем он достал бутылку, предположительно, из-под «Казаков», но без этикетки. Я взял бутылку и осмотрел её. Жидкость молочного цвета с песочным осадком заполняла бутылку на две трети. Отвинтил крышку, и тут же завинтил её обратно, откашливаясь. Запашок был ещё тот.

— Что это? – Я отдал бутылку обратно Мазаю и высморкался в сторону.

— Я думаю, что это против мутантов. У них носы чувствительнее наших, и им не охота сжечь себе весь нюх.

— Думаешь, это возможно? – Спросил Хрящ.

— Да. Я после того, как слегка эту дрянь нюхнул, потом минут десять вообще запахи не чувствовал. – Ответил Мазай, широко зевая.

— Только кто её здесь оставил? – Я почесал голень и снова принялся за еду.

— Егорыч, кто же ещё. – Ответил Мазай. – Этот старый хрыч, еще, когда я на Кордоне ходил, уже на болота лазил. Что ему здесь надо я не знаю, но ходил он регулярно. Говорил, помню ещё, постоянно: «Я отомщу этой ведьме проклятой за брата». Двинутый он. Какие ведьмы в Зоне? Сейчас не знаю, что с ним, но этот эликсир его рук дело.

— Он что им мазался?! – С ужасом воскликнул Битый.

— Тихо ты. – Шикнул на него Мазай. – Дурак, зачем им мазаться? Просто брызгаешь на двери и окна дома, в котором спать надумал и ни одна тварь не подойдёт.

— А спать как? – Битый достал энергетик.

— Надеваешь тряпку на нос с одеколоном и спишь. Неудобно, зато безопасно.

— Брата его как звали? – Спросил я.

Мазай задумался, положив левую руку на макушку. Остальные сидели и слушали наш разговор. Вокруг уже было темно, и единственным источником света являлся костёр, который потрескивал, превращая старые доски в пепел.

— А, вот, вспомнил. Хорват его звали. И что с ним приключилось, я не слышал. Знаю только, что он с Восточного кордона. Может ты, Комбез, что слышал.

— Знал я такого, – ответил я, – но друзьями мы не были. С ума сошёл после того, как…. В ходку сходил. – Тут я, конечно, не всю правду сказал. В ту ходку он ходил с Юлей, но Мазаю это знать не обязательно, а уж Егорычу и подавно.

— Ну, ничего себе! – Удивился Подбитый.

В это время в кармане моих штанов завибрировал ПДА. Я достал его и прочитал сообщение от Лебедева. В нём говорилось, чтобы мы шли на базу. Я написал, что мы выходим.

— Что пишут? – Спросил Хрящ.

— Пора на базу.

— Ночью что ли идти? – Удивился Мазай.

— Да. Сказали надо. – Ответил я. – Значит так, Битый и Подбитый, вы в курсе, как ночью по Зоне ходят группой?

— Не очень. – Опасливо ответил Битый.

— Идём цепочкой. В сторону не сходить, не отставать, отстающих ждать и главное не шуметь. Я иду первый, затем Хрящ, потом вы друг за другом. Замыкающий Мазай. Всё, собираемся и идём.

Все быстро собрали свои вещи и проверили оружие. Ко мне подошёл Мазай.

— С бутылкой этой что делать?

— Возьми с собой. Каланче отдашь, он любит труды народных умельцев изучать.

Мы вышли в обратную дорогу. Я понимал, что тем же самым маршрутом идти, да ещё и ночью не самое лучшее решение. Поэтому я рискнул и пошёл другой, неразведанной, дорогой. Ни о каком ПНВ идти речи не могло, так как он скрадывает признаки аномалий. Про фонарик тоже пришлось забыть. Ночью на болотах активность мутантов крайне высока. Я не случайно поставил за собой Хряща. В нашей группе только мы с ним имели наибольший опыт по поиску аномалий. А Мазай более всего разбирался в тактике боя, поэтому шёл в арьергарде, прикрывая нас. От меня потребовалась вся возможная острота ночного зрения, чтобы видеть, как и куда летят болты. В конце концов, мои глаза заболели, и я оставил эту затею, сделав пятиминутную остановку. Пока все отдыхали, я вспомнил слова Учителя:

«Истинный сталкер может без болтов и детекторов по Зоне ходить, пользуясь возможностями своего организма».

Помню, Учитель часто использовал этот метод. Определял аномалии с помощью пальцев рук, ведь там много рецепторов, определяющих давление, температуру и много что ещё. Я закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов и выдохов. Ничего особо не изменилось, потому что я и так был хорошо сконцентрирован, но ощущения стали более яркими.