- Мой дорогой мальчик, мой первенец, - нежно проговорила она, прислоняясь к нему головой, - Ты всё сделал правильно, ты справишься.

Чайник засвистел, и Фили встал, чтобы налить кипятка в заварник, приготовленный Дис. Когда чай заварился, Кили взял чашки для себя и для матери. Они втроём с удовольствием потягивали мятный чай.

- Ну, хорошая новость в том, что ты пока не стал настолько важной шишкой, чтобы отпугивать от себя девушек, - с многозначительным видом обратился Кили к брату, - Мам, ты ни за что не догадаешься, с кем я застукал его сегодня вечером в переполненном баре, - добавил он, явно довольный своей речью.

- Полагаю, это была Сиф, - без колебаний ответила Дис.

Самодовольная физиономия Кили вытянулась от удивления.

- Что? Как ты?..

Принцесса повернулась к старшему сыну.

- Когда вы ушли, Сиф приходила несколько раз, чтобы узнать новости о вас. Конечно, она не спрашивала прямо, но я знала, чего она хочет.

Фили отхлебнул чая, чтобы не отвечать. Он чувствовал странную благодарность за то, что о нём помнили. Это было волнительно. Поскольку Кили был младшим, именно ему в первую очередь досаждали вопросами: “Ты в порядке?” и “Будь осторожен!”. Он знал, что и мать, и дядя волнуются о нём не меньше, но он давным-давно понял, что своё беспокойство по отношению к нему они выражают совсем по-другому.

- А когда я встречусь с твоей Тауриэль? - спросила Дис, снова обращая внимание на младшего сына.

Фили почувствовал облегчение. Он не хотел говорить о том, каким образом ему удалось растопить застенчивость и сдержанность Сиф, и значило ли это хоть что-нибудь. Он и сам не знал, что об этом думать.

- Скоро, - Кили мечтательно улыбнулся, как делал каждый раз, когда при нём упоминали её имя, - Я хочу пригласить её этой осенью отпраздновать с нами Новый год.

- Будет ровно год с тех пор, как ты встретил её, разве нет? - задумчиво спросила его мать.

Он кивнул.

- В день Дурина она спасла мою жизнь.

- Это так, - Фили видел, как застыло лицо матери, как будто она пыталась скрыть какое-то личное, глубокое чувство. Ему не нужно было спрашивать, о ком она молилась в тот вечер, когда огонь в кузнице Дурина зажигался вновь, как делали по обычаю в каждом новом году. Дис снова устремила взгляд на своего младшего сына, - Если Махал послал её в тот день, она всегда будет желанной гостьей у моего очага, - сказала она.

Кили благодарно улыбнулся, а потом с надеждой спросил:

- Ты примешь её, когда она придёт? Я хотел бы, чтобы всё было по-семейному, а не официально.

- Конечно, - по её задумчивой, неторопливой улыбке Фили понял, что в этот момент мать представляла себе, как эльфийка, чужачка, впишется в такую интимную семейную сцену.

Конечно, перспектива была довольно необычная, но он совсем не находил её нежелательной. Наоборот, Фили хотелось увидеть Тауриэль тёплой и уязвимой, какой она бывала в присутствии его брата, ведь сам он эту её сторону видел только мельком. Кили отставил пустую чашку и встал.

- Мне пора спать, - сказал он, как будто извиняясь, - Рано утром я встречаюсь с Тауриэль в Дейле.

- Спокойной ночи, дорогой, - ответила Дис, поманив сына, чтобы обнять на ночь, - Веди себя прилично, - добавила она, когда Кили чмокнул её.

- Они едут втроём, так что ему придётся, - самодовольно заявил Фили, довольный тем, что смог отплатить братцу за Сиф.

- Эй! Конечно, я буду! Я бы не приглашал Дариона с нами, если бы не собирался!

Дис улыбнулась.

- Я знаю. А теперь, спать.

- Да, мама, - кротко ответил Кили и, выходя из комнаты, привычно дёрнул брата за косичку.

*********

- Боюсь, я ничего здесь не узнаю, - сказал Кили, стоя рядом с Тауриэль на берегу реки, вытекавшей из подвалов дворца короля эльфов, по которой их отряд добрался до Озёрного города около шести месяцев назад, - Всё, что я помню о нашем побеге, это тонны холодной воды, которая плескалась в моей бочке, и зверская боль в ноге.

- Бочка, сир? - переспросил Дарион у них за спинами.

- В последний раз я видел эти берега, когда нёсся по течению в бочке, - объяснил Кили, - А солдаты эльфийского короля дрались с бандой орков за право убить нас до того, как мы утонем. Или вы хотели нас спасти? - добавил он с улыбкой, глядя на Тауриэль, - Я слегка запутался из-за всей этой кутерьмы. И отравленной орочьей стрелы в ноге.

Дарион кивнул, хоть до сих пор и выглядел немного озадаченным.

- Боюсь, я всё ещё не понимаю, при чём тут бочки…

Тауриэль нежно улыбнулась. Всю прошедшую неделю их спутник из Дейла был довольно снисходителен, когда они оба не один раз непреднамеренно игнорировали его, увлёкшись друг другом.

- Полурослик, их взломщик, потихоньку выпустил их из наших подземелий и помог сбежать в пустых бочках, - сказала она, - Умный план, но очень неудобный.

На лице Дариона появилось весёлое выражение.

- А потом Бард тайком провёз вас в город, бочки и всё такое.

По долине пронёсся лёгкий ветерок, и Тауриэль счастливо вздохнула, когда он сдул с её шеи влажные волосы. Прошлой осенью ледяная река была очень неприятной, но в этот знойный июльский полдень эта чистая вода буквально звала в свои объятия.

- Полагаю, мы можем позволить себе послеполуденный отдых, - проговорила она, - Брод неподалёку отсюда вниз по течению, и у нас более чем достаточно дневного света.

Дарион согласно кивнул.

- Я могу наблюдать за долиной оттуда, сверху, - он показал рукой на лесистый склон позади них.

Когда он отвернулся, Тауриэль села на гладкий валун у самой кромки воды и склонилась, развязывая шнуровку сапог. Несколько минут Кили молча просто смотрел на неё, а потом заметил:

- Однажды ты сказала мне, что эльфы не чувствуют ни жары, ни холода.

Эльфийка рассмеялась.

- Я никогда не говорила, что мы этого не чувствуем, - поправила она его, просто тогда ей хотелось, чтобы он думал именно так, - Я просто имела в виду, что на нас это влияет не так сильно, как на смертных. Но это не значит, что я собираюсь пройти мимо освежающего ручья в жаркий летний день.

- Угу, - гном понимающе кивнул, и Тауриэль поняла, что тогда так и не смогла убедить его в том, что в разгар метели в разрушенной башне на Вороньей высоте она чувствовала себя комфортно.

Она взглянула на него, и внезапно ощутила, как он нужен ей, почувствовала себя чуть ли не голой перед этим дерзким юношей, который, казалось, видел её насквозь. Кили сел на камень напротив и зачарованно смотрел, как она развязывает сапог. Несколько секунд Тауриэль смотрела ему в глаза, впитывая его восхищённый взгляд, потом стянула сапог с ноги и принялась развязывать второй. Она слышала, как где-то позади них лился лёгкий поток нежных звуков - это Дарион играл на своей деревянной флейте.

Когда она снова подняла глаза, Кили уже не смотрел на неё: он тоже снял сапоги, а потом положил рядом свой лук и колчан. Река медленно несла свои мелкие воды вдоль каменистых берегов, оставляя чуть ниже небольшие песчаные выступы. Зайдя в реку, Тауриэль поёжилась; было прохладно, но ощущения были приятные. Эльфийка пошевелила ступнями, наслаждаясь хрустом песка между пальцами.

- Совсем неплохо, - заметил Кили, подойдя к ней, - В прошлый раз вода была такой холодной, что и тролль мог бы себе яйца отморозить.

Эльфийка расхохоталась, да так, что ей пришлось схватить гнома за плечо, чтобы не упасть.

- Что? - он улыбнулся, задорно и застенчиво, - Это не прилично?

Тауриэль лишь молча качнула головой, содрогаясь от смеха.

- А что я должен был сказать? Было очень холодно? Это было бы слишком далеко от правды. От холода просто захватывало дух.

- Гм, надеюсь, ты окажешься покрепче тролля, - ответила она, а потом опять рассмеялась, так что Кили пришлось отвести её назад на берег и усадить на камень.

- Я пришёл в себя, - сообщил он, явно довольный её виноватой улыбкой, - Наковальня Создателя, Тауриэль, ты хуже двенадцатилетнего гномёнка!