- Думаю, она попросит меня на ней жениться ещё до того, как я закончу второй припев.

- Тебе следовало провернуть этот трюк с той арфисткой в Райвенделе, может, тогда она хотя бы посмотрела в твою сторону, - Фили рассмеялся, вспоминая, как братец просто из кожи вон лез, пытаясь добиться от девицы хоть малейшей улыбки. И всё зря.

Кили схватил брата за руку, чуть не расплескав пиво.

- Не говори Тауриэль об этом, - сказал он полушутя-полусерьёзно.

- Что, и позволить ей думать, что она слишком легко тебе сдалась? - он стряхнул руку брата и глотнул эля, - Какая там у тебя козырная фишка? “У меня в штанах может быть…” - Фили не смог закончить фразу; согнувшись пополам от смеха, он рухнул на стол.

Кили усмехнулся.

- Да, я знаю, это было ужасно. Но я смотрел на неё и, Махал, она была такая красивая, и я подумал “Ты должен что-то сказать, рассмешить её хотя бы”, а это было лучшее из всего, что пришло мне в голову в тот момент.

- Ну, по крайней мере, ты убедился, что она тебя не забудет, - Фили наконец-то удалось разогнуться и вытереть слёзы с лица, - Наверняка ты первый в истории Арды, кто решил, что намёк на свой член, это лучший способ приударить за эльфийкой.

- Ну, если ты так на это смотришь, то мне, конечно же, за себя стыдно, - голос Кили был полон самодовольства. Он сделал глоток пива и добавил более серьёзным тоном, - Фи, я заключил с Торином сделку. Я знаю, это кажется неправильным, но… Я хочу сказать, я просил дядю позволить мне ухаживать за Тауриэль, чтобы мы могли проявить себя перед ним. И если мы справимся… - он поставил кружку и накрыл руку брата ладонью,- Я согласился отказаться от своего места в очереди на трон.

Фили кивнул; он и сам не верил, что есть какое-то другое решение в случае, если Кили обручится с эльфийкой.

- Я сделал это, чтобы остаться. Я не могу сбежать, если только… - брюнет покачал головой, - Но я хочу быть здесь, с тобой, когда ты станешь королём. Надеюсь, ты понимаешь.

- Я понимаю, Ки, - Фили положил руку поверх руки младшего брата, - Что бы там ни говорили королевские писцы, ты всё равно останешься моим братом.

- Спасибо, я… - Кили вздохнул и продолжил внезапно огрубевшим голосом, - Я не хочу, чтобы ты думал, что я выбираю её вместо тебя. Это не так. Я просто хочу, чтобы вы все были в моей жизни. И кажется, это единственный способ.

- Я знаю. А что, если Торин скажет, что она тебе не пара?

- Ну, тогда молись, чтобы он увидел истину. И я тоже.

Фили перегнулся через стол и схватил Кили за плечи.

- Не забудь, я и мама с удовольствием станем гарантами честности его суждений.

- Спасибо.

Они посидели молча, потягивая пиво из кружек и пытаясь скрыть внезапное смущение оттого, что позволили себе столь интимную сцену прямо посреди зала.

- И знаешь, - преувеличенно весёлым тоном продолжил блондин, - Если тебе от этого полегчает, Фриг спрашивала о тебе.

- Что? Нет, ты лжёшь! - на лице Кили появилось выражение ужаса.

- Она говорит, что помнит ваш поцелуй.

- Я тебе не верю, - брюнет залпом осушил кружку.

- А ещё она говорит, что ей плевать на эльфов, она знает, что для тебя это было очень тяжёлое приключение, - закончил Фили, улыбаясь во весь рот.

Кили уронил голову на стол.

- Ладно, - проговорил он, со стуком ставя перед братом свою пустую кружку, - Раз уж тебе так нравится издеваться надо мной, хотя бы принеси мне ещё пива.

*********

Оказалось, для того, чтобы вернуться в Эребор, Тауриэль потребовалось гораздо больше мужества, чем она ожидала, особенно учитывая хаос, который она вызвала в отношениях Кили и Торина. Разумеется, она не пришла бы сюда одна, по своей собственной воле; она сопровождала Барда как союзник и капитан нового патруля Дейла. Оставалось надеяться, что её новое положение смягчит отношение к ней короля гномов. Она верила, что Кили сделал бы всё возможное, чтобы уладить конфликт, но она слишком хорошо знала упрямство и гордость королей, чтобы ожидать, что в этот раз Торин ей обрадуется. Тауриэль могла только надеяться, что со временем он поймёт, что она заботится о чести Кили так же, как и собственных чувствах.

Если во время первого пребывания в Эреборе на неё смотрели с любопытством, то сейчас всё было намного хуже. Ей казалось, что по пути в зал совета все вокруг таращились на неё. Возможно, ей стоило рассказать Барду о причине своего ухода из горы?

Тауриэль узнавала некоторые лица, но большинство были ей незнакомы. Она пыталась убедить себя, что весь этот ажиотаж был просто из-за присутствия эльфа в горе, но проходя мимо группы гномов, она услышала, как кто-то тихо прошипел о “любовнице младшего принца”. Она почувствовала, как у неё пылают щёки. Неужели они правда думали, что она так мало уважает его, что пойдёт к нему в постель без соблюдения каких-либо формальностей?

А потом она прошла через дверь и встретилась глазами с Кили. Тауриэль почувствовала, как у неё сводит живот, словно до этого момента она никогда по-настоящему не видела его так, как сейчас, когда смотрела на него и знала, что любит. И осознание этого факта пробило ей сердце навылет, как острый наконечник стрелы.

Лицо молодого гнома засияло улыбкой, которую он тут же попытался скрыть. Тауриэль отвернулась, потому что боялась, что иначе они выдадут себя перед всеми присутствующими. Торин поприветствовал Барда и его маленький эскорт. Произнося приветственную речь, король гномов мельком глянул на неё; лицо его было суровым, но в нём не было ни злости, ни отвращения, и Тауриэль ощутила, как в сердце у неё расцветает надежда.

- Ваше Величество, - сказала она и отвесила ему низкий и официальный поклон, как будто видела его впервые.

- Госпожа Тауриэль возглавляет разведчиков Дейла, - пояснил Бард из-за её плеча, - Я пригласил её обсудить с вами патруль, который она организовала.

Торин кивнул.

- Очень хорошо.

Как только король сел, остальные члены совета сразу же заняли свои места за широким каменным столом. Пока Бард и его люди говорили о восстановлении Дейла, эльфийка изучала их хозяев. Кили с братом, как обычно, сидел справа от Торина, а это значило, что её возлюбленный не потерял из-за неё благосклонности дяди. Эта мысль принесла ей огромное облегчение. Она не хотела быть причиной его позора, и не имело значения, узнает об этом кто-то или нет.

Тауриэль не заметила особой холодности между братьями, хотя в такой официальной обстановке об их чувствах судить было трудно. Один раз, во время перерыва в дискуссии, эльфийка увидела, что Фили смотрит на неё. Она не совсем понимала, что может означать задумчивое выражение у него на лице - для этого она не достаточно хорошо его знала - но предполагала, что поняла бы, если бы он сердился на неё. Он был слишком добр и честен, чтобы притворяться и играть с ней в игры.

Кили же, казалось, наоборот, обращал внимание на всех, кроме неё. Она могла бы сказать, что он её игнорирует, если бы не тот факт, что подобное поведение само по себе было знаком внимания с его стороны. Она понимала, насколько остро он осознаёт её присутствие, и только по этой причине избегает смотреть на неё. Тауриэль боялась, что если он всё-таки обратится к ней, она просто не выдержит его взгляда.

Торина окружали его сородичи. Она заметила, что Даин всё время наблюдает за ней краем глаза, как будто она могла внезапно стать для них всех угрозой. Во время её зимовки в Эреборе он сначала вёл себя так же. Видимо, она снова дала ему повод для бдительности. И всё же она не могла по настоящему обижаться на вспыльчивого кузена короля, когда увидела, как Балин ласково улыбается ей, когда их никто не видел. Двалин, брат седобородого гнома, тоже был здесь, но за всё время он лишь мельком взглянул на неё, как будто подтверждая, что его мнение о ней не изменилось.

Когда обсуждение помощи гномов в восстановлении каменной кладки Дейла ко всеобщему удовлетворению было завершено, разговор перешёл на тему обороны. У Дейла были свои собственные стены, а безопасность Эребора обеспечивали каменные бастионы и башня на Вороньей высоте. Но всё-таки было бы разумно обходить дозором равнину, чтобы ни один враг не мог подобраться к ним внезапно, как это случилось в недавней войне. В этот момент Бард привлёк внимание совета к Тауриэль.