Красавчик стал возле меня, Голиаф отошёл в сторону, остальные — сели на скамью.

Типичная ситуация. Выйдя чуть вперёд, мельком осмотрелась: кругом маты, тренажёры далеко, рядом только вторая скамейка, на которой осталась моя сумка и голая стена. До импровизированного автомобиля метров десять. Это не очень много, но с таким противником можно считать, что километр.

Голиаф двинулся прямо на красавчика, совершенно не замечая меня. Я ловко вклинилась, закрывая «клиента» своей спиной. Заведя назад руки, легонько толкнула его в направлении машины. Он же сделал пару шагов и замер.

Несмотря на свой рост, этот громила двигался вполне плавно и быстро, чувствовалась хорошая подготовка. Его рука с силой легла на мою шею.

Вариант был лишь один.

Неожиданность.

Подхватила крепкую мужскую руку своей левой рукой, правой подвернулась под стальной бицепс, упёршись в него своим предплечьем. Присела и бросила мужчину через себя.

Грохот был такой, что даже стёкла задрожали.

Не теряя времени, вцепилась в нерасторопного «клиента», утаскивая его к «машине».

Невысокий и относительно слабый человек может одолеть сильного и высокого противника, нужно знать лишь приёмы. А так как я вечно в первой категории, такие навыки оттачиваешь первым делом. Но теперь Голиаф знает мою хитрость и второй раз я его не подловлю.

Мы преодолели половину пути, когда он нас догнал.

Уворачиваясь от цепких ручищ, только и жалела, что нельзя пнуть красавчика и придать ему ускорения.

Ткань жалобно скрипнула, когда Голиаф схватился за мой пиджак. Я не стала сопротивляться. Пуговицы сухим горохом рассыпались по матам. Присела, подняв руки вверх, и оставила пиджак в руках мужчины.

— Да шевелись ты! — в сердцах выпалила красавчику. Не удержавшись, толкнула его локтем. — Ну!

Рванув полы юбки в разные стороны, оставила её висеть на одном широком поясе. Зато теперь ничто не мешало плавно и быстро двигаться. Скинула туфли и взяла их в руки.

Ехидные смешки фоном меня не смутили: эти ребята никогда не получали каблуком в лоб.

— Иди же! — рычала на офигевающего красавчика.

До «машины» оставалось каких-то несчастных два метра, когда Голиаф вновь пошёл в атаку. На этот раз всё было по-настоящему. Мои увёртки и удары были ему что семечки. Хотя и такому бугаю неприятно прилетело в лицо пару раз туфлей.

Вот он подхватил меня за талию и едва не поставил на голову. Повезло — пожалел меня. Но мне-то не нужна его жалость!

Швырнув туфлю в зазевавшегося красавчика, истошно заорала:

— Беги к машине!

Вцепившись руками в ноги Голиафа, била его пятками куда придётся. В основном, в грудь — выше недоставала. Он пытался меня стряхнуть и сделал шаг, я едва удержалась, чтобы не ударить его в пах.

— Хватит!

Меня кулём бросили на мат. Вскочив на ноги, тяжело дышала, поправляя разорванную рубашку и юбку. Посмотрела на пустующий стул: красавчик так и не дошёл.

Не дожидаясь насмешек и ехидства, пошла на опережение:

— Если клиент такой… идиот, — смерила улыбающегося «клиента» гневным взглядом, подбирая слово помягче, — его ничто не спасёт. Он не выполняет инструкций и указаний своего телохранителя.

— Отлично! — начальник охраны демонстративно хлопал в ладони. — Отлично…

Это что, сарказм такой?

— Ну что, Таисия Вадимовна, я вас могу поздравить с новой замечательной командой и работой. Девяноста четыре процента — впечатляет. А клиент у вас будет дай Боже.

На эту фразу смешки стали язвительнее.

— Слон, Конь и Ладья.

Первым руку подал тот самый Голиаф, а позывной у него замечательный — Слон. Вот уж ни прибавишь, ни отнимешь.

— Григорий.

Вторым был хохмач — Конь.

— Назар.

Красавчик-клиент несколько нежно пожал мою ладонь:

— Максим.

Выходит, что он — Ладья.

Ну а Ферзь — начальник, Семён Евгеньевич.

— А вы, Таисия, будете нашей любимой Пешкой. Добро пожаловать в команду.

— Самиров Владислав.

Передо мной на столе лежала фотография невообразимо смазливого красавца. Прости, Ладья, но ты уже не первый красавчик на деревне.

Да, этот Влад никого равнодушным не оставит.

Поджав губы внимательно разглядывала лицо парня — до молодого мужчины он ещё недотягивал, чувствовалось, что юн.

— Сколько ему?

— Недавно двадцать шесть исполнилось.

Да уж, мальчик…

— И в чём же главная проблема этого мальчика?

— Строптивость и наглость. Он любит менять планы по сто раз на дню. Обычно с ним ходил Слон, но теперь Влад наотрез отказывается появляться с ним в любом публичном месте.

— Скажи спасибо, что я ему голову не открутил, — приятный бас больше не пугал. — С ним вообще все отказываются работать. Проще этого мальца пристрелить и дело с концом. Я ему не нянька, не грузчик и не какое-то отребье. Уважения у этого пацана нет совсем. Ему бы не помешал хороший втык! — Слон угрожающе хрустнул пальцами.

Чем же всех достал этот Влад?

— Отец в нём души не чает, пылинки сдувает. Разве что в попу не целует, — оглушительный «чмок» за спиной красноречиво описал, как это происходит. — Мы наверное тоже должны нагнуться, вот так, или даже лучше встать на одно колено, тогда задница оказывается прямо перед лицом. Берёшь и…

Я закрыла глаза. Господи, у этого Коня Пржевальского чувство юмора — атас.

— Помолчи хоть минуту, голова раскалывается уже, — единственный голос разума, исходивший от Ладьи, обрадовал меня. — Ферзь, что завтра?

— С завтрашнего дня дежурим парами. Сегодня Влад с отцом на даче, там они под надёжной охраной. Потом Влад вернётся в город. Работать.

Сдержанные смешки дали понять, что работать этот мажор не умеет.

— Ну и его вечные гульки. Старайтесь показываться в проверенных местах, чтобы не было проблем. С утра Конь и Ладья, вечером, — все взгляды мужчин устремились на меня, — вечером Слон и Пешка. Слон, на тебе периметр и, само собой, автомобиль. Тая, дорогая, — от такого обращения меня покоробило, — ты будешь с Владом в клубе. Оденься соответствующе, чтобы не вызвать подозрений.

— У меня одежды такой нет… В мужском костюме я там буду как бельмо на глазу.

— Ничего, значит, сегодня со Слоном займитесь маскировкой. И клубы прочешите, куда Влад любит ходить. Его месяц в городе не было.

— Тогда он точно в «Арелию» пойдёт, — Слон подал голос. — Ферзь, ты нам ключи дашь?

Тихо звякнул металл и мимо меня пролетела связка ключей. А передо мной на столе появилась рация, кобура со знакомым ИЖ-ом и беспроводная гарнитура для переговоров.

— Будет странно, если у тебя будет торчать провод.

— Это всё?

— А что тебе ещё нужно? Дубинка? И куда ты её засунешь? — теперь понятно, почему Назар — Конь. Ржёт он точно как лошадь.

Я обернулась и зыркнула на смеющегося мужчину. Отвечать грубостью на грубость не хотелось, обойдётся.

— Если тебе что-то понадобится ещё — говори, — Семён Евгеньевич раскладывал карту на столе. — Значит так, завтра маршрут такой…

Кондиционеры работали вовсю: июльская жара давала о себе знать. Отдуваясь скорее от нервов, чем от мнимой духоты, я вцепилась пальцами в пуговицу на манжете идеально отлаженной белой рубашки и дёргано крутила её. Втянув воздух носом, считала про себя от одного до десяти и попутно вспоминала, как же перезаряжать обойму своего ИЖ-а.

Успокоиться, почему-то, не получалось. Пусть внешне я была сдержана и холодна, но это всё показное, чтобы, так сказать, не ударить в грязь лицом.

Я так увлеклась самоуспокоением, что появление своего «подзащитного» встретила несколько лениво и вяло.

Дверь открылась нараспашку, и в ближайшее к нам кресло плюхнулся молодой мужчина, на вид даже парень. Ему и двадцати пяти нельзя было дать. Этот налёт юности не лишал его некоторой порочности, пусть и выглядел он сейчас неважно.

На голове беспорядок, покрасневшие от недосыпа карие глаза отлично сочетались с порядком отросшей щетиной и общим мятым видом: от одежды до лица.