Чем скорее он закончит свою миссию, тем скорее сможет выбраться отсюда и вернуться в город.

Данталион помолчал. Назад к кому? В его голове был конкретный человек. Кто-то очень важный для него. Это был Азирафаэль? Почему-то эта мысль казалась неправильной, но так и должно было быть, не так ли? Демонам было наплевать на всех. Единственная причина, по которой он был так привязан к этому конкретному ангелу, заключалась в том, что его план ухаживать за существом провалился. Он недооценил связь между Азирафаэлем и Кроули и теперь расплачивался за это.

Возможно, если он вернется на Землю с чем-то, что поможет им спасти несчастную планету, его можно будет простить. Возможно, если бы он рисковал своей жизнью здесь, Внизу, Азирафаэль не возненавидел бы его за то, что он сделал. Данталион не нуждался в любви ангела. Он не заслуживал ее, и если его дар означал, что Азирафаэль будет несчастен, то Данталион не хотел этого. Он хотел, чтобы ангел был счастлив, и слепой бы видел, что, находясь рядом с Кроули, он сияет ярче солнца.

Нет, Данталион не нуждался в любви Азирафаэля. Эта любовь предназначалась для кого-то другого. Но, может быть, когда-нибудь он заслужит дружбу ангела. И, возможно, этого будет достаточно.

Поэтому, глубоко вздохнув и стиснув зубы, удерживая свою маскировку, демон вышел из комнаты и оказался в остальной части Ада.

Никто не обратил на него внимания. Ни один демон даже не взглянул в его сторону, когда он начал бродить по залам, ища и прислушиваясь к какому-то знаку, что планы были в процессе. Теперь, вспомнив свою жизнь демона, Данталион задумался, решат ли действовать Вельзевул и другие герцоги. Он не был одним из тех, кто Пал, так что демоны не были мотивированы местью, как архангелы.

Кроме того, они не решились бы что-либо предпринять, если бы поверили, что парень действительно убил Уриэля. Так оно и выглядело, хотя Данталион не мог понять, как ему это удалось. Архангел, убитый жалким человеческим оружием? В этом не было никакого смысла. Но если бы Вельзевул верил, что это возможно, Ад, может быть, был бы более склонен отступить от ситуации. Подождать, пока Небеса и Земля разберутся с этим, а когда пыль окончательно осядет, захватить власть.

Он так сделает. Или, скорее, он бы сделал, если бы не начал беспокоиться. И не только о конкретном светловолосом ангеле. Он тоже беспокоился о людях. По крайней мере, о тех, с которыми он встречался до сих пор. Это было довольно неприятно, но Данталион предположил, что могло быть и хуже.

Как ни больно было думать об этом, демон был рад, что к нему вернулись воспоминания. Его короткое пребывание в качестве человека было запутанным и болезненным. Он чувствовал себя слабым и беспомощным, и еще много других эмоций, о которых ему не хотелось думать. Эмоции были грязными. Теперь, когда к нему вернулись воспоминания, все снова обретало смысл. Он чувствовал себя под контролем. Он чувствовал, что действительно может что-то сделать. Быть полезным. Он чувствовал себя лучше, чем когда-либо прежде.

Так почему же ему казалось, что чего-то не хватает?

Почему ему казалось, что он забыл что-то важное?

***

Никто не обращал на нее внимания. Ни один ангел даже не взглянул в ее сторону, когда она начала бродить по залам, высматривая и прислушиваясь к какому-то знаку, что планы были в процессе. В конце концов, почему они ее заметили? Никто не ожидал, что она будет здесь, поэтому они просто не видели ее.

Она переоделась в простой серый костюм, как и миллионы других ангелов, бродивших по этим залам. Ремиэль, должно быть, прошла мимо нескольких десятков, и ни один из них даже не взглянул ей в лицо. Даже некоторые из ее собственных ангелов, в которых она была уверена, не узнали ее.

Что думают о ней эти ангелы? Что сказал им Габриэль, когда вернулся на небеса без меча и без Уриэля? Неужели другие ангелы чувствовали его смерть так же глубоко, как Ремиэль? Архангелы были здесь с самого Начала. У них была особая связь — связь, которая связывала их вместе и еще больше разрушалась с каждой постигшей их трагедией.

Ремиэль вспомнила, как ее сердце разорвалось надвое, когда один из них Пал. Она не была там, не видела, и ее память об этом событии была в лучшем случае нечеткой, но она помнила, что до Сандальфона был еще один. Его привели сюда, чтобы заполнить пустоту, оставленную забытым архангелом.

Что будет теперь, когда архангел исчез из их жизни? Попытается ли Габриэль заменить Уриэля? Он попробует заменить Ремиэль или Барахиэля? Она все еще понятия не имела, куда он ушел. Барахиэль вернулся на Небо или остался на Земле? Неужели он улетел к звездам, чтобы никогда не возвращаться сюда?

Это было невозможно определить. Ремиэль оставалось только надеяться, что она найдет нужную информацию, чтобы дать им время все исправить. Апокалипсис был остановлен, но она не хотела, чтобы Габриэль разрушил всю Землю в отчаянной попытке удовлетворить свою праведную ярость.

Она должна была что-то сделать, чтобы остановить его, пока не стало слишком поздно.

Пока она снова не потеряла все, что любила.

***

Он нашел свой ответ, когда проходил мимо закрытой двери кабинета. С другой стороны доносились голоса, которые, как подозревал Данталион, не знали, что их можно услышать. Вельзевул и другие герцоги не отличались особой хитростью и коварством. И даже если у них была секретная информация для обсуждения, не было не похоже, что они пытались ее скрыть. Другие демоны в Аду знали наказание за подслушивание. Этот коридор, вероятно, оставался совершенно пустынным все время, пока он был здесь, что вполне устраивало Данталиона.

— Меня не волнует, что Кроули сбежал, — гудел Вельзевул, его голос эхом отражался от внутренних каменных стен. — Я не собираюсь возвращаться за ним. Только не после того, что случилось.

Последовала пауза.

— Мы не знаем, была ли это случайность или нет, — возразил Дагон. — Кто сказал, что выстрел не был единичным?

— Я не собираюсь рисковать, — ответил принц демонов. — Но ты иди, Дагон, если так хочешь.

— Так в чем же заключается наш план? — раздраженно спросил Хастур. Он говорил гораздо тише, чем ожидал Данталион. Гораздо более подавленно. Почти побежденно. Как будто ему было уже все равно, чем они занимаются. Как будто Кроули победил его в последний раз.

— Мы ждем, — объявил Вельзевул. — Пусть Небеса и Земля сражаются в своей битве. Пусть ангел проверит теорию, что то, что случилось с Уриэлем, было случайностью. Если кому-то нужно пасть в бою, пусть это сделают они.

Над группой повисла тишина, и Данталион затаил дыхание, его подозрения подтвердились. Вельзевул собирался поступить именно так, как он первоначально думал. Они ничего не собирались делать. Только ждать, прячась в тени, и смотреть, что будет дальше.

— Мы придем, когда все закончится, чтобы собрать осколки.

***

Она нашла свой ответ, проходя мимо закрытой двери кабинета. С другой стороны доносились голоса, которые, как была уверена Ремиэль, могла слышать только она. Это был побочный эффект их связи, предположила она, способность понимать своих братьев и сестер, когда даже слова не помогают.

— Это не сработает, Габриэль, — говорил Михаил. Ремиэль представила себе, как он расхаживает взад и вперед по комнате, обдумывая все, что произошло. Она представила себе Габриэля, сидящего за столом, аккуратно сложившего руки перед собой, и Сандальфона, спокойно сидящего рядом. — Нас слишком мало, чтобы нанести удар сразу по всем местам. Мы не знаем, можно ли повторить то, что сделал тот мальчик.

Архангел замолчал, и Ремиэль затаила дыхание. Она надеялась, что эти ангелы окажутся такими же невежественными, как и те, мимо которых она проходила раньше. Быть обнаруженной сейчас, вероятно, было бы худшим возможным исходом. Не тогда, когда она была так близко.

— Если это так… — продолжал Михаил, и Ремиэль почувствовала, как страх пронзил их сердца. — Если что-то пошло не так, когда Антихрист спас мир, если он сделал возможным причинить нам боль, то это не стоит риска.