Кроули усмехнулся, и Азирафаэль повернулся, чтобы бросить на него неодобрительный взгляд. Демон посмотрел на него сверху вниз, сжал руку ангела и продолжил свою мысль.

— Старый добрый Габриэль действительно не может уничтожить тебя. Но я уверен, что ни Ад, ни Рай не расскажут тебе о его планах. Он может быть ублюдком и мерзавецем, но он не дурак.

Архангел, стоявшая перед ними, нахмурилась.

— Может быть, мне помогут. Или пошарить вокруг и получить некоторые идеи. В любом случае, мы ничего не узнаем, если я останусь здесь. Там, Наверху, у меня, по крайней мере, есть шанс узнать что-то, что может спасти нас.

Азирафаэлю это не понравилось. Ему совсем не нравился этот план. Габриэль был не из тех ангелов, с которыми можно связываться. Основываясь на всем, что они видели — на каждом взаимодействии, которое он или Кроули имели с архангелом, — предположение Ремиэль о том, что ей не причинят вреда, было в лучшем случае неубедительным.

— Как вы думаете, что именно он собирается делать? — спросил Томас, переминаясь с ноги на ногу, его серые глаза смотрели во все стороны.

Азирафаэль повернулся к Ремиэль. Из всех них она знала Габриэля лучше всех. Она была с ним с самого начала.

Взгляд, промелькнувший в этот момент на лице архангела, заставил кровь Азирафаэля заледенеть. Он почувствовал, как паника охватила его грудь, и ангел сжал руку Кроули так крепко, как только мог, боясь, что если он отпустит ее, то сам Габриэль может броситься вниз и навсегда отнять у него его возлюбленного.

— Я думаю… — начала она чуть громче шепота, — что если дать ему шанс, то Габриэль превратит всю Землю в пепел.

Ни один из них не осмеливался дышать в течение нескольких секунд, позволяя весу ее слов осесть на их плечах, между их ушами и в их сердцах. Азирафаэль чувствовал всем своим существом, что она права. Габриэль уничтожил бы все творение для того, чтобы свалить на них их наказания. Весь мир будет ярко гореть в адском огне, а затем будет утоплен в святой воде. Не останется ничего, кроме Габриэля и ангелов, которые следовали за ним, глядя вниз на огромную, черную пустоту.

— Вот почему я должна идти, — продолжала Ремиэль. — Я должна найти способ остановить его.

— А как насчет Ада? — голос Кроули прорезал комнату. Азирафаэль почувствовал, как его сердце сжалось от страха, зная в глубине души, что демон собирается сказать. — Если мы посылаем кого-то на Небеса, мы должны также послать кого-то в Ад. Нам нужно получить полную картину.

Ремиэль покачала головой.

— Некого посылать, — объяснила она. — Ты будешь уничтожен, как только войдешь в эти ворота. И у нас нет других демонов, выстраивающихся в очереди, чтобы протянуть нам руку помощи.

Азирафаэль посмотрел на Анафему и Ньютона, сидевших за столом с детьми. Глядя на них сверху вниз, он почувствовал укол сочувствия. Это было так несправедливо, что их жизни должны были быть брошены в этот хаос. Они были невиновны во всем этом. Они заслуживали того, чтобы жить своей жизнью, как и любой другой человек — в блаженном неведении о том, как все это работает. Полагаясь только на веру, чтобы направить их на правильный путь.

Он хотел бы найти какой-нибудь способ загладить свою вину перед ними. Азирафаэль полагал, что спасти Землю от праведного гнева Габриэля будет достаточно.

— Не могли бы вы послать кого-нибудь из нас? — тихо спросил Ньютон. Сердце Азирафаэля подпрыгнуло в груди, во рту внезапно пересохло. — А что-нибудь подобное вообще сработает?

— Нет, — немедленно ответила Ремиэль, и ангел почувствовал облегчение. Он даже представить себе не мог, что может пойти не так с таким планом. Для начала, чтобы отправить одного из людей в Ад, их нужно было убить. Азирафаэль просто не был уверен, что справится с этой задачей. — Даже если бы мы могли отправить вас в Ад, вы не смогли бы вернуться. И это уничтожает весь смысл отправки вас туда.

Что еще им оставалось делать? Могут ли они выманить демона из Ада и попытаться допросить его? Послать одного из ангелов вниз, чтобы попытаться собрать информацию? Поможет ли хоть что-нибудь из этого? Было ли что-нибудь, что они могли бы обнаружить, что позволило бы им вернуть все так, как должно было быть?

— Вы могли бы послать меня.

Все глаза в комнате обратились к тому месту, где стоял Томас. Он смотрел на лицо Ремиэль, и в его серых глазах появилась новая ярость.

— Нет, — это был тот же самый ответ, те же самые слова, которые она использовала раньше, но на этот раз Азирафаэль почувствовал разницу. Скрытое отчаяние, указывающее на то, что идея может оказаться не такой уж безнадежной, как он думал вначале. — Об этом не может быть и речи.

— Потому что ты знаешь, что это сработает, — возразил Томас. — Вы все это сказали. Я стал смертным, когда лишился крыльев. Но ведь все смертные рано или поздно умирают, верно? — никто не сказал ни слова, чтобы прервать его. Томас медленно повернулся к Азирафаэлю, его глаза горели решимостью. — Ты сказал мне, что это должно было стать вечным наказанием для вас обоих. Каждый раз, когда ваша смертная жизнь на Земле заканчивается, вы возвращаетесь в Рай и Ад, и наказание начинается снова.

Томас был прав. Судя по тому, что рассказал им Габриэль, именно так все и должно было происходить. С их смертью их вечный статус будет восстановлен. Если бы Кроули был тем, кто стал смертным, он вернулся бы в Ад полноценным демоном в тот момент, когда его жизнь на Земле закончилась.

То же самое можно сказать и о Томасе. Если Габриэль сказал им правду. У них не было абсолютно никакого способа узнать это.

— Нет, — снова заявила Ремиэль, стоя у окна. Ее глаза смотрели на Томаса, не мигая, а тело отказывалось сделать шаг вперед. — Мы не можем знать наверняка.

— Мы никогда не узнаем, если хотя бы не попробуем, — вмешался Томас. Азирафаэль почувствовал непреодолимую волну нежности к этому самоотверженному существу. Почему Томас это делает? Зачем ему подвергать себя такой опасности ради людей, которых он едва знает?

— Позволь мне сделать это, — продолжил он, когда Ремиэль наконец отвела взгляд. — Позволь мне быть частью этого. Дай мне шанс вспомнить, кто я такой.

Азирафаэль не знал, как они могут с этим спорить. И как бы ей ни была ненавистна эта мысль, Ремиэль, похоже, пришла к тому же выводу. Это был единственный выход. Они должны были убить его. Они должны были отправить его обратно в Ад.

Чувствуя, что сопротивление его плану ослабевает, Томас повернулся, чтобы посмотреть на них всех по очереди, его глаза задержались на лице Азирафаэля, когда ангел одарил его мягкой благодарной улыбкой.

— Тогда, может быть, перейдем к делу? — спросил Томас, вкладывая в свой голос несколько унций оптимистического энтузиазма.

Глаза Азирафаэля расширились.

— Сейчас? — не слишком ли скоро это произошло? Разве они не должны сначала придумать план? С учетом каких-то непредвиденных обстоятельств, если что-то пойдет не так? Каким-то образом Томас сможет связаться с ними, как только получит необходимую информацию?

Томас одарил его дерзкой улыбкой. Кроули напрягся, и Азирафаэль сжал руку своего демона, заверяя его, что все в порядке.

— Нет времени лучше, чем сейчас.

Две пары ангельских глаз встретились, и Азирафаэль вгляделся в лицо Ремиэль, чувствуя покорность в каждой ее усталой черте. У них не было больше идей. Он знал это. Она знала это. Они все это знали. Теперь оставалось решить только одно.

Кто из них удостоится чести отправить Томаса обратно в Ад?

***

Комментарий к Глава двадцать седьмая

Что-то мне подсказывает, что это будет Кроули хд

(Или Ази, если Томас скажет пафосное “я хочу, чтобы это был ты”)

========== Две Стороны ==========

***

Смерть пришла к Томасу быстрее и безболезненнее, чем он мог себе представить. В какой-то момент он стоял на заднем дворе напротив Ремиэль, расправившей широкие белые крылья. Рука ангела вытянулась вперед, в ее руке блеснул металлический пистолет. Он вспомнил, как бросил на нее уверенную улыбку, но был встречен пустым взглядом, когда ангел посмотрела ему прямо в глаза и выстрелила, не сделав ни единого вдоха.