Кровь Кроули превратилась в лед.
Только не Азирафаэль. Не его ангел. Что они собираются с ним сделать? Небеса уже поверили, что его не убьет адский огонь. Неужели они нашли его? Придумали какой-то новый способ его помучить? Неужели они собираются пытать Кроули и заставить ангела смотреть?
Пожалуйста, нет.
Демон беззвучно закричал, когда его подтащили вперед скованными руками.
Пожалуйста, сохрани Азирафаэля в безопасности. Мне все равно, что со мной будет, но храни моего ангела в безопасности.
Это была бесполезная молитва. Безнадежная. Кроули знал, что его никто не слушает. Он знал, что там нет никого, кто мог бы услышать его — кто заботился бы о том, чтобы услышать его. И все же демон молился. Он больше ничего не мог сделать. В нем не осталось ничего, что могло бы спасти их.
На этом их история закончится.
По крайней мере, у него будет последний шанс увидеть своего ангела перед горьким концом.
Демоны вытащили его из Преисподней, не сказав ни слова. Они смотрели прямо перед собой, поднимаясь из земли и выходя на открытое пространство вестибюля, залитое комбинацией флуоресцентных ламп и солнечных лучей, проникающих сквозь стеклянные окна.
Около дюжины фигур стояли в стороне от комнаты в ожидании их. Они делились равномерно посередине. Демоны справа. Ангелы слева. Глаза Кроули скользили по каждой фигуре, пока не остановились на единственной, которую он хотел видеть.
Азирафаэль был закован в такие же кандалы, его руки были вытянуты вперед, а по бокам от него стояли демоны. Ему завязали глаза, но, если не считать очевидного отсутствия зрения, ангел выглядел нетронутым. Кроули вздохнул с облегчением, подумав о том, насколько хуже все могло быть. Насколько хуже он думал об этом раньше, когда его обманом заставили спасти самозванца.
— Азирафаэль! — крикнул Кроули, не в силах остановиться, когда его ангел появился в поле зрения. Азирафаэль повернул голову на звук голоса демона, его лицо одновременно наполнилось облегчением и страхом. Кроули внезапно рванулся вперед, пытаясь пробиться к ангелу, сдерживая шипение боли, когда кандалы вокруг его запястья загорелись святой энергией.
Они должны были оставить след.
— Кроули, мой дорогой, — выдохнул ангел в ответ. Невозможно было не заметить опустошения в его голосе. Значит, Азирафаэль не знал, что Кроули будет здесь. Он думал, что наказание предназначалось только ему одному, он не знал, что Рай и Ад тоже вцепились в Кроули своими когтями.
Демон открыл рот, чтобы утешить ангела — сказать ему, что все будет хорошо, но Габриэль заставил его замолчать, сделав шаг вперед, чтобы обратиться ко всем.
— Ведите его сюда.
Прежде чем Кроули успел моргнуть, Азирафаэля подтащили к архангелу. Он не кричал, не сопротивлялся. Ангел просто двигался изо всех сил против грубых рук, удерживающих его на месте. Он держал голову высоко поднятой, повернувшись в сторону Габриэля, как будто мог видеть сквозь ткань.
Вокруг потрескивала энергия, когда повелители демонов и архангелы одновременно наклонились вперед в ожидании. Что-то должно было произойти здесь, и мысль об этом заморозила каждую молекулу в теле Кроули. Его янтарные глаза метались по комнате, вбирая в себя как можно больше информации. Желая, чтобы там была какая-то подсказка. И что-то подсказывало ему, что должно произойти. Что-то, что покажет ему, как увести отсюда хотя бы Азирафаэля — в целости и сохранности.
И только тогда он увидел меч.
— Азирафаэль! — голос Габриэля раздался над тринадцатью свидетелями, собравшимися наблюдать за исполнением наказания. — Ангел. Бывший страж Восточных Врат. Тебя признали виновным в измене Небесам. Ты помог остановить Апокалипсис. Ты вмешался в Великий План и предотвратил Великую битву между силами Рая и Ада, — он поднял руку, и Уриэль шагнул вперед, сверкая карими глазами, меч в его руке вспыхнул огнем.
Кроули с ужасом наблюдал, как Сандальфон и Маммон шагнули вперед, протягивая руки, чтобы вытянуть крылья Азирафаэля снаружи, чтобы все могли видеть. Ангел вскрикнул от боли, когда пальцы вцепились в чувствительные перья, дергая их так, как было особенно больно. Кроули снова напряг свои путы, выбрасывая в воздух все чудеса, какие только мог придумать, в попытке освободиться. Азирафаэль был рядом. Все, что ему нужно было сделать, — это освободиться, и они уйдут. Никакой больше возни на этой площадке для самодовольных, эгоцентричных вечных существ. Он заберет их обоих к звездам и никогда не оглянется назад. Габриэль, Вельзевул и все остальные никогда не найдут их снова. Никогда больше не причинят им вреда.
— Твоим наказанием будет вечная смертная казнь, — продолжал архангел, и его фиолетовые глаза впились в лицо Азирафаэля. — Каждый раз, когда ты умрешь здесь, на Земле, и твой дух вернется на Небеса, мы отправим тебя обратно, — он ухмыльнулся, довольный тем, что все наконец-то пошло по его плану. Кроули захотелось броситься вперед и сбить эту самодовольную улыбку со его хорошенького личика. Как остальные архангелы отнеслись к этому? Как они могли согласиться бросить Азирафаэля в адский огонь шесть месяцев назад? Когда это стало их работой — наказывать ангелов за проступки?
— Каждый раз, когда ты будешь становиться смертным, ты будешь забывать обо всем, что связывало тебя с Раем или Адом. Ты будешь полностью и окончательно человеком.
Демон поймал себя на том, что отчаянно вглядывается в шеренгу ангелов в поисках дружелюбного лица. Ремиэль однажды помогла ему спасти Азирафаэля. Возможно ли, что она сделает это снова? Его янтарным глазам не потребовалось много времени, чтобы найти ее — единственную среди них, все еще предпочитающую носить белые одежды, которые она носила еще в Начале. Надежда наполнила его грудь, но была разбита, когда он понял, что она смотрит на Азирафаэля сверху вниз с бесстрастным выражением лица, а ее карие глаза наполнены болью.
Ремиэль не могла помочь. Никто не мог. Это был конец для них обоих.
Они не говорили многого, но Кроули не был глуп. Он знал, что такая же участь ждет его, когда они закончат с Азирафаэлем. Жизнь смертного, не знающего, кто он такой. Не знающего об Аде и демонах, которые там жили. Не знающего о Небесах и волках-в-овечьей-шкуре, которые наблюдали за ними. Не знающего ничего, что, по его мнению, было источником всей его боли на протяжении всей его вечной жизни. Что касается наказаний, то могло быть и хуже.
Смертная жизнь человека, не знающего Азирафаэля? Теперь это было немыслимо.
Просто кивнув, Габриэль отступил назад, позволив Уриэлю занять центральное место. Он на мгновение задержал взгляд на Сандальфоне и Маммоне, которые ответили на ее стоический взгляд веселыми улыбками. Кроули почувствовал, как его сердце подпрыгнуло к горлу, когда демон справа от Азирафаэля шагнул в сторону, вытягивая крыло как можно дальше, ухмыляясь, когда ангел, стоящий на коленях под ними, закричал от боли.
Кроули понял, что сейчас произойдет, за долю секунды до того, как это произошло. Он почувствовал, как крик вырвался из его горла, когда огненное лезвие рассекло воздух, разрезая плоть и перья, как будто они были ничем. Крик боли сорвался с губ Азирафаэля, когда ангел рванулся вперед, отбиваясь от удерживавших его существ. Вонь тлеющей плоти наполнила воздух вокруг них, и Кроули смотрел на это с широко раскрытыми от ужаса глазами, не в силах отвести взгляд.
Это было выше всего, что он мог себе представить. Помимо того, что ужасные вещи люди могли придумать сами. Помимо того, что даже демоны делали ежедневно, чтобы мучить людей, находящихся на их попечении. Азирафаэль откинулся на колени, задыхаясь от напряжения, пытаясь хоть как-то сохранить сознание, несмотря на боль, и тихие всхлипывания сорвались с его губ, когда ангел попытался удержать себя от падения.
Слезы текли по лицу демона, когда он боролся с цепями, которые удерживали его, крича им, чтобы они остановились, отпустили, проявили милосердие. Призывая их к чудовищам, которыми они стали. Кроули боролся изо всех сил, чтобы вырваться на свободу — броситься к своему ангелу и унести его прочь. Чтобы, по крайней мере, оттолкнуть Азирафаэля в сторону и потребовать занять его место.
