Демон все-таки хмыкает;
— Комета права.
Все же наивной Звездочке не обязательно знать, что некоторые ошибки бывают смертельными, и что связываться с демоном разума — как раз одна из таких ошибок.
И, конечно, Звездочке не обязательно знать, что Билл в курсе того, как именно людишки пробрались в Страхомиду, в курсе того, у кого из этих тупиц, работающих на него, под носом они проскользнули. В курсе того, что тот, кто послал сюда двух недоумков, не мешок с костями, как изначально заявили наемники, и что он считает себя всесильным, коллекционируя чужие слабости. Вот только существо это совершило самую большую ошибку в своей жизни, когда решило попробовать похитить то, что принадлежит демону разума.
— И ты их не убьешь? — бормочет Комета. В голове крутится мысль, что он этого не сделает. Звёздочка верит — Билл изменился. — И отпустишь?
Девчонка не глупа, даже напротив — одна из самых умных людишек, которых встречал демон. Но, пожалуй, она слишком наивна. И ей, естественно, не стоит знать, что Сайфер изменил свое отношение только к ней.
— Как Комета пожелает, — произносит демон.
Чертики в его глазах подтверждают только то, что тех людей он не убьет. Конечно, нет — это было бы слишком скучно. Треугольник придумал нечто более интересное. Нечто, что покажет всем раз и навсегда: трогать то, что принадлежит Биллу Сайферу — не самая лучшая идея.
— Билл, — произносит Падающая Звезда, едва решаясь на ещё один вопрос, крутившийся на языке. — А почему они…зачем им я? — Пресловутая тишина, всего на мгновение воцарившаяся в помещении, заставила ее поежиться.
— Забавно, но даже в бесконечной мультивселенной новости разносятся быстро, — демон наклоняется к ней, и его губы кривятся в усмешке. Оказываются невероятно близко. От этого по всему телу проходится разряд тока, и появляется искушение коснуться их. — Многие достаточно быстро узнают любые новости. И, конечно, некоторые могли узнать, что где-то образовалась невероятно редкая связь, что у кого-то появился Соулмейт. — Девчонка не выдерживает зрительный контакт. Она приближается, но вовремя останавливает себя от поцелуя, и просто утыкается носом в перекат чужого плеча.
Соулмейт. Билл хмыкает — он достаточно удачно заменил этим наиредчайшим словом слово слабость.
Потому что треугольник прекрасно осознавал, что у него появилась именно слабость, избавиться от которой не представлялось возможным.
Слабость, в виде одной беззащитной Звёздочки.
========== 8 ==========
…на этот раз девчонка оказалась в самых лабиринтах Страхомиды.
Комета босиком стояла посреди мрачного, высокого и холодного коридора, на фоне которого она казалась невероятно миниатюрной и хрупкой. Впрочем, в тот момент Падающую Звезду подобное не особенно волновало — просто потому что девчонка оказалась не в силах выбраться из тисков кошмара, нашедшего на нее. Она цеплялась за собственные плечи, в попытке скрыться от ужасного холода, который пробирал буквально до костей, и всхлипывала. А еще просила кого-то не уходить — некого Диппера. По нему Комета, вероятно, очень скучала.
Между тем дыхание и слишком громкий стук ее сердца, отражаясь от мрачных высоких стен, эхом разносился по темным лабиринтам Страхомиды. Мэйбл дрожала и вздрагивала, то совсем замолкая, то вновь начиная бормотать себе под нос что-то невнятное, изредка вскрикивая. Это просто не могло не привлечь приспешников демона разума — тех, с кем Звездочке определенно не стоило сталкиваться…
На самом деле Пайнс время от времени ходила во сне.
Впрочем, едва ли она сама догадывалась об этом. Во-первых, потому что происходили подобные приступы крайне и крайне редко, а во-вторых, потому что Билл всякий раз вовремя находил заблудившуюся Звездочку и возвращал ее в кровать в полной сохранности. Попутно с усмешкой выслушивая все те случайные мысли, которые приходили девчонке в голову. Вероятно, узнай Комета о том, сколько уморительных глупостей успела наговорить Биллу, она вряд ли смогла бы побороть смущение в ближайшее время…
— Это что, человек?.. — прошипело внушительное существо, совсем отдаленно напоминающее человека. Его голос прозвучал, пожалуй, слишком громко в просторном коридоре.
— Кажется, да, человек, — вообще-то никто из собравшихся здесь так и не понял сказанного зеленокожим жутким монстром. Потому что говорил этот монстр, чем-то очень смахивающий на гремоблина, уж больно невнятно — так, словно набрал в рот воды, и боялся расплескать ее.
…в конце концов, однажды Сайфера рядом не оказалось — в тот раз Комета, обретя какую-то свободу, забрела достаточно далеко от тех мест, где ей полагалось быть. Падающая Звезда попросту заблудилась в бесконечно меняющихся коридорах Страхомиды, и четверо существ — приспешников демона разума — наткнулись на нее.
Подобная встреча не сулила девчонке ничего, кроме опасности — единственное, в чем шестерки треугольника не уступали самому треугольнику, так это в кровожадности. И убить маленькую Звездочку для них, конечно, не составило бы абсолютно никакого труда. Впрочем, Звездочке на этот раз повезло — подобная встреча ввела четверку жутких существ, окруживших ее, в некоторый когнитивный диссонанс и ступор: подумать только, человек, оказавшийся в Страхомиде! И скорее всего только это непонимание остановило монстров от того, чтобы сразу убить девчонку.
— Глупости — здесь не может быть людишек. Как бы они сюда попали? — голос тени, едва заметной в полумраке, походил на какой-то скрежет или, быть может, неприятный шепот. Он разносился достаточно далеко, а стихая, напоминал жуткое шипение.
— Только… — протянула огромная зеленокожая голова с явным косоглазием. При том протянула так, словно не до конца была уверена в том, что собиралась сказать. Однако затем все же произнесла, по очереди моргнув — сначала одним глазом, потом другим. — Только если это не тот самый человек, который…ну, который боссу принадлежит.
Тишина повисла всего на несколько жалких мгновений, а затем вся четверка, не сговариваясь, разом отшатнулась от маленькой Звездочки. Все-таки какими бы идиотами Сайфер не считал своих шестерок, они все же достаточно отчетливо понимали: трогать, а уж тем более хоть как-то вредить собственности демона разума — дело весьма неблагодарное. И опасное.
Впрочем, после того, как личность человека оказалась раскрыта, появился интерес. Достаточно сильный интерес. Только теперь, быть может, существа наблюдали за девчонкой с некоторого расстояния, которое никто не решался сократить. Каждый из них опасался вызвать на себя гнев Билла, каждому из них не нужно было напоминать, что даже несмотря на то, что у треугольника появилась слабость, это совершенно не значит, что он хоть сколько-нибудь смягчился или превратился в слабака.
Напротив, демон разума скорее стал куда более жестоким, в желании доказать, прежде всего себе самому, собственную неизменность и силу. И, конечно же, треугольник доказал — не только себе, но и всем своим приспешникам; наглядно продемонстрировал свою силу сразу по возвращению, с лёгкостью вернул себе авторитет в тот момент, когда уничтожил добрую половину своих же приспешников — всех тех, кто отважился заявлять, что Сайфер сломался, а потому и притащил сюда мешка с костями, и тех, кто поверил первым. С тех пор никаких сомнений в том, что Билл Сайфер остался все тем же Биллом Сайфером, не осталось.
— А человек…он разве не должен находиться на верхнем уровне? Или где-то рядом с боссом? — вопросы, крутившиеся у всех на языке, были наконец-то озвучены. Только от этого легче не стало.
— Должен, — тут же ответила тень.
Хотя этот ответ все равно никто так и не услышал. Или просто не обратил должного внимания: к той секунде существа увлеклись несколько другим. Они рассматривали девчонку. В конце концов, мало кто видел собственность босса, тем более вживую. На самом деле, после того, как Сайфер избавился от столь многих своих шестерок, не всякий осмеливался говорить о человеке. Хотя некоторые время от времени утверждают, что, если подняться на верхний уровень Страхомиды, становится слышно чье-то громкое сердцебиение.
