…И проехался ногой по ступне Питера, который, между прочим, боялся щекотки, как огня. Но в этот раз что-то точно пошло не так.

Питер глубоко втянул ноздрями воздух, стиснул зубы и едва удержал рвущийся наружу то ли всхлип, то ли стон. Знать он, что там хотело вылететь из него во время вполне приличной беседы, не особенно хотел.

— Очень… Мило, э… — Питер завис и покосился на расслабленное лицо, думая о том, как стоит назвать мужчину, все же официально он не представлялся, называть его снова Железным Дровосеком было из рук вон неудобно, впрочем, как и Тони.

— Можешь смело звать меня Тони, — ласково улыбнулась причина ступора Питера и умостила на аккуратно сцепленные руки подбородок. — Старк.

Питер, честно, сначала не понял прикола.

Он сосредоточенно кивнул, раскрыл рот, чтобы ответить, назвать полностью собственное имя и, наконец, нормально, по-человечески познакомиться с… Ну, скажем, с предметом его предположительной симпатии, не грозящей перерасти во что-то большее по вполне понятным причинам.

Предположительной.

И, по сути, не имеющей права на существование. По закону. В конце концов, Питеру нет семнадцати, о чем он виртуозно наврал.

— Погоди, что ты только что сказал?

Тони — Господня, хоть бы эта была шутка такая — Старк склонил голову набок и прилежно осведомился:

— Проблемы со слухом?

— Нет, — осипшим голосом, будто связки перемкнуло, ответил Питер, — проблем нет. Со слухом. Наверное. Не уверен теперь как-то.

— Удивительно даже, что сразу не узнал, как это вообще возможно? Ты на меня работаешь.

— Ну, чисто технически, я работаю на мистера Хьюза…

— Начальник твоего отдела, да, — продолжил за него Тони Старк, сидящий на кухне в доме его тети и дяди и совершенно обыденно касающийся его ногой под столом. — Но, знаешь, я всеобщий начальник, как, блин, можно меня не узнать? Новости не смотришь, в интернете не сидишь? На собраниях не бываешь? — насмехался он, не сводя глаз с ошарашенного лица Питера. — Хотя, стоп, ты стажер, на собраниях как раз не бываешь.

— Нет вообще-то, не смотрю, — подхватил Питер, — времени не особо хватает для подобного последние пару лет. Из-за этого я здесь и нахожусь, — развел он руками, подразумевая городок, расположившийся едва ли не в лесной глуши, пускай и вполне оснащенный всяческой техникой, присущей современному миру. Мэй и Бену нравилось спокойствие и комфорт этого места, а Питеру было абсолютно плевать, где проводить свободное от учебы и стажировки время, поэтому родители воспользовались возможностью и отправили его «на свежий воздух, озеро приличное рядом, все условия, дорогой, отдохни, расслабься, развейся».

— А до этого?

— А до этого мне было как-то плевать, что Старк Индастриз заведует метафорический «кто-то», который у всех на слуху, и которого видят, опять же — по слухам, гуляющим по школе, исключительно на высококлассных тусовках и чуть реже на каких-то рабочих собраниях, освещенных в СМИ. И потом, в принципе, тоже как-то не до того было, — Питер нервно хихикнул, его щека против воли дернулась, и парень, поморщившись, несколько раз потер пальцем побеспокоившее место. Что ж, нервный тик, принимай поздравления, Питер Паркер, в этой жизни ты — победитель!

— Удивительная избирательность восприятия, Питер. И еще более удивительное смущение для человека, спокойно пославшего меня менее получаса назад. Эдакая — как там сейчас говорят девочки-подростки на всяких форумах? — булочка с корицей.

— Откуда знаешь, что говорят девочки-подростки на форумах? — вскинул бровь Питер, нервно качнув ногой, случайно ударившись о щиколотку Тони.

— Я образно, — отмахнулся он, никак не отреагировав на действие Питера ни лицом, ни телом.

Действительно, а чего Питер ожидал? Это же, блин, Тони Старк. По слухам, которые ему были все же известны, флирт был у того в крови. И стол, наверное, не такой уж большой, чтобы можно было спокойно разместить ноги…

— Конечно, — выдавил улыбку Пит, снова вернувшись к стакану с чаем, чтобы занять начинающие дрожать руки.

— Что за подозрительная интонация, юноша?

— Не понимаю, о чем Вы, мистер Старк.

— О, острим? Похвально, — растягивая гласные хмыкнул Тони, придвинувшись ближе, заглядывая Питеру в глаза.

И сталкиваясь с ним коленями.

Касаясь своим коленом его колена.

Своей кожей его кожи.

Паркер тяжело сглотнул, не в силах отвести взгляд от выразительных карих омутов, затянувших его даже не по пояс — по горло, перекрыв возможность дышать, не иначе; пересохшая мгновенно глотка через несколько секунд, длившихся целую вечность, засаднила, но побороть ступор он не сумел, лишь облизнул лихорадочно губу, очень ярко ощутив каждую микротрещину, от влажного касания к которым у висков будто пружины натягивались и хотелось зажмуриться немного, чтобы согнать морок навеянного легкого возбуждения.

— Ага, — смог все-таки выдавить Питер, проигнорировав свое полыхнувшее как Лондон лицо.

Чертовски, чертовски стремная ситуация. Сдохнуть можно.

Кто бы мог подумать, что ученый, на которого Питер равнялся, труды которого прочитал не на один и даже не на три раза, генеральный директор и сын основателя компании, в которую Питер с таким трудом пробился на стажировку, и ему было абсолютно плевать, как он выглядит, когда-нибудь будет со спокойным видом восседать напротив. Пока он сам едва ли лужей не расплывается от любого его движения.

Интересная ситуация, ничего не скажешь.

— Вы кофе-то пейте, а то остынет, — предпринял Питер попытку хоть как-то отвлечь от себя внимание, дабы перегруппироваться — стул там отодвинуть, кофту пониже натянуть, резинку на шортах немного ослабить…

Матерь Божья, просто за что. В чем Питер провинился, если ему нужно переживать подобное. Лучше бы он и дальше был в Нью-Йорке и тусовался с Нэдом, чем находился в одном помещении с ебаным неебически охуенным Энтони Старком. Железным сраным Дровосеком. Лучше бы он и дальше не знал, что он выглядит так, что он хорош настолько, настолько хорош, что Пит просто теряет голову, а ведь это их вторая встреча!

Он уже мыслит как ненормальный. Отдохнул. Расслабился. Развеялся. Пиздец.

Абстрактного Тони Старка, которого ранее он видел на нечетких фото, изредка мелькающих в различных местах, было как-то легче воспринимать. Никто в его окружении не обсуждал внешность вообще чью-либо, потому что заняты наукой или другими важными делами, которые не включают в себя сталкеринг за всякими миллиардерами, они обсуждают его научные заслуги, да, но не внешний вид или чувство юмора. Разве что исключить из этого самого круга можно большинство его одноклассников, но с ними Питер проводит куда меньше времени, нежели с другими стажерами или сотрудниками лабораторий.

Но в воспоминаниях урывками всплывали факты, подтверждающие, что он не врет о своей личности. И вряд ли кто-то посторонний знал бы имя его начальника и руководителя, которое в принципе нельзя разглашать. Питер же даже про стажировку свою не всем рассказывает, чтобы внимания лишнего не привлекать к своей скромной персоне.

И незнакомого мужика тоже было как-то проще рассматривать в принципе в любом плане. Питер даже думал несколько раз — то есть каждый долбаный день с того момента, как первоклассно они расстались у окна его «Тойоты» — над тем, чтобы поднажать и закрутить в тайне от родственников с ним эдакий курортный романчик, который он хотел бы потом вспоминать с дрожью в коленках и улыбкой на лице, чего утаивать. В конце концов имел же он право расслабиться и насладиться жизнью перед последним годом, предстоящим возобновлением стажировки и так далее.

Правда, потом вот выяснилось, что он даже имени Питера не запомнил. Но, честно, он согласился бы быть хоть Элли, хоть Тотошкой.

Но теперь надо смотреть правде в глаза.

У него нет шансов.

Ему непозволительно даже думать о том, что у него могут быть эти шансы.

У Тони Старка же невеста есть даже вроде бы. Опять же, если ориентироваться на когда-то услышанное.