— Да, я встал в семь утра, представьте себе, — закатил Питер глаза, улыбнувшись уголком губ, заваливаясь на диван, занимая свободное пространство между дядей Бэном и тетей Мэй.

— А это хорошо, дорогой? Ты довольно поздно вернулся, и выглядел при этом очень измотанным, — Мэй потрепала его по лохматой макушке, ненавязчиво массируя ее кончиками коротких ноготков.

Парень расслабился, растекаясь по дивану, словно желе, и выдохнул:

— Нет, просто я хорошо поспал, не волнуйся. Наверное, отдых вдали от суеты дает свои плоды, — пробормотал, напрягаясь всем телом и потягиваясь, чувствуя дрожь и приятную ломоту в мышцах.

— Надеюсь, — тетя напоследок пригладила волосы от лба до затылка, приводя их в какой-никакой порядок. — Какие планы на сегодня?

— М, — протяжно выдохнул, смаргивая вновь навеянную ласковыми прикосновениями дремоту, — я думал, что вы хотите провести время втроем, поэтому никаких. А что? — Пит поочередно посмотрел на дядю и тетю, вид которых одновременно сделался чуть более виноватым. — В чем дело? Что-то не так? — заволновался он, напрягшись.

— Дорогой, дело в том, что мы думали, что ты сегодня снова решишь провести время с Тони, и согласились поехать на День рождения в соседний город, к друзьям, а у них даже нет ребят твоего возраста — одни взрослые, не моложе нас с Бэном. Но, раз на то пошло, то поехали с нами? Думаю, Линда будет рада познакомиться с моим милым племянничком, особенно, если он вручит ей лично в руки праздничный пирог, — Мэй потрепала Питера за пухловатую щеку, с которой еще не сошел послесонный румянец.

Питер растер саднящую часть лица и сделал, как называла этот прием его мама, Мэри, «лучи добра через улыбку»:

— Не нужно, я найду чем заняться, — успокаивающе погладил тетю по острому колену, прикрытому бирюзовой тканью свободных укороченных чиносов. — Не хочу весь день скучать, лучше напрошусь к Тони, — сказал, чуть покраснев ушами, что, к счастью, ушло от цепких взоров родственников.

— Ты уверен? У нее неплохо, — сомневаясь, протянула Мэй, и Бэн согласно кивнул.

Питер отрицательно качнул головой, все равно отказываясь.

— Все хорошо, я останусь. Найду себе занятие, скучать не буду, честно-честно! — улыбнулся шире, привычным доверительным жестом стукнувшись о лоб тети своим, глядя прямо в идентичные его собственным глаза — что было удивительно, ведь кровными родственниками они не являлись. Та выдержала несколько секунд и кивнула, хихикнув на прозвучавший рядом стон Бэна.

— Опять эта ваша ментальная связь, скоро начну завидовать, меня-то не зовете.

— Ты не умеешь ловить момент, милый, — вздохнула женщина, резво подскакивая с дивана, и окинула взглядом привычно приластившихся друг к другу родных мужчин: — Марш завтракать. Питер, мы уедем к девяти и вернемся уже ближе к ночи, ну, ты знаешь — эти посиделки подруг, — она красноречиво взмахнула аккуратной ладонью так, будто Питеру это должно было что-то объяснить.

— Ладно, тетя, буду ждать и очень сильно скучать, честно, — хихикнул Пит и, сжав напоследок в руке большую мозолистую ладонь дяди Бэна, встал со скрипнувшего шарнирами дивана, звуком невольно всколыхнувшего воспоминания с ним связанные.

Отчаянно пытаясь держать сорвавшееся с привычного ритма сердце в узде, Питер прошел по следам уже упорхнувшей тетушки, в тайне радуясь, что лица его сейчас никто не видел. На нем, как и всегда, красноречиво отображались все его ярчайшие эмоции, а воспоминания о Тони вызывали именно такие — заполняющие собой душу, приятной тяжестью отдающие в сердце, руки, стопы, словно замедляя течение времени, лишь бы дать хоть малейшую возможность сладко порефлексировать.

***

Глухо звякнула дверца машины Паркеров, затарахтел не единожды перебранный лично руками Бэна двигатель, и через пару минут Питер не мог разглядеть даже ладонь Мэй, наверняка все еще машущую из окошка.

Вздохнув, Пит уткнулся носом в холодные ладони, постоял секунду и, не выдержав, сорвался с места. Добраться до одиноко лежащего под подушкой телефона хотелось пока что больше всего на свете, и Питер не желал себе отказывать хотя бы в этом желании. Но осмелится ли он позвонить Тони? Или написать? Или, быть может, Тони уже сам это сделал, а Питер просто был занят дядей и тетей? Ладно, в любом случае, если Тони и звонил, Питер же не по приколу игнорировал.

Отбросив подушку, он схватил поблескивающий матовым бампером мобильник, едва не выронив его, пока переворачивал, и вперился в не желающий отвечать на какие-либо команды экран.

Нервно сдвинув брови, Пит пощелкал по кнопке блокировки, но та, уже натужно поскрипывая от напора, никак не помогала. Питер, мысленно ругнувшись и понадеявшись, что дело в том, что капризное устройство просто разряжено, двинулся к выходу из комнаты.

Зарядка, если тетя вечером не включала на крыльце гирлянду или фонарь, точно была в небольшой пластмассовой коробочке, укрывающей розетку от непогоды — рукодельник-Бэн соорудил эту своебразную защиту после того, как во время настолько сильного ливня, что воду задувало даже на веранду, в розетку налило воды, и по всему дому произошло замыкание. Следующим утром Бэн навсегда избавил дом от этой проблемы.

Запнувшись о высокий порог, Питер только закатил глаза на собственную забывчивость — сколько уже здесь живет, сколько раз в гости приезжал, а к давно вышедшей из моды манере при строительстве делать вот такие бессмысленные доски на входе, привыкнуть никак не мог.

Зарядка действительно нашлась там же, где Питер ее оставил — то есть забыл — в прошлый раз. Воткнув потрепанный белый провод в предназначенное для него самим создателем отверстие, подросток счастливо выдохнул, упав на пол, укрытый ковром, задницей, чтобы дождаться включения, на которое обычно уходило минут пять — и это только в лучшем случае.

Питер не выдержал и двух минут — переложил загружающееся технологическое нечто поверх приоткрытой розетки, потер глаза, которые в силу того, что он забыл умыться, немного чесались, и, выпрямив позвоночник, как следует размял затекшие непонятно от чего плечо и сгиб шеи.

— Вот это встреча… — знакомый голос, прозвучавший из-за спины, заставил испуганно вздрогнуть и обернуться; запутавшись в конечностях, Питер неловко взмахнул руками и еле удержал равновесие, и то лишь с помощью инстинктивно вцепившихся в оконную раму пальцев.

Тони Старк во всей своей незаменимой и, что удивительно, почти неузнаваемой красе предстал перед ним поглядывающим поверх дужки солнцезащитных очков, и в удивительно нелепой, в особенности для человека его социального класса и статуса — миллиардера, короче — панамке с аляповатыми цветочками.

— Настолько поражен моей красотой, Элли? — улыбнулся уголком губ, синхронно с этим вздернув смоляную бровь. — Настолько, что даже успел выпрыгнуть из одежды? Трусишки снять забыл, дорогуша, — самым что ни на есть развязным тоном проникновенно проговорил Тони, вгоняя своими словами в краску практически онемевшего от такой наглости Питера.

Нет, он и правда как-то не успел еще надеть футболку или хотя бы майку, да и не хотел особо — было душновато, а он не девушка, чтобы в обязательном порядке нужно было надевать на верх хоть что-то. Но, блин…

— Это шорты, извращенец, — балансируя на грани ярости и радости от встречи выговорил Питер, выпрямляясь и сразу же становясь непривычно высоким по сравнению с Тони, который теперь, будь Питер на полметра ближе, дышал бы ему в грудь. — Вы что здесь забыли, дядя? Клуб престарелых садовников домом левее, как раз вход по пропускам в виде таких милых шляп.

— И кто здесь извращенец? Тот, кто считает это непотребство милым, — Тони взмахом указал на головной убор и привалился плечом к несущей стене, задрав голову, чтобы не отрывать взгляда от лица хмуро скрестившего руки на груди Питера.

Первостепенное удивление с примесью испуга начало сходить на нет, оставляя вместо себя только незамутненную радость и все то же удивление, только уже не то, которое чуточку агрессивное, а то, к которому Питер вполне привык — немного ироничное, сподвигающее к безосновательному флирту. В котором Питер был не то чтобы силен. Вообще не был.