Не то чтобы он считал, что время, проведенное с Тони, может быть скучным — из их не особенно продолжительного знакомства он вынес несколько вещей: Тони Старк красив, как греческий бог, Тони Старк умен — аксиома, известная каждому, Тони Старк имеет отменное чувство юмора, которое тоже было не последним пунктом в списке «парень мечты», хотя скорее уж «взрослый мужик мечты», еще недавно известный как «девушка мечты». Но случается всякое, к переменам нужно относиться философски — так Питер и поступал.

По крайней мере он не хочет называть его папочкой, было бы весьма неловко. Железный Папочка — Питер нервно хихикнул от возникшей вдруг мысли о подобном.

— Чего смеешься, — прозвучало вдруг над ухом, и Питер не сдержался и вскрикнул, отпрыгивая от возмутителя спокойствия почти на метр, одарив рассмеявшегося мужчину хмурым взглядом.

— Да так, — загадочно и хмуро одновременно пространной репликой, медленно приходя в себя. Стоило признать, Питер не очень любил неожиданные происшествия вроде этого.

— Обманываешь, — сузил глаза Тони, ухмыльнувшись, но тем не менее прошествовал мимо Питера на несколько метров, сгрузив корзину и сумку-холодильник на траву на границе с песком.

Питера возвел глаза к небу, невольно понаблюдав чистую голубизну:

— Да что вы, мистер Железный Дровосек, я бы не посмел.

— Сарказм, тоже неплохо.

— Я серьезно вообще-то, — состроил Паркер обиженную рожицу, только заметив, что Тони поворачивается обратно. — Боже, что за недоверие, — снова обратился он к небу, разведя руками.

— Так он тебе и ответил, — хмыкнул Тони, оттянув майку и подергав ею, видимо для проветривания.

Питер еле удержался от смешка, но промолчал, отправившись к Тони помогать разбирать вещи — все же он не барыня, авось не развалится.

До купания они добрались только через полчаса — много времени отняло раскладывание различных закусок типа помидоров, зелени, бутербродов, и плюсом ко всему Тони выудил из холодильной сумки несколько тетрапаков сока, показав, но снаружи оставил лишь два — яблочный и апельсиновый, сопроводив свое действие такими словами:

— Несовершеннолетним только сок, а я за компанию, так и быть, тоже его попью.

Питер рассмеялся, покивал и перехватил их, аккуратно поставив у края толстого покрывала, через которое почти не ощущалась колкая трава, на котором они и располагали все съестное, оставив только немного места скраю для того, чтобы сидеть.

Стягивая футболку, Питер не ожидал, что, пока это будет делать, Тони уже успеет снять все, кроме черно-синих купальных трусов, позволяя парню, замерев с руками, завернутыми в материю, пораженно разглядывать свой бок.

А поражаться было чему.

— О-фи-геть, — по слогам пробормотал Питер, щурясь, чтобы разглядеть лучше черные перевитые линии, скручивающиеся в неопознаваемый рисунок, наполовину скрытый под тонким слоем бифлекса.

— О да, Питер, я тоже так подумал, как только проснулся после бурной пьянки лет пятнадцать назад, — покивал Тони, разминая затекшие плечо и спину, еще больше раззадорив парня своим видом: брюшные мышцы напряглись от механических действий, прийдя в движение, притягивая неискушенный взгляд. Он даже оторвался от восхитительной татуировки, покрывающей почти всю бедренную кость и даже заходящую немного на спину

— Классная, — восхищенно выдохнул и, опомнившись, наконец скинул на лежащий на траве портфель футболку.

— Еще бы, — хмыкнул Тони, с неменьшим интересом разглядывая Паркера в ответ — мальчишка все же был шикарен. Отлично сложен, в меру мышц, даже пресс местами проявлялся, что вообще прекрасно, если учесть, что Питер рассказывал, что времени, кроме как на работу и учебу, у него не было, то есть походы в зал точно ни при чем, а уж про задницу Старк предпочел бы промолчать, та вообще была, вне всяких похвал, лучшей из виденных — или запомненных — им, плавно переходящей в не менее хорошие бедра, обтянутые ярко-красными купальными шортами с белыми прожилками-паутинками по бокам.

Так и дошел Питер до воды — то и дело возвращаясь к испещренному черными чернилами боку, пока Тони вдруг не рванулся вперед, с разбега ныряя в мутноватую пребрежную воду, вынырнув через несколько метров и подозвав Питера к себе.

— Присоединяйся, Элли, водичка — огонь, — выдохнул Тони, показав большой палец, и, судя по всему, вставая на ноги, потому что голова вдруг поднялась высоко над водой, оставляя ту где-то на уровне груди, и Питер, поддавшись провокации, отзеркалив жест, разбежался и тоже нырнул, зажмурившись.

Прохладная, но достаточно прогревшаяся за несколько месяцев под солнцем вода приятно оглаживала кожу, и Питер, потерявшись в этом ощущении, не заметил, как проплыл нужное расстояние и уже почти врезался в мужчину, если бы тот не схватил его за плечи, выдергивая из воды.

— Ч-что, — заикнулся он, во все глаза глядя на улыбающегося Тони.

— Смотри, куда плывешь, акула, чуть с ног не снес, — добродушно посоветовал он Питеру, ероша и отжимая завившиеся после близкого контакта с водой волосы, что вообще удивительно — длиной те были всего сантиметров пять, зато кудрились-то как.

Кивнув, Питер послал ответную улыбку, не растерявшись, и, шагнув ближе, обвил талию Тони, задрав подбородок выше.

— Ай, ай, ай, малолетний соблазнитель престарелых миллиардеров, — игриво посетовал Тони, склоняясь ниже, осторожно касаясь влажных губ Питера, отзывчиво дернувшегося навстречу и сильнее сжавшего его торс, спустя несколько долгих и очумело чувственных секунд задирая ногу, ведя той по напрягшемуся бедру Тони. Он оттолкнулся от песчанного дна, подпрыгнув, обхватил ногами широкие бедра, наслаждаясь появлением ладоней на собственной заднице, гулко простонав в приоткрытый рот, едва не прикусив и свой и не-свой языки.

— Ты не престарелый, — запальчиво пробормотал Паркер, — мой отец почти твой ровесник, а он определенно не престарелый, — поделился вдруг он, обиженно нахмурившись, когда в ответ на его реплику не удержался и рассмеялся, упав лбом на мальчишеское плечо.

— Знаешь, о таком лучше своим-парням-ровесникам-отца не говорить, по крайней мере, когда вы целуетесь.

Хмыкнув, Питер покачал головой и вновь поцеловал не переставающего то и дело нервно похихикивать Тони, смело забираясь языком глубже, проводя им по деснам, посасывая язык мужчины и наслаждаясь ответными ласками.

Тони сжал ягодицу Питера, тот вздрогнул, отчаянно громко выстонав что-то нечленораздельное прямо в поцелуй, по телу Тони прошлась волна дрожи вперемешку с мурашками, и он, не устояв на подкосившихся ногах, начал падать назад — Питер на это только сильнее обхватил его всеми конечностями и глубже поцеловал, даже не подумав оторваться, когда они оба уже были под слоем воды.

Парню определенно ничто не мешало. Кроме, наверное, постепенно образовыващегося — и с чего бы? — стояка, которым он недвусмысленно упирался в живот Тони.

Вынырнув, Питер первым делом отлепился от Тони, раскинулся звездой на поверхности воды и довольно улыбнулся, выглядя при этом словно сытый кошак.

— Ты сумасшедший, чуть не задушил, — отплевавшись от все же попавшей в рот воды, обвинил его Тони, в шутку ударив по торчащей над водой коленке.

— Ну тебе же понравилось, — как ни в чем не бывало откликнулся Питер. И был прав.

***

Питер, вытянув ноги под уже другим пледом — первый находился под ним, будучи достаточно толстым, чтобы не дать заднице замерзнуть, — и неторопливо жевал сосиску, ранее зажаренную на мангале, стоявшем в отдалении от машины, привалившись одним плечом к Тони и расслабленно с ним переговариваясь на различные темы.

Тьма еще с час назад опустилась на город и соответственно пригород, в котором они находились, Питер и Тони, угомонившиеся как раз к этому времени, не сговариваясь потянулись за необходимыми для разжаривания вкусняшек вещами, Питер — за дожидающейся своего часа холодильной сумкой, Тони — за компактным мангалом, пристроенным в углу кузова приглянувшейся Питеру еще с первого взгляда «Тойоты».