И Юдекс начал творить. Он мысленно перерезал и рвал нити, лишняя слизь отделялась от гигантской туши, что продолжала с ревом лететь на него. Как скульптор, маг вырезал из мягкого материала человеческое тело. Живое, мертвое, не важно, он сделает всё, что может. Кусочек за кусочком, часть за частью слизняк лишался плоти. Отходы производства улетали против направления движения, и отходом Юдекс считал само существование Лесного Духа. Взмах, взмах, взмах воображаемого ножа, нити в теле слизняка рвались, как на гитаре новичка. И вот, под ноги отставного офицера вывалилось человеческое тело, всё в слизи. А слизняк… Остался лишь грязью на травке.

Вы получили основной уровень!

Убедившись, что отец семейства жив, хоть и полностью покрыт в ожогах, маг прилег на ближайший очень удобный камень. Пока жена с сыном радовались и плакали от воссоединения, Юдекс выводил у себя на языке резонный вопрос:

— Что вы тут вообще делаете? — маг вымотался будто от марафона, но чувствовал сказочное удовлетворение. Галета, закинутая в рот, теперь казалась чем-то неземным. — Ещё скажите, что не ожидали такой встречи, кхм.

Семья замолчала, похоже, не решаясь перебить даже хруст хлеба на зубах спасителя. В конце концов отец протер пострадавшее, но сохранившее грубые крестьянские черты лицо, и ответил:

— Ох, тяжело сказать. Опять иностранцы, хотя, я бы даже сказал, иносранцы, тьфу, — мужчина сплюнул в сторону желудочный сок своего поглотителя. — Велели всем жителям пойти к ним на перепись, причём всей семьей непременно, а иначе — голова с плеч. Так, говорят, наказывают лучшие из них, а они непременно хотят быть лучшими. А я человек занятой, у меня поле, куры… Тянули до последнего дня. А в последний день узнали, что они лагерь свой в лес перетащили. Ну мы и пошли сломя голову, заблудились, до ночи прошастали… Эх, и не успеем ведь заявить о себе, казнят нас…

Крестьянин ухватился за голову и комично зашатался из стороны в сторону. Впрочем, ничего смешного его семья не видела. Женщина протирала уголки глаз длинным подолом, а мальчик, увидевшей грусть родителей, тоже захныкал. Юдекс приподнялся на камнях, встал и погладил пацана по голове.

— Береги папашу своего. Он дурень, конечно, но любит вас. От слизняка укрыл, не пожалев себя. Отцы, они все такие. Без своего я бы даже в армию не попал, инициацию ведь не прошел. Там меня сделали сильным, и теперь я помогаю добрым людям, как мне помогал отец. И ты, если будешь уважать своего папу, будешь помогать другим.

— Но сударь, — крестьянин упал на колени перед Юдексом, чем знатно смутил мага. — Что же нам делать то теперь? Сейчас вы нас спасли, но завтра по нашу душу придут…

— Всё просто, — Юдекс поправил голубой воротник и помог мужчине подняться. — Я убью иностранцев.

— Но они же… — мужчина начал глотать воздух ртом, будто услышал некое богохульство, — мастера битвы, не ровня этому слизню. Вы не сможете воскреснуть, к тому же, у вас даже нет инициации…

Юдекс вымученно улыбнулся, хрустнул костяшками и прогнал порывы воздуха на пальцах.

— Не волнуйтесь. Инициация оценивает не силу, а человека.

***

В спешке Владислав отошел к стойке и нацепил на себя первый попавшийся шлем. Таким образом, у него получилось скрыть выделяющийся цвет глаз. Гнев завербовал себе одного атланта, завербует и другого. Дракуле не хотелось вступать под предводительство незнакомца, по крайней мере, сейчас.

— На чем специализируется ваш подопечный? — Пока Токти обыскивал ящики со снаряжением, он старался выглядеть как можно более спокойным. Впрочем, на тёплом и пухлом лице кузнеца то и дело появлялись морщинки грусти, по которым, казалось, вот-вот потечет слеза.

— Не важно. Артефактный меч, зачарованные латы и полный комплект бижутерии.

Гнев встал вплотную к кузнецу, упер изрубцованную руку в стену и продолжил зачитывать список прямо на ухо. Его подопечный гуськом прошел вперёд и уперся ему спину, чем замаскировался в шерстяной накидке. Владислав оглянулся в поисках членов группы и обнаружил, что Герн как бы невзначай пропихивает в сумку Ила некоторые инструменты. Стоило отметить, что эльф прекрасно видел действия гнома, но с полным безразличием продолжал выбирать оружие. Владислав шикнул на жулика:

— Ты что, воруешь у кузнеца и пытаешься свалить на Ила вину?

— Нет, я не злопамятный, ты что. Если Токти ничего не заметит, всё краденое я заберу себе.

Владислав вздохнул и отвернулся от “соратника”. Он даже не знал, чей вид грабежа был хуже: у Гнева или у Герна. Зато имена какие похожие, родственники, определенно.

— У меня только такой легендарный меч, — угрюмо отозвался Токти и вывалил на прилавок большой клинок, окутанный оранжевыми рунами. — Вас устроит?

— Конечно устроит. Если ты его улучшишь.

— Х…Хорошо.

Дракула наблюдал за тем, как кузнец достает звенящую пачку ключей и вытаскивает из стенки камина небольшую серую коробочку. Что-то вроде сейфа. Около пяти ключей ушли в скважины, к тому же, на дверце было два кодовых замка. Герн не преминул отметить это:

— Придурок. Пять замочных скважин, а все ключи на одной связке.

— Насколько сильно улучшить?

— Разве я уточнял? — Гнев вырвал из рук кузнеца открытый сейф и вывалил на грубую ладонь розовые кристаллы. Они чем-то напоминали кораллы, разве что более гладкие и с довольно холодным светом. Гном снова отозвался.

— Боже, я понимал, что у главы кузнецов Гнаргенеса есть, чем поживиться, но этот краб, кажется, может отобрать у людей даже душу. Хотя, я бы скорее продал душу, чем столько грейд-кристаллов…

— Да, не уточняли, поэтому я и спрашиваю…

— Вот именно. Если я не уточнял, значит, ты выложишься на максимум. Здесь и под моим присмотром.

Острые и жесткие глаза Гнева бурили кузнеца и его остатки воли. Ломаторий боязливо увел взгляд и схватился за молот. Как яйцо мужчина вмазал один из кристаллов в наконечник, от чего инструмент побагровел. В сердцах Токти кинул клинок на наковальню и стал вбивать молот в лезвие. Громогласный звон заставил шелохнуться даже Ила, а от прикосновения распространилась слабая ударная волна. Некоторые из оружий и доспехов на стенах задребезжали и чуть ли не слетели с креплений. И тут Токти разбил второй кристалл. Следующая вмятина в мече вызвала небольшой взрыв, от которого потух огонь в камине. Пол под наковальней провалился, а стена рядом с ней же треснула. Кузнец неуверенно и безнадежно взглянул на Гнева. Тот пальцем указал на третий кристалл, что был в сжатом кулаке Токти.

Удар!

Кузню качнуло, а группу Владислава раскидало в стороны, но представление не закончилось. Доспехи и оружие попадали, от чего здание стало походить на поле боя. Сходство нарастало. У наковальни сформировался огненный смерч, охвативший всё вокруг. Пламенный воздух бился о стены и стойки и вдруг с ревом кинулся на Гнева. Тот выставил вперёд ладонь и поглотил бедствие, так же защитив своего протеже. Но внезапно адское землетрясение подломило ноги и им. Часть потолка с грохотом обрушилась, а воздух вдруг наполнился пылью. Стало очень темно.

— Это… Это я сделал? — из развалин кузни отозвался сиплый голос Токти.

Бог Восхода убит! Сила заклинаний стихии Света уменьшена на 30 % у всех персонажей! Пантеон 17/30

Прошло ещё около минуты всеобщего молчания и шока.

Богиня Восхода убита! Сила заклинаний стихии Света уменьшена на 60 % у всех персонажей! Пантеон 16/30

— Нет, не ты, — Гнев ответил удовлетворенным голосом, уже встав из руин. Он отряхнул плащ и за шкирку вытащил из него своего атланта, тот слабо чихнул от поднявшейся пыли. — Хранитель балуется. Интересно, интересно… Есть идея.

Владислав тихонько поднялся и помог встать Илу. Глаза того сверкнули, но он промолчал. Дракула обернулся и заметил, как на них пялится Гнев. Внизу похолодело. Почему-то именно сейчас дикий рост мужчины, превышавший даже эльфийский, вдруг стал заметен. Лидер второй гильдии исполинскими шагами приблизился к ним, и демиург уже приготовился к смерти. Но Гнев просто навис над Владиславом и стал сверху вниз оценивать его, после чего спокойно попросил: