Парень прислонился своим лбом к стене, слегка коснувшись меня своей щекой. Моё сердце тут же пропиталось острой ненавистью к нему. Я со всем ожесточением сжала кулаки, напрягла свои скулы до противного скрежета в зубах. Казалось, что такой гнев еще никогда не владел мной, словно сам дьявол вселился в моё тело, искажая в моих глазах адское пламя. Я была готова разорвать этого ублюдка на части, готова была уничтожить, только чтобы Дин был жив, только, чтобы он дышал.

— Ты так омерзителен! В тебе нет ничего человеческого, ты просто отморозок, грязное животное!

Но мои слова словно стерли на его лице последние черты, которые могли отражать теплоту и мягкость. Парень вмиг ухватил одной рукой мои щеки, сжимая их и поворачивая мою голову, прижимая вплотную к бетонной стене. Его ядовитое дыхание отравляло мою бледную кожу, вызывая аллергическую реакцию. Он наклонился к моему уху, дотронувшись до него кончиком своего носа.

— Я сказал, что ты будешь моей! А, если нет, — он остановился, и я услышала язвительный хриплый смешок, — твоему Дину не поздоровиться. Так, что не вздумай ляпнуть кому-нибудь лишнего, сама же пожалеешь, крошка.

Его последние слова заставляют мое тело содрогаться от перепуга и грызущей сердце тревоги. Я вмиг чувствую, как холодеют мои пальцы. От безвыходности я только глотаю губами воздух, а его слова уже глубоко в мозгу, сокрушают его сплошными разрывами.

Парень вмиг отстраняется и скрывается за дверью, словно призрак. Мне только остается обессиленно сползти по шершавой стене на кафель, словно живой труп. Из стеклянных безжизненных глаз продолжали сочиться слезы, они хлестко отравляли мою кожу. Но, казалось, что я уже ничего не могла чувствовать, кроме разгрома и опустошения. Перед глазами только образ Дина: его пленительная улыбка, чувственный взгляд, который для меня дороже воздуха. Неужели мне не суждено быть рядом с ним?

Меня охватило чувство беспомощности. Такого душевного разгрома моя грудь могла и не выдержать, слабо вздымаясь за новой порцией кислорода. Я пригладила волосы, но красные испуганные глаза все же могли выдать мое убийственное состояние.

— Почему ты так долго? — спросила встревоженная Люси, слегка надувая свои пухлые щечки.

Я слабо улыбнулась, преодолевая нечеловеческую боль внутри. Я словно ждала своего приговора и палачом стало мое сердце, которое уже озверело от, грызущей душу, ненависти.

— Твой папа еще не выходил? — я присела около милой мордашки, она тут сжала мою ладонь в свои теплые ручки.

Мое тело затряслось от пульсирующей в мозгу мысли о том, что я могу больше не увидеть ни Дина, ни Люси. Надежда не откликалась, сколько я не звала её, я не надеялась. Вдруг из палаты вышел седовласый мужчина, он недовольно окинул нас взглядом. Неожиданно следом за ним вышел Метт, он стрельнул на меня свои яростные глаза, пропитанные каким-то звериным оскалом. На лице его расползлась саркастическая улыбка, при виде которой у меня упало сердце. Оно падало в неизвестную бездну, его поглощала коварная тьма, такая же тьма, которая царила в комнате у гадалки.

— Мисс Эванз, — меня привлек холодный мужской бас. — Я хочу с вами поговорить, вы позволите?

Хладнокровный мужчина оглядел меня с каким-то презрением и опаской, указывая рукой на длинный коридор. Видимо, он хочет, чтобы я следовала за ним.

— Меттью, отвези Люси домой. И, да, скажи Софи, чтобы приготовила мне мой костюм для встречи с инвесторами.

Я озадаченно смотрела на этого мужчину. Неужели его беспокоила только собственная работа? Неужели для него главное-это деньги? Кареглазый язвительно пожирал меня своим взглядом.

— Прошу, пойдемте в ординаторскую, там нам никто не помешает.

Его слова заставили мое тело судорожно напрячься и, сгорбившись словно под проливным дождем, я последовала за строгим басом, боясь поймать на себе его острый, как клинок, взгляд.

Мужчина распахнул передо мной дверь, ожидая моего шага вперед. Я была в легком замешательстве. Что ему от меня нужно? Боже, зачем я вообще связалась с этой семьей?

Мужчина тихо закрыл дверь, спокойно обходя меня, словно моего присутствия тут и не было. Он достал из кармана сигары и прикурил их. Токсичный едкий дым коварно проникал в мои легкие, отправляя своими ядовитыми парами.

— Присаживайся, — безразлично бросил он, уставившись в большое больничное окно.

Клубы дыма, нараставшие, как при пожаре, уже заставляли меня нервно кашлять и задыхаться. Мужчина молчал и это уже начинало раздражать.

— Мистер Купер? — слегка окликнула я его.

— Сколько ты хочешь? — задает он неожиданный вопрос, продолжая наблюдать в окно.

— Простите, что? — мои брови вздернулись вверх от легкого шока.

— Не прикидывайся дурочкой, сколько тебе нужно денег, чтобы ты отстала от моих сыновей? — его холодный голос выедал в моем мозгу огромные проемы, которые тут же заполняла горечь опустошения.

— Вы наверно шутите?

Мужчина неожиданно обернулся, его хмурые брови предали его лицу еще больше хладнокровия и гнева.

— Разве это похоже на шутку?

Я кое-как сглотнула жесткий ком, застрявший в моем горле, руки мои уже давно дрожали, как у паралитика.

— Если вы серьезно, то мне не нужны никакие деньги…

— Эванз, Эванз, — мужчина как-то иронично усмехнулся. — До чего этот болван опустился.

Я непонимающе оглядела его лицо, выражавшее саркастическую насмешку.

— Я вас не понимаю, что вы от меня хотите?

— Хватит, — он поднял свой тон. — Думаешь, я не знаю кто ты и чья дочь? Ты реально думаешь, что я поверю, что ты случайно познакомилась с моим сыном, случайно устроилась в мой дом репетитором? Не делай из меня дурака!

Седовласый затушил свою сигару, выдыхая последний табачный дым, склоняя меня затаить ослабшее дыхание. Он заложил руки за спину, тихо направляясь ко мне навстречу. Я оторопела, слегка подгибая ноги под себя, словно хотела остаться незамечанной.

— Вам придется в это поверить, потому что это в действительности так, — я пытаюсь укрыть дрожь в голосе, но мое тело все же выдавало, обуявшую меня, панику.

Наш накаленный разговор еще сильнее вонзается в моё ослабевшее сердце, которое уже и без того было разгромленно его младшеньким.

— Чушь! — раздосадовано кричит он. — Это ведь твой отец прислал тебя, не так ли? Не ври мне!

Его повышенный тон мне совсем не нравился и я попыталась дать ему отпор.

— Мой отец здесь не при чем! Прошу, не повышайте на меня голос.

Мужчина слегка выгибает свои седые брови и плотно усаживается в кресло напротив меня. Я пытаюсь вдавиться в кресло как можно сильнее.

— Это ты моим олухам можешь мозги запудрить, но мне. Значит так, ты должна оставить мою семью в покое. Ладно этот болван Метт уже потерял свою пустую голову, но Дина тебе окрутить не удастся, потому что я не позволю.

Он слегка наклонился, буравя во мне своими серыми глазами огромную дыру.

— Почему вы все за него решаете? — видимо моя дерзость не пришлась ему по душе.

— Слушай сюда, мелкая дрянь, лучше по хорошему оставь мою семью в покое. Если не будет по хорошему, то будет по плохому. Где сейчас живет твоя семья? Все по тому же адресу, если не ошибаюсь? Хороший район…

Мужчина слегка скривился в холодной улыбке, а мое сердце уже давно разорвалась на тысячу молекул, которые теперь безжизненно парили в атмосфере моего истощенного тела…

P.O.V. Дин

Я нетерпеливо рассматриваю белый потолок, то и дело оглядываясь на дверь. Где же она? Как же я не люблю ждать в такие моменты. Я закрыл глаза, представив перед собой её нежный образ. Улыбка расплылась по моему лицу, когда в моей голове звучали её слова. Я так хотел побыстрее обнять её, зарыться пальцами в её шелковистые волосы, вдыхать их аромат.

Я слегка поежился от неприятной дергающей боли в плече. Мысли мои путались. Я не знал кто мог это сделать. Кому я так не угодил? Кто хотел меня устранить? Но, зарываясь поглубже в свой мозг, я понимал, что недоброжелателей было море и в основном это было связано с кампанией отца. Я давно подозревал, что отец играет не по правилам. Его компания поднялась так быстро совсем не из-за добрых дел. Отвращение, подступающее к моему горлу, теребило и мучило меня. И это отвращение я испытывал к самому себе…