Впервые за долгое время принцесса улыбнулась.

— Спасибо, отец! — она порывисто обняла его и почувствовала, как он гладит её по голове.

— Возьми с собой побольше молодых эльфов, тебе надоест постоянно смотреть на уродливых орков, и захочется, чтобы рядом был хоть кто-то симпатичный, — посоветовал ей Гортхаур.

Саурон вернулся, как и обещал, раньше, чем через неделю. Глосселот быстро освоилась в Изенгарде, и вскоре под её окнами уже маршировали отряды орков. Её мерзкий характер идеально подходил для того, чтобы командовать ими.

***

Майрон лежал в постели со своим эльфом и самозабвенно вылизывал его острые ушки. Ему показалось, что он давно не уделял им внимания и теперь никак не мог остановиться. Уставший Трандуил уже не возражал и позволял с собой делать всё, что угодно.

От такого увлекательного занятия майа отвлек голос дочери. Она недавно научилась говорить через осанвэ.

— Расскажи мне о Тхурингветиль, отец.

Саурон вздохнул, устало закатив глаза.

— Завтра! — рявкнул он.

“А сегодня я хочу уделить хоть немного внимания своему любимому эльда”, — подумал он и продолжил домогаться Трандуила, который сонно смотрел на него сквозь полуопущенные ресницы — но даже в таком виде, уставшим и безвольным, ухитрялся быть самым сексуальным для майа Саурона. Он улегся на него сверху, прижимая к постели, прикусывал соски, целовал шею до крови; возмущенные возгласы со стороны эльфа сменились возбужденным сопением, поскольку помимо этого Саурон еще и ухитрялся приласкать его, гладя по внутренней стороне бедер. Вскоре Трандуил сам обхватил его длинными стройными ногами за талию и вжимался с очевидным желанием. Он сам открывался ему на встречу, а его ладонь обхватила член майа, и он направил его в себя.

— Нетерпеливый, — снова куснул его Саурон.

В его планы не входило долго мучить эльфа, хоть он и испытывал часто желание искусать его до смерти от любви. Он достал чашу со маслом-смазкой и обильно смазал и себя, и его, через миг ощущая, как Трандуил сжался, удерживая его член в себе.

— Ещё, умоляю тебя, — простонал он, краснея.

Он определенно нарывался на то, чтобы оттрахать его как следует, и вскоре Саурон овладел им полностью, подтащив к себе и вторгаясь в это податливое тело сильными резкими толчками. Эльф вскрикивал. На глаза его навернулись слезы, он прикрыл их, зажмурив от сладкой боли. Очевидно, его хитроумный план состоял в том, чтобы заставить майа кончить как можно быстрее, что и произошло. Саурон рассержено куснул его в последний раз, но тут же попросил прощения, нежно вылизывая ямочки на его пояснице.

— Какая бархатная кожа… Не надейся, прелесть, я не оставлю тебя в покое. Мне нужно лишь совсем немного отдохнуть.

— Если желаешь, я могу заменить тебя, — и Трандуил потерся своим стоящим членом об его пах и сам выразил желание придавить Саурона к постели; тот довольно поддался, хотя и был крупнее (ему приходилось выглядеть грозным, чтобы вгонять в страх орков). Он медленно вжался в него и принялся массировать пальцами его анус; кольца приятно холодили кожу, а Саурон порыкивал от нетерпения.

— Не заставляй меня ждать.

Трандуил устроился позади и овладел им с медленным тихим стоном.

— Ты такой горячий.

— Пламя Ородруина пылает во мне, — и Майа прикрыл глаза от удовольствия, чувствуя долгие, тщательные ласки супруга и то, как эльф сам после десятка движений выплескивается в него.

В этот раз оба уснули друг у друга в объятиях, и Саурон слышал, как тихо дышит утомленный довольный эльф. Теперь он мог оставить его ненадолго, по крайней мере, без таких сильных сожалений. Последний поцелуй — и он поднялся. Ему хотелось посетить Исенгард лично и посмотреть, точно ли Глосселот хорошо управляется с орками. Он не слишком верил в нее.

========== Глава 14 ==========

И, на его удивление, дела там шли хорошо: по хозяйственной части Саурон оставил там управляющего — темного эльфа, что служил ему еще со второй эпохи, а что касается дисциплины, то военный распорядок держался там лучше, чем в Мордоре, может быть, потому, что Исенгард был меньше, как и количество орков. Майа казалось, что его дочь слишком несдержанна и порывиста, и не сможет упорно следовать распорядку, но оказалось, что необходимость следить за ними дисциплинировала и ее саму: Саурон явился незамеченным и с удовольствием наблюдал, как с первыми красными лучами на восходе из башни трубят побудку, и один отряд орков за другим просыпается, выстраиваясь на плацу; дочь же его в этот момент наскоро умывалась и завтракала, а затем торопливо облачалась в доспех. Девушка подросла, и уже не казалась малюткой на фоне рослых урук-хаев, хотя фигура ее еще была нескладной.

— Подъем! — прокричала она в специальную трубу, многократно усиливавшую звук ее речи, стоя на верхней площадке Исенгарда. Орки под ее крики упражнялись в беге и стрельбе. После разминки по натянутым тросам тут же, на другой край плаца, подали туши свежеубитых быков и кабанов, и войско принялось за трапезу. Орки поднимали вверх измазанные кровью, утомленные, но довольные морды и приветствовали явившегося в этот миг Майа Саурона. Все вскочили как один, едва завидев его высокую золотом сияющую фигуру рядом с закованной в доспех Глосселот.

Он поднял забрало на шлеме и поцеловал дочь в щеку, она брезгливо и со смущением отвернулась, и Саурон начал деловой разговор.

— Вижу, дисциплина воспитала не только их, но и тебя.

— Отец! Мне здесь не хватает трактатов по обороне и строительству укреплений. Я хочу расширить замок и устроить здесь поле для соревнований…

— Скоро у твоих питомцев будет возможность заняться войной на практике, так что они не понадобятся, моя мрачная прелесть.

— А я? Я буду командовать ими?

Вопрос был сложный. Саурон отправил бы девчонку практиковаться туда без зазрения совести, но Трандуил…

— Боюсь, твой отец-эльф будет против. Он не хотел сына-воина, поскольку боялся потерять его, что говорить о дочери?

— Я не комнатный цветок, я хочу управлять войском и оборонять твои рубежи, — разозленно закричала Глосселот. — Так и передай ему! Он не смеет приказывать полумайа!

Саурон лишь снисходительно улыбался. По-видимому, его крошка характером пошла явно не в эльфа.

— Правда? Я слышал, он хотел выдать тебя за кхарадского падишаха, чтобы тот более охотно присылал нам мифрил и золото, — протянул Саурон, любуясь паникой дочери. Она вцепилась в него и умоляла не отпускать. Саурон выслушал об эльфе все — что он никчемный, слабый и трусливый, и что он, Саурон, сам мог бы отправить его в восточный гарем…

— Ну же, успокойся. Я не сделаю этого… Если, конечно, не увижу однажды, что ты снова ленишься и забросила командование. Ох, как же опечалится король Трандуил, узнав, что ты его ни во что не ставишь… Ведь он так желал эльфенка! — поддразнил он ее.

— И пусть, — буркнула Глосселот. — Ты мне ближе. Отец, расскажи о Тхурингветиль.

— Это было давно, — отмахнулся Саурон. — Моргот, господин этих краев в те времена, устроил крепость в Ангбанде, откуда мы совершали прекрасные налеты на окрестные земли, пугая местных эльдар.

— Таких же трусливых и жалких, как мой второй отец, — ехидно заметила Глосселот.

— Будешь так говорить — отправишься к нему. Так вот, мне служила в ту пору майа Тхурингветиль, и когда она летела, чтобы возгласить мою волю окрестным землям, то выглядела, как летучая мышь, что закрывала крыльями луну. Ну, а я принимал облик огромного волка. И вдвоем мы пролили немало крови… Да, жаль, что те времена закончились.

Саурон не стал уточнять, как именно, хотя немало поведал ей об их совместной охоте и других развлечениях — в основном то были пытки пленных нолдор и людей.

Глосселот с интересом выслушала рассказ отца, а после задала самый волнующий вопрос:

— А как она выглядела, когда не обращалась в летучую мышь? Тхурингветиль была очень сильна среди других майар?

Саурон озадаченно посмотрел на неё. Он не понимал, почему эта тема вызывает такой интерес у его дочери.