— Теперь поздно разбираться, кто виноват. Пока одна из сторон не одержит победу, мы будем продолжать убивать друг друга.

Он повернулся, тяжело посмотрев на Эрена, в глазах которого читалась грусть.

— Мы враги, Эрен. Что бы ты ни чувствовал, какие бы выводы ни делал, основываясь на прошлом, люди тебя не примут. Твоё место только среди своих. Ты можешь желать помочь, но оставаться вечно рядом — нет, — Ривай помолчал, проведя рукой невидимую черту в промежутке между собой и Эреном. — Здесь начинается граница. Между мной и тобой. Между тобой и людьми. Никогда не забывай, иначе умрёшь.

Эрен склонил голову. Ривай проследил за его взглядом. Там, за лесом, где располагался Трост, в небо поднимались клубы дыма, чернеющие на фоне постепенно блекнувшего неба.

========== Глава VIII. ==========

Они шли быстро, настолько быстро, насколько это представлялось возможным. Переходить на бег Ривай не решался — в таком случае есть большая вероятность не заметить того, что их окружало, а в тёмном лесу невнимательность может стоить жизни.

Ружьё болталось за спиной; оно было заряжено. Ножны пришлось переместить ближе к локтю, чтобы в любую секунду выхватить нож и пустить в ход. В лесу было подозрительно тихо. Складывалось ощущение, что все звуки сконцентрировались в Тросте, а Трост — не близко, около часа пути быстрым шагом.

Шиганшина осталась за спиной точно так же, как и Эрен, неотступно следующий за Риваем. Выбирать не пришлось: если они потеряют Трост, всё кончено. Трост — это люди, а люди — это будущее. Потеря города означала смерть для всех жителей, ведь спастись от волков вне города, не будучи подготовленным солдатом, практически невозможно.

— Петра и Ауруо, — шёпотом сказал Ривай, когда они остановились около поросшей травой дороги. — Ты их чуешь?

Эрен поспешно облизнул сухие губы.

— Да, но…

В тот момент Ривай услышал крик. Громкий, наполненный ужасом и отчаянием. Вслед за ним раздался волчий вой. Кричала Петра — высокий женский голос словно забрался в голову Ривая и не отпускал, эхом продолжая повторяться даже после затишья.

Он двинулся вперёд.

— Нет! — тут же выкрикнул Эрен, хватая его за руку. — Поздно.

— А ты бы остался стоять на месте, если бы там была твоя мать или близкий друг? — спросил Ривай чересчур резко и быстро вырвал руку из хватки.

Тенью он заскользил между деревьев, стараясь не терять ориентир, оставшийся после крика. Дорога уводила в сторону от Троста, но краем глаза Ривай всё ещё видел облако дыма и рыжие отсветы языков пламени. Как бы в данной ситуации поступил Эрвин? Расчётливый Эрвин, дальновидный Эрвин, предусмотрительный…

В тот момент, когда он остановился около старого полузасохшего кустарника, сзади послышались торопливые шаги. Эрен, сразу понял Ривай, и резко обернулся, обуреваемый волной сомнений. Не стоило поворачиваться к нему спиной, ох не стоило!..

В последний миг Ривай успел заметить золотые глаза, блеснувшие в темноте, а после его толкнули в грудь, и оба повалились на землю. Колючие ветки кустарника оцарапали щёку; рука потянулась к поясу, где был спрятан серебряный нож.

— Тише, — дыхание Эрена обдало его лицо горячей волной, а шершавая ладонь крепко прижалась ко рту, не позволяя говорить. — Подойдёте ближе — и вас почуют.

Эрен оказался сильным. Он всем телом прижал Ривая к земле, удивительным образом обездвижив его так ловко, что тот растерял всякую концентрацию и осознание местонахождения. Эрен, склонив голову к его плечу, дышал часто и коротко и смотрел куда-то в сторону, сквозь острые ветви кустарника с редкими сухими листьями. Под спиной мешался камень, который при падении не причинил особой боли, но лежать под весом тяжёлого тела было неудобно. Ривай с трудом опустил плечо — рукоять ружья тоже причиняла неудобства.

Эрен не замечал, что его командир испытывает неудобства. Он полностью был сосредоточен на том, что происходило на ближайшей территории, хотя Ривай не слышал ни единого звука.

— Они из чужой стаи. Незнакомый запах. Быть может, из той же стаи, что и Анни… — продолжал вслух рассуждать Эрен.

Изловчившись, Ривай освободился от руки Эрена и заговорил так тихо, чтобы услышать его мог только он.

— Дай мне встать. Они ведь идут по направлению к Тросту, так?

Эрен посмотрел на него округлившимися глазами.

— Вы хоть и солдат, но в одиночку не ровня десятку, а то и больше, взрослых волков!

— Я не новичок, чтобы прятаться в кустах!

— Прекратите! — излишне уверенно и с убеждением зашипел Эрен, забыв, кто кому подчиняется в данном положении. — Вы, люди, специально обучаетесь, чтобы стать такими. У волков это в крови. Я не позволю вам стать жертвой сегодняшней ночи.

Больше Ривай не слышал ни криков, ни волчьего воя. Он остался лежать, умудрившись даже расслабиться, и закрыл глаза, мысленно проклиная Эрвина. Ауруо и Петра, скорее всего, уже мертвы, если им повезло. Эрен говорил, что волки — не люди, поэтому убивают быстро, чтобы жертва не мучилась. Однако теперь ситуация совершенно иная. Сейчас люди — не их добыча, а противоположная сторона в разгоревшейся войне. Зачем жалеть противника, ублажая его лёгкой смертью?

Он только что едва не потерял самоконтроль. Он был готов выскочить прямо на путь волков. Если бы не Эрен, он был бы уже мёртв, и не помогли бы ни припрятанный за поясом нож, ни заряженное ружьё.

Ривай только что чуть не проиграл эмоциям. Странно, а он считал, что служба в армии убивает всякую человечность.

Эрвин, сукин сын, думалось Риваю. Ты ведь и это предвидел, не так ли? Знал, что наступит момент, когда придётся остаться один на один с Эреном, который непременно поступит так, как велят его чувства, а не инстинкты.

Сблизься с ним, поиграй, войди в доверие. Всё это совершенно не походило на игру, особенно сейчас, когда Ривай был готов вонзить нож Эрену в живот и вспороть его, даже несмотря на то, что минутой ранее он действительно доверял ему. Хорошо, что руки порой не исполняют приказы измученного ужасами мозга.

Эрен упорно не собирался отпускать Ривая до того момента, пока его взгляд не перестал быть напряжённым. Если бы сейчас он находился в обличье волка, то непременно бы поднял прижатые к голове уши, перестал бы скалиться и чуть ли не лежать на земле на пружинистых лапах. После он без лишних слов перестал давить на него, позволив Риваю сесть.

— Ушли.

Ривай поправил на плече ремень ружья и поморщился, коснувшись пальцами оцарапанной щеки.

— Можно мне? — и прежде чем он успел возразить или оттолкнуть его от себя, Эрен провёл кончиком тёплого языка по царапинам. Ощущения были странными — Ривая ещё никогда не облизывал волк, пусть и в человеческом обличье. Однако он делал это с такой осторожностью и с таким трепетом, что Ривай, окончательно оторопев, позволил довести начатое до конца.

Эрен смущённо посмотрел на него, после чего совершенно по-собачьи облизнулся.

— Что, вкусно? — устало сказал Ривай без вопросительной интонации, поднимаясь на ноги. — Хватит сидеть. Пока мы здесь прохлаждаемся, в городе идёт бойня.

— Хотите вернуться? Очередной шаг к самоубийству.

— И что прикажешь делать? Лизаться с тобой под деревцем? — чересчур зло оскалился Ривай, и Эрен смешался.

— Я думал, нам нужно отыскать детей. Разве не для этого мы проделали весь путь по тоннелю?

— Если они живы, то им безопаснее оставаться там, где они есть. Даже представлять не хочу, какая резня сейчас творится в городе.

— И вы хотите туда вернуться, — не унимался Эрен. — Знаете, что я услышал от Анни? Она выросла там, в этом вашем Тросте, — на этих словах Ривай вцепился в мальчишку глазами. — А вдруг половина тех, кого вы считали людьми, на самом деле волки? Это длилось не один день, а долгие года. Они хорошо подготовились.

В мгновение ока всё, что делала армия, показалось бессмысленным. Быть может, Эрен и не думал своей речью ломать чётко прописанную систему в сознании Ривая, но ему это удалось. Ривай видел Трост, охваченный огнём, и лениво думал, что много лет назад какой-нибудь зевака наблюдал подобную картину и с Шиганшиной.