***

На следующий день Дину так стыдно, что он не решается перезвонить Касу. Он даже не уверен, что помнит весь разговор, и изо всех сил надеется, что Кас не вспомнит его совсем. Сэму он сообщает только, что они с Касом «поговорили немного», Кас «в порядке» и у Эрин фамилия Клайн. Дин теперь слишком выбит из колеи, чтобы гуглить Эрин, как планировал, но Сэм вызывается навести о ней справки.

Тем временем представление Дина об Эрин и ее квартире начинает меняться. Теперь ее воображаемая квартира обставлена стильной подержанной мебелью, в ней много кальянов, и из чопорной консерваторши Эрин превращается в эдакую укуренную пофигистку. И Дин воспринимает ее еще более скептически. Ему совсем не нравится мысль о том, что Кас курит траву, якшается с какой-то денверской тусовкой хиппарей и скатывается в нигилистический гедонизм, как уже однажды случилось с ним в будущем. (Хотя Дин понимает, что его собственный пограничный алкоголизм ничем не лучше: кто он такой, чтобы судить?) Но по крайней мере, Эрин настаивает, чтобы Кас здорово питался. «Наверное, одна из этих хиппи, помешанных на всем натуральном, — заключает Дин. — Наверняка в своем красном миксере готовит кексы с ганджей. Надо предупредить Каса насчет употребления в пищу».

Сценки из жизни Каса и Эрин возникают в воображении Дина ежедневно — теперь они поставлены в живописных декорациях хипповской квартиры с гобеленами на стенах и подушками, вышитыми бисером. Дин даже начинает мысленно набрасывать распорядок недели Эрин. Когда он пробуждается в понедельник утром, Кас по-прежнему не дома, так что Дин думает: «Кас, должно быть, только что проснулся рядом с Эрин». Он, наверное, просыпается рядом с ней каждое утро. Наверное, они вместе завтракают, потом Эрин идет на работу (в качестве… кого-то, кто «иногда» работает допоздна. Официантки? Барменши? Может, днем она получает образование?) Тем временем Кас надевает голубой жилет и едет назад в Канзас на свою заправку.

В воскресенье Дин и Сэм едят блинчики в закусочной, и Дин размышляет: «У Каса и Эрин сейчас, наверное, поздний завтрак». Ведь поздний завтрак по выходным — это принято у пар? Эрин, наверное, что-нибудь приготовила. Может, полезные оладьи из цельнозерновой пшеницы? Намазанные этим ее йогуртом и органическим медом? (Раньше Кас любил оладьи Дина — до того как подвинулся на здоровом питании.) Дин гадает, умеет ли Эрин приготовить вкусный бургер. Кас обожал бургеры Дина.

Раньше.

***

К вечеру воскресенья Дин не находит себе места. Он не может выбросить из головы сцену, в которой Кас счастливо ест полезные для здоровья хипповские оладьи между сеансами утреннего секса. Поэтому Дин начинает шагать по бункеру в поисках чего бы поделать, чтобы отвлечься. Вскоре Импала вымыта и перебрана, все оружие почищено и смазано, и бункер сияет чистотой. У Дина кончились занятия, и он расхаживает туда-сюда, пытаясь придумать еще работу.

— Даже странно, да? — говорит Сэм, когда Дин снова заходит в библиотеку, обходя бункер по шестому кругу.

— Что?

— Мир не рушится. — Сэм отрывается от лэптопа и откидывается на спинку стула. — Работы нет. Все в порядке. Делать нечего, кроме как сидеть дома и валять дурака.

Дин тяжело вздыхает.

— Я скоро умом подвинусь.

— Ну съезди в Денвер, — предлагает Сэм.

Дин скептически смотрит на него.

— Я серьезно, — говорит Сэм. — Ты же хотел взглянуть на девушку. Прямо на стену лез… Так езжай, взгляни. Я по-прежнему считаю, что у тебя паранойя, но, по правде говоря… Я думал на днях над твоими словами, и вообще ты прав, Касу обычно не везет. Может, и стоит ее проверить хотя бы святой водой.

Дин фыркает.

— Что, столкнуться с ней и случайно пролить на нее пузырек святой воды? И насыпать ей соли в волосы? И пырнуть серебряным ножиком на всякий случай?

— Скажи ей, что ты неуклюжий, — смеется Сэм. Потом добавляет, уже серьезно: — Но правда, езжай проверь ее. — В его голосе слышно беспокойство, и Дин смотрит на брата. Сэм колеблется, но наконец говорит: — В общем, тут такое дело… Я не могу найти ее онлайн.

— Что ты имеешь в виду? — нахмуривается Дин.

— Я погуглил ее: Эрин Клайн из Денвера. Пару дней уже над этим работаю, на самом деле. — Сэм разворачивает лэптоп к Дину, и Дин наклоняется к экрану. — Видишь? В Денвере мне удалось найти только двух Эрин Клайн — одной четыре года, другой семьдесят восемь. Что-то я сомневаюсь, что Кас встречается с какой-то из них.

— Не все люди есть в интернете, — замечает Дин.

— О большинстве людей в интернете есть хоть что-то, — возражает Сэм. — Я пытался поискать разные написания фамилии «Клайн» и проверил окрестности Денвера тоже — на это у меня и ушло два дня. Я думал, может, стоит просто спросить у Каса, но… — Сэм колеблется, явно в нерешительности. — Может, заглянешь в его комнату? — предлагает он наконец неуверенно. — Посмотришь, нет ли где адреса этой Эрин или ее места работы? Хоть какой-то еще информации для зацепки. Наверняка с ней все чисто, но мне будет спокойнее, если я буду знать наверняка.

Дин по-деловому кивает, пытаясь скрыть переполох внезапно поднявшихся эмоций: тревогу и переживание за Каса, резкую подозрительность по отношению к Эрин и почти постыдное чувство надежды. То, как он воспрянул духом от мысли, что девушка Каса могла замыслить недоброе, обескураживает его самого.

Дин решает, что имеет смысл взять с собой в комнату Каса бутылку виски и стакан.

***

Минуту спустя Дин идет по коридору мимо спальни Сэма и осторожно приоткрывает дверь в комнату Каса. Он зажигает свет и останавливается в дверях, осматриваясь. Это простая комната, почти без убранства. Кровать, комод, стол, стул. Дверь шкафа приоткрыта, и в глубине виднеется Малый плащ, уже какое-то время не покидающий шкаф.

Дин чувствует себя виноватым, находясь здесь. Это должен был быть личный покой Каса — комната, которая навсегда его, как пообещал ему сам Дин, — а теперь Дин здесь что-то вынюхивает. Это как-то неправильно.

Но Эрин Клайн нет в интернете. Сэм не смог найти ее онлайн. Что-то не так.

Дин заходит и начинает осматривать комнату более внимательно. Его взгляд задерживается на кровати: Кас оставил ее опрятно заправленной. Дин вспоминает, как выглядел Кас, когда свернулся на кровати в мотеле во Флагстаффе — в каком беспорядке была постель и как он прижимал к себе подушку во сне. Теперь у него есть Эрин — обнимает ли он вместо подушки ее?

Обнимает ли он ее прямо сейчас?

Дин вздыхает и отворачивается — главным образом, чтобы не видеть кровать. Его взгляд падает на календарь, прикрепленный к стене над столом, и Дин видит, что Кас зачеркнул линиями недели, когда его не будет дома. Линии даже аккуратно надписаны словом «Денвер». Сейчас ноябрь, и линия проходит через весь остаток месяца. Ах да, Кас ведь даже сказал: «Увидимся в декабре». Значит, весь остаток ноября его не будет.

Приглядевшись, Дин вдруг понимает, что ближайшая неделя, через которую тоже проходит черта, — это неделя Дня благодарения. Сегодня воскресенье, и День благодарения уже в ближайший четверг. Дин как-то совершенно о нем забыл. Они с Сэмом никогда особо не отмечали семейные праздники, и только сейчас до Дина дошло, что Кас, по всей видимости, планирует провести День благодарения с Эрин. Вероятно, познакомиться с ее семьей.

Кас проведет День благодарения с другой семьей.

Дин усилием заставляет себя подумать: «Ну и хорошо. Хорошо. Я рад за него. Правда». Но сосущее чувство под ложечкой возвращается.

Стакан виски спустя неприятное чувство только усилилось. Теперь у Дина хватает сил лишь на то, чтобы сесть на стул, ссутулившись с бутылкой в одной руке и стаканом в другой, и глядеть на пустую кровать.

«Наверное, он сейчас с ней», — думает Дин, наполняя стакан. В его воображении сама собой возникает очередная живая сцена, на этот раз неприлично откровенная: обнаженный Кас растянулся над смутно привлекательной брюнеткой Эрин, обвивающей его ногами, и медленно двигается на ней, внутри нее… сначала медленно, потом все быстрее…