— Да блин, два дня! — отвечает Дин сразу — он до сих пор помнит эту деталь с тех пор, когда пытался убедить отца, что Брайс-Каньон им вполне подойдет. — Это чудовищный тур: целый день вниз, потом ночь внизу и еще день обратно наверх. И, кстати, оказалось, что детей в эти туры все равно не пускают. Там ограничение по росту, и нагрузка весьма суровая.

— Так это в Брайс-Каньоне мул ураганно пердел? — спрашивает Сэм, как будто ему важнее всего прояснить именно эту деталь.

— Да, это специальное предложение Брайс-Каньона, — говорит Дин, теперь облегченно улыбаясь. — За это мы доплатили, специально чтобы повеселить тебя. В Гранд-Каньоне мулы вообще не пердят.

— Ну тогда решено, — заключает Кас, и Сэм с Дином поворачиваются к нему. Кас держит в руках телефон и уже занес палец над кнопкой звонка. — Я запишусь на обследование туда, — говорит он. — К флагстаффскому коту, на двадцать шестое декабря. А Рождество проведем у Гранд-Каньона. Все согласны?

Дин и Сэм кивают.

Комментарий к Глава 42. Громовержец?

Прим. автора: Конец главы призван решить знаменитую «проблему Гранд-Каньона» в каноне Supernatural. Дин в сериале говорит, что никогда не бывал в Гранд-Каньоне, но Сэм в другом месте говорит, что они с Дином катались там на мулах в детстве. Сценарист Бен Эдлунд даже извинился за эту ошибку. Парки Гранд-Каньон и Брайс-Каньон на самом деле находятся недалеко друг от друга, и в обоих есть экскурсии на мулах. Но в Гранд-Каньоне эти туры надо бронировать за несколько месяцев (что вряд ли стал бы делать Джон Винчестер), и детей туда не пускают. А вот в Брайс-Каньоне для детей устраивают такие поездки, и продолжаются они всего пару часов.

========== Глава 43. Положи голову мне на колени ==========

Как только они принимают решение, Дину вдруг не терпится отправиться в путь.

— Можно выехать завтра утром, наверное, — говорит Сэм нерешительно. — И добраться туда вечером в канун Рождества.

— Или можно выехать сейчас, — отвечает Дин. Он уже видит открытую дорогу, простирающуюся перед ними до горизонта. И в кои-то веки эта дорога ведет куда-то помимо химического мотеля.

— Действительно, можно выехать прямо сейчас, — говорит Кас. Он следит за лицом Дина.

Но дело не только в Дине. После месяцев езды из Канзаса в Денвер и обратно всем им хочется наконец-то отправиться в более радостную поездку. В поездку, в конце которой их не ждет химиотерапия или вынужденная изоляция друг от друга, — в такую, которая вместо этого просто уведет их… куда-нибудь далеко.

Дин полагает, что придется уговаривать Сэма и Каса выехать сразу же, но только лишь он упоминает эту идею, как Сэм садится за лэптоп изучать мотели Флагстаффа, а Кас без лишних слов встает и начинает упаковывать в кулер Клэр еду Джоди и перекус в дорогу.

Каких-то десять минут спустя Дин уже забрасывает сумки в багажник Импалы. Знакомое предвкушение автопутешествия закипает в его венах: кажется, такой сильной тяги к этому он не испытывал уже месяцы. Он наконец начинает осознавать: химия у Каса закончилась, Кас свободен (по крайней мере, пока), и им не нужно больше держаться в дне езды от Денвера! И идея вот так сорваться с места внезапно захватила их всех: пьянящая мысль о Гранд-Каньоне зовет их, как песнь сирены.

Они вмиг собирают вещи, загружают их в машину и отправляются в путь.

***

Это морозный ясный зимний вечер, и легкий иней покрывает колючие поля Канзаса. Первым за руль садится Дин; Кас — рядом с ним, отдыхает, привалившись к пассажирской двери, в гнездышке из подушек и одеял. Сэм растянулся сзади со своей одной подушкой: теоретически он должен спать, чтобы сменить Дина за рулем позднее, но еще рано, и он с головой углубился в телефон, занятый каким-то сложным выбором мотеля. Как выяснилось, он ищет место «с настоящей кухней», чтобы приготовить рождественский ужин. (И еще пишет Саре, чтобы известить ее об их новых планах на праздники.)

Они еще даже не доехали до шоссе I-70, когда Кастиэль подвигается ближе к Дину.

И еще ближе. Вскоре Кас уже сидит в центре переднего сиденья. Он подтягивает к себе подушки и одеяла и спрашивает Дина, не укрыть ли его тоже.

— Ты еще не оправился после болезни, — напоминает ему Кастиэль. — И можешь простудиться, если замерзнешь. Одеяла хватит на нас обоих.

Дин бросает взгляд в зеркало заднего вида и замечает, как Сэм улыбается про себя. Но он по-прежнему занят телефоном и притворяется, что не подслушивает.

— Честное слово, я не при смерти, — заверяет Дин Каса. — Правда.

— Но все равно, дать тебе одеяло?

На самом деле, в салоне действительно прохладно. Можно, конечно, включить посильнее печку… а можно…

— Ладно, давай. Спасибо, — соглашается Дин.

Кас не только набрасывает угол одеяла ему на ноги, но и, подвинувшись еще ближе, пробирается под одеяло рукой, чтобы сжать его бедро.

— При близком контакте лучше сохраняется тепло, — сообщает он Дину. (С заднего сиденья слышится тихая усмешка.) — И ты уже не заразный.

И потом Кас уютно прислоняется к Дину сбоку. Вокруг плеч Дина оседает слабая лента тепла: должно быть, Кас расправил крыло у него за спиной.

Чудесно чувствовать Каса так близко, его рука на бедре даже начинает немного отвлекать Дина. «Определенно опасен», — думает Дин, тихо улыбаясь ему. Кас подмигивает в ответ с неожиданной обольстительностью, от которой Дину становится почти смешно. И конечно, от знания, что сейчас он обнимает Дина крылом, чувство просто волшебное.

Но в действиях Каса видно и искреннее беспокойство. Он принимается поправлять одеяло, чтобы получше подоткнуть его края вокруг ног Дина, и Дин снова начинает чувствовать вину из-за того, как Кастиэль переживает о его здоровье.

— Клянусь, я в порядке, — шепчет Дин. — На этой неделе мне гораздо лучше. Прекрати волноваться.

— Я прекращу волноваться, если ты начнешь за собой следить, — шепчет в ответ Кас, снова сжимая его бедро (и, кажется, слегка сжимая теплое крыло у него за спиной). — Не оставайся за рулем долго. Помни, что тебя должен сменить Сэм. И потом я тоже возьму на себя смену.

— Тебе надо отдыхать, Кас, — начинает возражать Дин. — Мы с Сэмом доедем вдвоем. Тебе не нужно садиться за руль.

— Но я могу вести машину, — настаивает Кас. — Это длинный переезд. Позволь мне помочь.

В конце концов Дин согласно кивает. Но Кас успокаивается лишь немного и даже после этого явно пытается вести себя как можно бодрее, сидя рядом с Дином и оживленно глядя по сторонам. Он даже принимается комментировать увиденное за окном: украшенные рождественскими огнями дома, заправки, где можно остановиться, указатели на выезд на шоссе — как будто помогает с навигацией и готов сменить Дина в любую секунду. Но уже пятнадцать минут спустя он начинает клевать носом. Его рука замирает у Дина на бедре, и вскоре он задремывает, привалившись к плечу Дина.

Дин наклоняет голову, пытаясь разглядеть его лицо, немного волнуясь, все ли с ним нормально. Но похоже, Кас в порядке: он дышит ровно — просто заснул. Что означает, он, должно быть, еще очень уставший после химии на этой неделе. Да и после всей химии.

Дин прикладывается щекой к его обезьяньей шапке на макушке, размышляя.

Кас прав: это длинный переезд. До Флагстаффа больше двенадцати часов — одним махом проехать тяжело. Сэм уже предложил остановиться часа через два-три — может быть, даже переночевать в мотеле, пока они еще в Канзасе, и закончить путешествие завтра. В таком случае они будут ехать почти весь завтрашний день. Но завтра уже канун Рождества, а потом Рождество. Им придется смотреть каньон в спешке, так как на следующий день после этого у Каса обследование.

Было бы очень здорово уложить его в удобную кровать раньше, чем в ночь перед Рождеством.

Дин шипит через плечо:

— Эй, Сэм, забронируй-ка тот мотель во Флагстаффе и на сегодняшнюю ночь, и на завтрашнюю.

В зеркало заднего вида Дину видны только колени Сэма — должно быть, он лежит. Сэм приподнимается на локте: его колени исчезают из виду и появляется лохматая голова. Он сонно моргает, глядя на Дина в зеркало.