Ровена, остановившаяся в сторонке, сложив руки, дипломатично молчит и только позволяет себе еще раз возвести глаза к потолку — так гротескно, что Дин начинает переживать, не потянет ли она себе какие-нибудь глазные мышцы. Со вздохом, в котором отчетливо слышится многострадальное терпение, она проходит к одному из кожаных кресел и садится, привередливо расправляя подол платья (на ней очередное облегающее платье — на этот раз благородного темно-синего цвета, вышитое серебряными блестками по кромке).
Она изящно скрещивает ноги в лодыжках и начинает постукивать своим красным маникюром по обтянутому кожей подлокотнику.
— Не могу представить, с чего ты решил пойти на этот неоправданный риск, — говорит она наконец, подчеркнуто обращаясь только к Дину и не глядя на Кроули. — Безвозмездно дарить Фергусу такую редкую силу… Уверена, если бы у меня была хотя бы возможность подобрать правильное заклинание, или хоть чуточку времени, чтобы довести до ума вариант с пером, я могла бы…
Кроули громко и раздраженно прерывает ее:
— Ты ни черта не можешь сделать с подобной болезнью, матушка, и прекрасно об этом знаешь. Вечно хвалишься тем, что ты «прирожденная» ведьма, — он подчеркнуто изображает воздушные кавычки, — что ты выше тех ведьмочек, которые черпают свою силу у демонов, так? — (Ровена разглядывает свой маникюр.) — Ну так вот, угадай, что могут демоны и что не под силу тебе! — продолжает Кроули. — Призвать к себе могущество Люцифера, вот что! — Он поворачивается к Кастиэлю с лучезарной улыбкой. — И, если я не ошибаюсь, недуг, которым страдает наш малыш… — (Кас снова хмурится на «малыша») — этот мелкий недуг, который свалил нашего бедного Кастиэля, был посеян Люцифером. Это частички его силы. То есть извлечь их могу только я. Я прав? — Он обводит взглядом присутствующих, приподняв подбородок и настолько раздувшись от гордости, что даже покачивается на каблуках. — Я вам нужен! Не так ли?
Кас, Дин и Сэм переглядываются.
Самое неприятное то, что Кроули прав. Он им нужен.
И это наводит на тягостную мысль: «Неужели Кроули мог излечить Кастиэля в любой момент?» В любой момент на протяжении длинных месяцев страданий, сеансов химиотерапии, тошноты и истощения, страха и боли… мог ли Кроули вылечить его с самого начала? Еще месяцы назад? Тянул ли Кроули время, ожидая, когда Дин начнет умолять его о помощи?
Дину просто необходимо спросить.
— Ты все это время знал, что можешь его вылечить? — обращается он к Кроули, с трудом скрывая досаду.
Кроули лишь пожимает плечами.
— Я только три дня назад узнал, что он болен, правда же? И до сегодняшнего дня, пока бедняжка Кас не позвонил, я не знал, что фокус моей дорогой маман с благодатью не сработал. Я не мог помочь, если не знал, что есть проблема, правда?
Это справедливое замечание, хотя раздражение Дина едва ли уменьшается. Кроули добавляет, обращаясь к Касу:
— Кастиэль, старина, пора бы уже добавить меня на фейсбуке. А то я не вижу твоих постов и не успеваю следить, когда ты умираешь от очередного таинственного недуга — а ведь это случается буквально каждые два месяца. — Он наклоняется к Дину и поясняет театральным шепотом: — Послал ему запрос на добавление в друзья два года назад, а он так и не подтвердил! Не то чтобы я расстроился, просто, знаешь ли, немного невежливо, и если ему нужна моя помощь, он мог бы попросить по-хорошему…
— Ой, прекрати кривляться! — восклицает Ровена, шлифуя ногти миниатюрной инкрустированной пилочкой, которую извлекла из своего многомерного бюстгальтера. — Всем ясно, что ты упиваешься вниманием к себе, не говоря уже о том, что, очевидно, согласился помочь только ради бесплатного могущества. Как бы он ни попросил, ты в любом случае ему поможешь. Если сможешь… — ворчит она себе под нос.
— Конечно смогу! — огрызается Кроули, смерив ее взглядом. — В отличие от некоторых, не будем показывать пальцем.
— Как же, я одним мизинцем могу сделать больше, чем ты со всем своим могуществом! — огрызается Ровена в ответ, наконец подняв на него взгляд и сверкнув глазами. — Ты здесь только потому что тебе выпала совершенно незаслуженная временная честь быть Королем Ада. Уверена, долго это не продлится, зная какие бунты, восстания и некомпетентность всегда сопровождают твое правление! Не только ли вчера кое-кто вылизывал пол собственным языком, пока…
— Что ж, давайте приступим! — объявляет Кроули, разворачиваясь на каблуках спиной к Ровене и обращаясь к Касу с деланной улыбкой: — Кастиэль, старина-приятель, давай-ка садись и устраивайся поудобнее — где хочешь, можешь сам выбрать стул, мне не нужна дилетантская бутафория вроде свечей. Просто садись и сними это свое нелепое пальто, и рубашку тоже — мне нужен контакт с твоей кожей. Конечно, никакого излишнего интима — мне не нужно трогать место первичной опухоли. Полагаю, этому рады мы оба, ха-ха! Без сомнения, к этому времени болезнь уже распространилась по всей твоей оболочке, так что любые две точки контакта подойдут. Когда будешь готов, кивни мне. Мне нужно только мгновение, чтобы сосредоточиться — собрать всю свою колоссальную силу. На это уйдет всего секунда, и потом мы все сделаем.
Сэм приносит для Каса прочный деревянный стул, и Кас с явной неохотой сбрасывает плащ и свой синий свитер. Дойдя до майки (на нем мягкая хлопковая футболка, которую одолжил ему Дин), он медлит, но в конце концов стягивает и ее. Он складывает вещи по очереди и отдает Сэму, который принимает их со всей серьезностью.
Пока Сэм забирает одежду и обсуждает с Касом, где тому сесть, Дин, воспользовавшись моментом, подходит к Кроули и шипит ему прямо в ухо:
— Если ты сделаешь ему хоть что-то, хоть как-то ему навредишь: подсадишь еще одну опухоль, или еще что… Я. Тебя. Урою. Даже если придется охотиться за тобой до конца времен.
— Скажем прямо, — шепчет в ответ Кроули, — при том что Люцифер снова разгуливает на свободе, мне понадобится вся сила, которую я смогу наскрести. И тебе я тоже нужен в лучшей форме. Что же касается подсадки еще одной опухоли, то я не собираюсь растрачивать свою силу только на то, чтобы досадить никуда не годному падшему ангелу. — После этого Кроули добавляет, чуть повысив голос: — Кроме того, порой, когда он одержим или безумен, он бывает даже на удивление полезен — да, Кас? Не стану скрывать, я еще надеюсь как-нибудь поработать в паре, когда ты в очередной раз перейдешь на сторону зла. Надежда умирает последней! Ну что ж, коллега, начнем.
Кас сидит на деревянном стуле, раздетый до пояса. Шапку он оставил на голове, но без футболки теперь выглядит ужасно худым и уязвимым. Он сидит скованно, упершись руками в колени, и глядит на Кроули с опаской, словно готовится к крайне неприятному испытанию. Дин и Сэм инстинктивно подвигаются ближе, вставая по обе стороны от него, словно таким образом смогут защитить его.
К облегчению и даже к удивлению Дина, Кроули никак не комментирует физическое состояние Каса. Вместо этого он начинает показную разминку. Он закрывает глаза, перекатывает голову из стороны в сторону, вытягивает вверх руки и хрустит пальцами. Потом, не открывая глаз, наклоняет голову вперед, слегка разведя руки ладонями вверх. На секунду он замирает, словно в медитативном трансе.
— Да боже мой, хватит кривляться! — говорит Ровена из своего кресла. — Ясно же, что ты не буддистский монах, или что ты там из себя строишь. Принимайся уже за дело.
Кроули открывает глаза и, искоса бросая на нее свирепый взгляд, рычит:
— Мне нужно как следует подготовиться! Не каждый день приходится извлекать частицы люциферовой силы! Тебе-то уж точно. Мне нужно собраться. Но конечно, только существа равные мне по могуществу могут понять важность правильной подготовки. — Он снова закрывает глаза и возвращается в свой показной транс. Следует минута тишины; все молчат, наблюдая за ним.
Потом Кроули начинает бормотать что-то на древнем языке, драматично понизив голос.
— Ты с какой-то конкретной целью зачитываешь список покупок на древнем арамейском? — спрашивает Кастиэль. — Я услышал «шесть кур, две головки чеснока и бушель яблок».
