– Да пока не знаю! Все равно куда – лишь бы подальше отсюда. Деньги оправдают любое местопребывание. А когда вернусь… – но закончить ей так и не удалось, потому что Кáрмен в нетерпении дёрнула её за руку.

– Слушай, Люс, а мои документы ты смогла бы туда отвезти? Ты когда теперь там будешь?

Глаза её собеседницы вначале широко распахнулись от удивления, а затем загадочно сузились, как бы пряча какие-то потаённые мысли.

– А зачем тебе? Бенли же для тебя старается, зарабатывает. Неужели тоже нужда заела?

– Да при чём здесь нужда!? Я жить так больше не могу! – закричала она в исступлении. – Мне нужна назад моя свобода, или я скоро сойду с ума!

– Но как же ты думаешь ехать? Он же тебя так просто не отпустит. Вы же, можно сказать, ещё молодожёны… – как-то странно усмехнулась Люс.

– Ещё чего, не пустит! Постараюсь убедить его, что делаю это ради его распрекрасных свиней. Ну ты ведь мне поможешь? – Кáрмен снова требовательно схватила свою подругу за руку. – Ты отвезёшь мои документы в Манилу? Самой мне туда сейчас никак не добраться…

Люс медленным движением осторожно освободила свою руку и отвернулась в сторону, как бы о чём-то раздумывая. Её лицо, скрытое от глаз Кáрмен, отражало бурю быстро сменяющих друг друга эмоций. Затем, словно спохватившись, она резко повернулась и обняла свою подругу, поспешно заговорив:

– Конечно же, моя дорогая Кáрмен, я сделаю ради тебя всё, что ты попросишь. Ты же знаешь, я – единственный человек, который тебе всегда поможет в трудную минуту. Я обязательно отвезу твои документы и сделаю это как можно скорее.

Теперь черты её лица выражали безмятежное спокойствие и полную уверенность в некоем мгновение назад принятом и только ей одной известном решении.

Кáрмен между тем, окрылённая открывшимися перед ней перспективами, в считанные минуты переменилась и из уставшей раздражённой девушки превратилась в полную сил и энергии будущую завоевательницу мира. Даже громкий плач грудного ребёнка, внезапно разорвавший наступившую тишину, на этот раз не смог вызвать у неё обычного приступа раздражения.

Обе девушки ещё немного помолчали. Застыв с мечтательным выражением лица, каждая думала о чём-то своём. Затем Кáрмен, попрощавшись, направилась к дому. Она плавно шла окрылённой походкой человека, которому только что выпал второй шанс начать жизнь заново.

Прошло несколько дней. В окутанной полумраком комнате Кáрмен сидела перед зеркалом, рассматривая своё отражение. В углу в маленькой кроватке мирно посапывал ребёнок. Последние лучи солнца, проникавшие в окно через тонкую занавеску, окрашивали все окружающие предметы в какой-то мягкий и таинственный розовый цвет. Лицо Кáрмен, освещённое этим светом, казалось ещё более привлекательным и манящим.

Медленным движением она провела рукой по своей щеке, затем по шее и плавно опустила её на грудь. Глаза её, казалось, смотрели куда-то сквозь зеркало – таким отрешённым и затуманенным был её взгляд. Стараясь не производить ни малейшего шума, в комнату осторожно вошёл молодой человек и сразу же направился к детской кроватке. Его лицо, обращённое к ребёнку, выражало саму нежность и отеческую заботу. Постояв немного над младенцем, он тихо подошёл к Кáрмен и обнял её за плечи. Девушка, очевидно, блуждавшая мыслями где-то вдали, не почувствовав в комнате присутствия другого человека, резко вздрогнула и полуобернулась.

– А, это ты, Бенли… – как-то разочарованно проговорила она, нехотя возвращаясь к действительности.

Молодой человек притянул её к себе сильными мускулистыми руками и с нескрываемым обожанием заглянул в лицо.

– Ты стала ещё красивее, Кáрмен, – с нежностью прошептал он. – Материнство тебе к лицу…

Он ласково провёл рукой по её лицу тем же самым жестом, что и несколько минут назад сама Кáрмен, и задержался на её груди. Лицо девушки при этом как-то нетерпеливо поморщилось, и, отстранившись, она потянула его за собой прочь из комнаты.

– Да, ты права, малышка так неспокойно спит, не будем её тревожить, – заботливо прошептал он, плотно закрывая за собой дверь спальни. – Думаю, с крестинами лучше не торопиться. Пусть Сюзи подрастёт, окрепнет. Да и я смогу собрать бόльшую сумму, и тогда мы сможем купить не одну, а парочку свиней, чтобы отметить этот праздник как можно достойнее.

Видно было, что мысли о предстоящем событии вызывали у него приятное волнение и радость. Он искренне не замечал, что каждый раз при подобных рассуждениях на лице его любимой жены застывала маска смертельной скуки.

– Как дела в школе? – безразличным голосом бросила она первую попавшуюся фразу, чтобы сменить ненавистную ей тему.

– Всё нормально. Мне всё нравится. Вот только зарплата школьного учителя по физическому воспитанию оставляет желать лучшего, – со смехом добавил он. – Ну ты и сама это знаешь. Мы все это знали ещё с университета: чтобы дойти до нормальных денег, нужно иссушить себя теорией и экзаменами, закончить на мастера, а потом ещё сесть за докторскую. Откровенно говоря, всё это не по мне… Я люблю живой спорт, а не по книжкам!

При этих словах он небрежно похлопал себя по рельефным мускулам.

– Вот только жаль, что я до сих пор не смог осуществить твою мечту и купить тебе небольшой автомобиль, – сказал он уже посерьёзневшим голосом, снова обнимая жену. – Я чувствую себя таким виноватым, что не могу дать тебе того, чего ты достойна…

Послушно дав себя обнять, Кáрмен нахмурилась ещё больше от напоминания о недостижимости желанной игрушки. Вся жизнь в маленькой Авроре показалась ей ещё более пресной и тоскливой. Рутина и обыденность – вот что ждёт её в этом унылом филиппинском городишке. И в тот же миг её внезапно озарила мысль о том, как приступить к осуществлению её недавно созревшего плана, который должен будет привести её к долгожданной свободе.

Она нежно обвила руками шею своего мужа и заговорила самым искренним голосом, на который была способна:

– Милый мой, Бенли, ну о чём ты говоришь? В чём же ты можешь быть виноват передо мной? Это я чувствую себя совершенно никчёмной от того, что никак тебе не помогаю в твоих стараниях для будущего нашей маленькой Сюзи.

От неожиданности Бенли опешил:

– Кáрмен! Ты же кормящая мама! Ты недавно родила ребёнка и полностью посвящаешь себя обязанностям по его уходу. Никто не ждёт от тебя чего-то большего!

– Ах, Бенли!.. Прошли те времена, когда женщина сидела дома и занималась только хозяйством и детьми.

Современная женщина должна быть полноправным партнёром своему мужу. В конце концов мы вместе заканчивали университет… А знаешь, – после небольшой паузы добавила она, – я восхищаюсь твоей тётей Джанет…

– Ха! Тётей Джанет! Да она же полжизни провела неизвестно где, родных детей годами не видела….

– Зато она смогла обеспечить им достойное будущее! – деловито ответила Кáрмен. – Её старший сын, если я не ошибаюсь, сейчас учится в Маниле на адвоката.

– Но Кáрмен, – Бенли озабоченно вглядывался в лицо своей жены, – не хочешь ли ты сказать, что тоже способна на такое?! Оставить меня, нашу маленькую Сюзи и всё ради чего? Денег?..

– Нет, конечно! – Кáрмен рассмеялась так, как будто сама подобная мысль показалась ей полным абсурдом. – Ты же прекрасно знаешь, что я без вас умру.

Просто, – добавила она вкрадчиво, – я чувствовала бы себя намного лучше, если бы смогла хотя бы как-то помочь тебе в подготовке к крестинам… Я знаю, для тебя так важно, чтобы всё прошло самым наилучшим образом. Если бы я могла заработать какие-то деньги и мы смогли бы позволить себе купить не только свиней, но и корову… О, ради этого я бы пожертвовала несколькими месяцами разлуки! – давя внутри себя смех, притворно присовокупила она.

Закончив ключевую фразу, Кáрмен умолкла в ожидании реакции мужа. Стараясь не переиграть, она рассеянно смотрела в сторону, в то же время пытаясь угадать, правильную ли она выбрала тактику. Бенли тоже молчал. Казалось, он напряжённо о чём-то думал. Затем он резко поднялся и подошёл к открытому окну. До Кáрмен донеслись его тихие слова: