— Зачем ему это? — она все еще пыталась понять мотивы бизнесмена, но как ни крути — факты не сходились.

Ди Каприо поднялся. Отряхнув костюм, он начал подходить ближе. Удивительно, но она уже забыла, каково это — бояться его, пытаться укрыться от одного лишь его взгляда. А сейчас ей вновь стало не по себе. Сара медленно отходила назад, выставив руки в примирительном жесте. Она боялась даже моргнуть, словно за доли секунды могло произойти что-то непоправимое.

— Зачем ему это? — вкрадчивым шепотом повторил он ее вопрос и оскалился. — Может быть, он просто поверил в меня?

— Нет, Лео…

— Нет?

Именно в этот момент ее спина уперлась во входную дверь. Сара вскрикнула, когда Ди Каприо со всей силы ударил по двери рукой и перекрыл единственный путь к спасению. Все тело словно налилось свинцом, впервые за все это время девушку сковал панический страх. Лео был чертовски зол, и в таком состоянии она не видела его никогда. Она боялась даже дышать. В те минуты Сара хотела оказаться как можно дальше от него. Нервно сглотнув, она подняла на русого испуганный взгляд и едва слышно спросила:

— Тебе так нужна его вера?

В глазах Лео появилось смятение.

Знала бы Сара, сколько раз он задавался этим вопросом за последние дни! Откровенные разговоры на крыше, домашние посиделки за столом, совместные просмотры фильмов, забота, которой у него никогда не было — Ди Каприо не забыл ничего, как ни пытался. Ему здесь было хорошо. Она была нужна ему, а он был нужен ей, и тут все было просто как дважды два.

На другой чаше весов располагался Уокер с конкретными приказами, которые в конечном итоге должны привести к конкретному результату — господству над Лос-Анджелсом. Будущее сулило Лео реки крови и полные страха взгляды. Будущее сулило Лео всемирную известность, и ради этой известности он готов был пренебречь тем, что первая чаша все-таки слегка перевешивала.

— Да.

Ди Каприо опустил руку, и Сара выскочила из западни как ошпаренная.

Через пару минут дверь за его спиной захлопнулась. Захлопнулась в последний раз.

========== Глава 12 ==========

Новый день

Последние слова умирающей Эссен плотно засели в памяти и звучали в голове по несколько раз на дню. Она хотела тогда сказать что-то еще, он видел по ее многозначительному взгляду, но получалось лишь беззвучно шевелить губами. Комиссар GCPD делала последние вдохи, и поделать с этим Брин ничего не мог.

У нее осталось двое прекрасных детей и любящий муж. Фотография счастливой семьи до сих пор стоит на столе в ее кабинете. С того самого момента туда не заходил никто.

В тот день ее дочь хотела организовать ужин, чтобы в теплой семейной обстановке вручить приглашение на свою свадьбу. Брин отлично помнит взгляд девушки, влетевшей в участок. Отчаянный взгляд человека, у которого в один миг рухнул весь мир.

Сара Эссен не должна была умереть.

Он мог не поддаться на провокации Меган. Мог догадаться, что это ловушка. Он мог заподозрить неладное и поднять на уши весь полицейский участок, но вместо этого очнулся на сыром асфальте от телефонного звонка и по отчаянному, смутно знакомому голосу понял одно. Это конец.

Они крушили его храм, святую святых, с широкими улыбками и громким смехом убивая его собратьев. Маньяки переступили ту самую черту, которую до этого не переступал никто.

Тогда участок больше не выглядел величественным зданием, где восседают готовые в любой момент защитить граждан стражи порядка. В тот момент помощь требовалась им самим. Перевернутая мебель, повсюду валявшиеся трупы, запах гари — некогда оживленный GCPD превратился в кладбище.

В углу с пулевым ранением в трех местах лежал Беннет, или, как он сам себя называл, просто Бен. Парню неделю назад исполнилось двадцать три года. Он очень любил повеселиться. Бен искренне мечтал о «той самой», отчего нередко пользовался своим служебным положением — знакомился с девушками прямо во время патрулирования улиц — и однажды нашел то, что так долго искал.

Рядом валялся разрывающийся от звонков телефон. На экране большими буквами высвечивалось «Джессика» и сердечко в конце.

А Дейн погиб прямо за столом, от пули в затылок. Наверняка, не успел ничего понять, как оказался на том свете. Дейну Сандерсу оставалось полгода до заслуженной пенсии и райского отдыха в уютном гнездышке со своей женой, увлекающейся вязанием и редкими растениями. Он хотел переехать в другое место и наконец зажить для себя, не рискуя больше своей жизнью.

Горечь потерь и поражения тяготила сердце.

А потом Брину все-таки хватило сил взглянуть на Эссен.

Она лежала прямо на полу, дрожащими руками держась за рану. Красное пятно на блузке как приговор. В ее глазах читалась такая безысходность, такое смирение, что хотелось кричать. Кричать от несправедливости этого мира, ужасных законов этого проклятого города, человеческой жестокости. Именно в тот момент, глядя в глаза комиссара, он по-настоящему возненавидел маньяков.

Именно тогда он всеми фибрами души возненавидел Леонардо Ди Каприо.

Он должен найти его. Должен предотвратить череду убийств в городе, обезопасить горожан, оправдать свой значок копа. Должен отомстить за комиссара Эссен. Брин допоздна засиживался на работе, пересматривал личное дело Ди Каприо, которое, казалось, выучил наизусть, искал зацепки. Он пытался предугадать следующий ход юного убийцы, но все тщетно. Маньяку удавалось выходить сухим из воды вновь и вновь. Лео продолжал ломать человеческие судьбы, и никто не мог его остановить.

Кофе заменил ему завтрак, обед и ужин. Брин редко отдыхал, мало спал и много думал. Старался мыслить холодно и рассудительно, всячески заглушал приступы ярости и отчаяния, сопоставлял факты и всеми силами стремился выстроить целостную картину, но даже этого было недостаточно, чтобы докопаться до истины.

Излишний эпатаж, не поддающееся логике убийство отца, избиение уличного парня и черные наушники, валяющиеся на асфальте — всего этого было так много и одновременно так мало. Брин искренне не понимал, что за игру затеял Ди Каприо.

Каждый вечер после долгого рабочего дня он приходил в свою старую съемную квартиру, ложился на жесткую кровать и подолгу смотрел в потолок. Каждый вечер он думал лишь об одном.

Новый день не настал.

***

Она бежала со всех ног, срезала путь узкими проулками, мчалась вперед, невзирая на на красный сигнал светофоров. Вслед доносились гудки автомобилей, ругань водителей и пешеходов, но она не слышала. В голове набатом отдавался каждый шаг. Счет шел на минуты.

После ухода Лео она долго не находила себе места: бесцельно расхаживала по квартире, по несколько раз переставляла предметы на полках, пыталась разгладить несуществующие складки на пледе, словно именно в них крылась причина ее беспокойства. Дурное предчувствие не покидало. Что бы девушка не делала, чем бы не пыталась себя занять, отвлечься не получалось. Первое время за ней радостно бегал пес, но, так и не дождавшись внимания хозяйки, он улегся на диван. Периодически щенок едва заметно вздрагивал от звона посуды на кухне.

От долгого пребывания в холодной воде на руках появились цыпки, а чашка, которую Сара с остервенением пыталась отмыть уже несколько минут, была по-прежнему недостаточно чиста. Керамическая поверхность кружки скрипела, на ней не было ни единого пятнышка, но окоченевшие пальцы продолжали оттирать несуществующую грязь.

Щенок залаял, услышав звук разбиваемой посуды, но, завидев вошедшую в комнату хозяйку, успокоился и приветливо замахал хвостом. Пока на кухне в раковине валялась потрескавшаяся чашка с отколотой ручкой, пес сидел рядом с хозяйкой и с интересом смотрел на картинки, мелькающие перед глазами. Телевизор он видел явно впервые.

Сара листала телеканалы бездумно, не задерживаясь ни на одном. Ни всевозможные магазины на диване, ни музыкальные клипы, ни новостные выпуски не вызывали интереса, и, вконец отчаявшись, девушка уже хотела нажать на красную кнопку пульта. Хотела, но так и не нажала.