Не желающим воевать было предложено сойти с кораблей на берег и, никогда на них больше не появляться.
— Дерьма в клёшах мне на флоте не надо! — сказал тогда адмирал Щастный.
«Сошла», где-то половина «братишек» — не желающих проливать свою «революционную» кровь под началом «царских» сатрапов… Сначала, была идея вывезти этих «борцов с самодержавием» — задним числом, в Новороссийск. Но, этот город уже был занят немцами, казаками Краснова и «незалежниками» и, они сами туда не захотели вывозиться. Подумав, из экс-матросиков сформировали несколько стройбатов и использовали их на самых «блатных» работах — не требующих особенного боевого духа, но требующих умения хорошо махать совковой лопатой. Время, уже было голодное и, за тыловую пайку, «братишки» трудились очень даже самоотверженно! Хотя зимой, среди них были очень большие потери от дистрофии, цинги и голодного поноса…
Экипажи кораблей — после Февраля и, без того были неполные. Подобно солдатикам, матросики разбегались по деревням делить панскую или барскую землю. Еле-еле удавалось сформировать несколько «сводных» экипажей: одного крейсера и десятка миноносцев до состояния «условной» — по словам самого Щастного, весьма условной боевой готовности…
Ещё, удалось частично привести в боеготовность старые броненосцы «Георгий Победоносец» и «Ростислав», отвести их к Перекопский Залив — поближе к Турецкому Валу и, посадить там на мель — превратив их таким образом, в «непотопляемые» форты. Хотя, потерявшие за время «демократии» квалификацию «сбродные» экипажи стреляли на редкость отвратительно — несмотря на корректировку с воздуха, начавшийся в начале июня генеральный штурм Перекопа, благодаря им был отбит.
«Ростислав», ответным огнём был разбит и сгорел, а «Георгий Победоносец» прослужил нам до самого конца Крымской Блокады, лишившись одной из двух башен главного калибра.
В том бою, Слащёв применил свой излюбленный приём — притворное отступление. На третий день генерального штурма, австро-германцы ворвались в Крым — но, последующей контратакой были окружены в районе города Эрмени-Базар бронекавалерией и принуждены к сдаче.
В августе восемнадцатого года, когда на Центральном Фронте проводилась операция «Шок и тремор», «Славянский Корпус» сделал попытку прорваться из Крыма… Однако, немцы с австрияками довольно хорошо уже успели окопаться и, атака была отбита со значительными для «славян» потерями. На этом, активные боевые действия в Крыму затихли — до самого окончания Великой Войны в конце апреля девятнадцатого года.
В Крыму свирепствовал голод… Официально, он него умерло порядком более ста тысяч человек — пока, весной девятнадцатого года блокада не была прорвана.
Глава 27. «Шок и тремор».
«Russland — das verstehe ich, Ukraina — das verstehe ich nicht» «Россия — я понимаю, что такое Украина — я не понимаю» (нем.), — фельдмаршал Герман фон Эйхгорн.
…К августу, в поисках главного ништяка — хлеба, австро-германские войска дошли до Царицына на Волге, Майкопа и Сухуми на Кавказе. До границ своего максимального продвижения на Восток.
И, тут они получили удар «под дых» — операцию «ШОК И ТРЕМОР»!!!
Заняв в Международный женский день — восьмого марта, без боя Киев, немцы несказанно удивились, обнаружив там почти идеальный порядок. Всё работало и функционировало: городские службы, транспорт, связь… Городская электростанция от нашего «USSR РОСС-ЭНЕРГО», два «USSR-АВТОСЕРВИСА» с таксопарками, отделения «Сбербанка USSR», «USSR-ТЕЛЕКОМ»…
Даже, аэропорт в Борисполе подавал все признаки жизни! На нём трудился почти весь старый наземный персонал и, ещё оставалось с десяток почтовых «Алёш» и два знаменитых на весь мир «Ильи Муромца — Дрим-Лайнер» довоенного выпуска, в полуразобранном состоянии.
Единственное, что пришлось сделать новым хозяевам самим — нанять баб и помыть вокзал[69]!
Ещё больше удивились «освободители», застав в столице Украины первое её Советское Правительство, не так давно переехавшее сюда из Харькова — «Народный Секретариат Украины» и проходящий, как ни чём не бывало Первый Всеукраинский Съезд КП(б)У — украинских большевиков, стало быть.
Без понятия как так получилось — чьи-то злые происки не иначе, но почти всех членов украинского советского правительства, оккупантам удалось взять «тёпленькими», а вот большей части депутатов съезда удалось разбежаться.
Немецко-германские захватчики, не долго думая, передали пленных украинских большевиков их соотечественникам из Украинской Центральной Рады… Те, почему-то, были на них очень злые и, начали было убивать тех всех сразу и на месте.
Однако, немцам это дело не очень понравилось: непорядок!
И, заставили они новые украинские власти — всех уцелевших украинских большевиков заключить в Лукьяновскую тюрьму — чтоб, убить попозже и, соблюдая все действующие законы.
Однако, где-то через месяц, Верховна Рада полностью дискредитировала себя перед хозяевами, была разогнана и заменена гауляйтером Скоропадским. Про пленных укробольшевиков на время забыли…
Немецкой военной администрации, очень понравились оставленные им ништяки! И, они тут же стали ими пользоваться. Особенно, им нравилось пользоваться телефонной связью и автотранспортом. Причём, попытки заменить обслуживающий персонал на своих технических специалистов, приводил к тому, что — из-за незнаний неких особенностей, «нишняки» тут же переставали работать…
Ну, что делать?
Пришлось оставить при них «туземный» персонал! Тем более, что тот сам напрашивался сотрудничать с оккупантами.
Вскоре, все офицеры гарнизона обзавелись «персональными» «Кайманами» или на крайняк — «Хренни-Мажорами» с личными водителями из местных. Лишь самые крупные шишки, типа главнокомандующего группой армий «Киев» фельдмаршала Германа фон Эйхгорна — возглавившего администрацию оккупированных областей Украины, его начальника штаба генерал-лейтенант Вильгельм Гренер, да немецкий посол на Украине барон Мумма, ещё кое-то… Ну и, те — лузеры, которым нормальные «точилы» не достались, предпочитали ездить по столице независимой Украины на допотопных — зато, отечественных «Мерседесах», «Опелях», да «Хорьхах» с шофёрами-немцами.
Немецких солдат гарнизона обслуживали грузовые «Хандрозы»: пайку им привозили, завшивевшее бельё и обмундирование в прачечные увозили… Да и, их самих — по киевским борделям, развозили.
Даже, Бориспольский аэропорт заработал: кроме собственных аппаратов, немцы использовали для связи и ближней разведки наших «Алёш» — управляемые нашими же лётчиками, продавшимися с потрохами — перешедшими на службу к оккупантам.
Ну, а техники наземного персонала — кровь из носу, обещали в самое ближайшее время поставить «на крыло» хотя бы один «Дрим-Лайнер» — чтоб, отъевшиеся на холявных харчах немецкие офицеры, могли комфортно летать в отпуск в Фатерланд на отдых и, возить оголодавшим семьям украинское сало чемоданами.
В самом то, Киеве была тишь, да гладь…
А, вот за пределами его творилось неладное. Чтоб, «выкачать» из Незалежной побольше хлеба, немцы под прикрытием администрации Скоропадского восстанавливали помещичье землевладение — не особенно то, церемонясь с местными селюками. Озверев от происходящей социальной несправедливости, «селюки», стали само-организовываться в повстанческие «армии», выбирать себе своих собственных батек и, из прихваченных с фронта стволов — шмалять по «освободителям от большевизма» … Те — в свою очередь, не будь дураками, сжигать их хутора артиллерийским огнём, а выловленных сторонников местячковых «батек» — в значительных количествах вешать.
Так, в одном из докладов на эту тему самому генерал-фельдмаршалу Эйхгорну было сообщено о расстреле восьми с половиной тысяч повстанцев… В другом — о сооружении в одном только селе семнадцати виселиц: «…к которым до сих пор, стоят в хвосте крестьяне, ожидая своей очереди быть повешенными».
