В тоже время, два «Больших Брата» с утра до вечера бороздили черноморское небо близ полуострова в поисках германских крейсеров.

В самом конце мая, перед началом штурма Перекопа, командующий объединённым турецко-германским флотом вице-адмирал Робер-Пашвиц получил приказ идти к Берегам Крыма и, блокировать возможный выход русских кораблей из Севастопольской бухты. А, если такой попытки не будет, поддержат огнём свои сухопутные войска — штурмующие оборону красных на Турецком Валу.

Вечером двадцать девятого мая, четырёхмоторный стратегический разведчик «Илья Муромец» типа «Большой Брат», засёк линейный крейсер «Геббен» и лёгкий «Бреслау». В набег на Севастополь, в этот раз их сопровождал устаревший турецкий броненосец "Тургут Рейс" с кораблями помельче…

Предполагалась лёгкая прогулочка со стрельбою по «уточкам»!

С нашей стороны тоже — бой получился не такой, как планировалось…

К утру тридцатого мая, контакт был утрачен — немцев всё же, приучили бояться нашей авиации и, адмирал Робер-Пашвиц ночью совершил маневр — чтоб запутать следы. Это ему, почти в полной мере удалось: когда в небе над германо-турецким флотом, вновь на недосягаемой высоте появился русский самолёт-разведчик, «Геббен» с сопровождающими его кораблями, уже подошёл к Севастополю на дистанцию в сто миль.

Можно было бы подождать ещё часов двенадцать и, начать топить немцев с турками в ночном бою — пользуясь преимуществом обладания радиолокацией… Но, тогда наверняка был бы обстрелян Севастополь.

А там и, так — обстановка была весьма нервная.

И, Нельсон отдал приказ всем своим силам атаковать немедленно!

…Эскадрилья — «девятка» тяжёлых бомбардировщиков «Илья Муромец — Пак-Фа», с высоты три километра нанесла удар по «Геббену» бомбами весом от двухсот пятидесяти килограмм до тонны, не добившись ни одного попадания — зато, потеряв две машины от огня многочисленных восьмидесяти восьми-миллиметровых зенитных пушек.

Почти одновременно, две эскадрильи — по двенадцать машин, двухмоторных «Добрынь-Вампиров», с пологого пикирования, «облили» линейный крейсер ливнем мелких осколочных и зажигательных бомб — выведя из строя половину его зенитной артиллерии. Почти четверть атакующих самолётов, при этом была потеряна… Один горящий «Вампир» совершил таран — врезавшись в мостик корабля и, на время «ослепив» его.

Третья эскадрилья скоростных бомбардировщиков «Добрыня Никитич» «Вампир», сбилась с курса и прилетела к месту боя значительно позже.

К тому времени, уже были доведены до ума авиационные торпеды — которые, можно было вешать на новейшие модификации одномоторных «Алёш». Правда, для серьёзного корабля они были малоэффективны — из-за донельзя облегчённого заряда.

Но, если налететь «стаей»!

«Стаи» с авианосцев налетали на «Геббен» попарно: торпедоносцы — снизу на бреющем, бомбардировщики — сверху с пологого пикирования. Половину самолётов этого типа, мы потеряли сбитыми уцелевшей малокалиберной артиллерией крейсера… Но, Робер-Пашвиц получил таки «селёдку» в хвост!

От взрыва торпеды в районе кормы, гигантский корабль потерял скорость и заходил «восьмёркой».

Следующий удар был нанесён шестёркой «Пак-Фа», несущих «нормальные» торпеды — приспособленные для подвешивания и сброса с четырёх- моторного бомбардировщика.

По летящим на бреющим, огромным — по тем временам самолётам, был открыт шквальный огонь главным и средним калибром! Двести восемьдесят и сто пятьдесят миллиметров… И, всего-навсего сто тридцать километров скорости — через этот «коридор» вздыбившейся воды, начинённой стальными осколками…

Четыре «Пак-Фа», были просто разорваны в клочья, но три торпеды попали в немецкий крейсер — отчего, тот всосал в нутро прилично воды, встал и накренился.

Заключительный удар нанесли двенадцать «Хищников»: пользуясь тем, что внимание моряков-артиллеристов было приковано к небу, катера зашли на «Геббен» с противоположной от последней атаки торпедоносцев стороны и, под прикрытием дымовой завесы, выпустили каждый по две торпеды. Лёгкий крейсер «Бреслау», самоотверженно пытался закрыть от них своего флагмана — словил предназначающеюся тому самодвижущую мину… Но, ещё четыре дошли до цели.

«Геббен», как бы нехотя лёг на борт и, через полчаса затонул, пустив большие пузыри.

Флагман объединённой германо-турецкой эскадры уже был «прописан» у Нептуна, когда к месту боя прилетела «заблудившаяся» эскадрилья «Вампиров». Стоящий неподвижно легко повреждённый крейсер «Бреслау» занимался спасательными работами — вылавливая из воды уцелевших немецким моряков… Идеальная цель!

После атаки, «Бреслау» очень долго горел, распространяя по ночному Чёрному морю запах жаренного человеческого мяса и, к утру был затоплен собственной командой.

Да! Продолженная Война, была очень жестокой!

С «Геббена» мало кто уцелел — в том числе погиб и, адмирал Робер-Пашвиц, командующий объединённым германо-турецким флотом на Чёрном море. Часть моряков лёгкого крейсера спасли турки.

Эскадра, теперь просто — «турецкая», сопровождаемая «Большими Братьями», ушла не солоно хлебавши обратно в Босфор и, больше — до конца войны, оттуда не высовывалась.

Тем временем, события в Севастополе шли своим чередом…

При известии об приближении немецкой эскадры, среди моряков-черноморцев кто-то пустил слушок, что «московские комиссары» — снюхавшиеся с царскими адмиралами, намерены восстановить «старорежимные» порядки и послать «революционных матросов» на убой. Флот, раскололся на две — примерно равные части.

Долго кипели страсти…

За малым, до стрельбы главным калибром друг в друга — прямо в Севастопольской бухте, чуть было дело не дошло!

Заместитель Щастного адмирал Саблин собрал (вернее, «братишки» его вынудили «собрать») делегатское собрание на дредноуте «Воля» и, по его результатам объявил себя командующим Черноморским Флотом, издав приказ о поднятии украинских флагов на кораблях. Позже, уже в эмиграции, он обосновывал такое решение желанием спасти корабли для будущей «демократической» России, прикинувшись союзником немцев — «украинцем».

Ему подчинились экипажи линкора «Воля», двух старых броненосцев, крейсера, почти всех подводных лодок и около двадцати эсминцев.

Линкор «Свободная Россия», два крейсера, пятнадцать эсминцев и некоторые другие суда остались «верны» адмиралу Щастному — условно говоря, конечно. Бывало, флаги на кораблях чуть ли, не ежечасно меняли!

Остальные корабли и суда объявили об своём «нейтралитете».

«Украинская» часть Черноморского Флота, развела пары и уплыла в Одессу — где, немцы «братишек»-самостийников из железных утроб вытряхнули, жовто-блакыдные тряпки сдёрнули и, попытались из доставшихся им на дурняк «утюгов», создать свой флот на Чёрном море. Однако, за неимением времени и подходящих судоремонтных мощностей, это дело у них не выгорело.

Позже, эти корабли вновь вернулись России — хотя и, в очень убитом или затопленном состоянии.

На оставшихся кораблях продолжали бузить — несмотря, на известия об утоплении «Геббена» с предъявлением железных доказательств: фото- и киноматериалов.

В конце концов, Щастному, Нельсону и Слащёву этот балаган надоел… Вот-вот, начнётся генеральный штурм Перекопа, над коммуникациями в Крыму дамокловым мечом «висят» повстанцы-татары — а, морячки всё никак в «революцию» не наиграются!

Был предъявлен ультиматум: или Черноморский Флот выходит в море для поддержки обороны Перекопа, или «морская пехота» начинает «жёсткую» зачистку. Морская пехота Нельсона, была происхождением от его знаменитых «чилийских абордажных команд»… Чилийцев, правда, там уже осталось самая малость — но, репутация осталась!

«Репутация», отмороженных на всю голову головорезов. Всего один батальон, но этого хватило — сопротивления не было.