Если все закончится нормально, подумалось мне, кошек заводить не стану, уж больно много хлопот. Куплю собаку. Добермана. Или двух. Сгреб монеты, подошел к Белосельскому.

Ирий зашевелился, кое-как, держась за стенку, поднялся, ощупал себя.

— Что тут произошло?

— Да мы с хозяином местным поспорили, — не стал скрывать я. Меч, сделав свою работу, растаял в воздухе, вместо него я взял в руки хапу. Чем-то я ведь убил Уриша, если вдруг кто заинтересуется?

— Напомни мне, — Ирий попрыгал на месте, убеждаясь, что с ним все в порядке, — чтобы я с тобой не спорил никогда. Удалось узнать, куда наших повели?

— В местный острог.

— И где он?

— Найдем, — самонадеянно ответил я. После поглощения кристаллов меня знатно потряхивало, такое ощущение, словно энергетиков перебрал, и пошел обратный эффект. А вот Белосельский как новенький выглядел, словно не его тут мотало по стенам и полу с синим украшением по всему телу.

Осторожно выглянул за дверь — стражники стояли на своих местах, черные непроницаемые для света забрала, отливающие матовым титаном доспехи, футуристические ружья нацелены точно на меня.

— Повелитель приказал его не беспокоить, — на эме-гир попытался успокоить я бойцов. Как ни странно, получилось. Все четверо заняли свои привычные места. Я поманил рукой Белосельского и добавил уже тише, — никого не впускать. Приказ повелителя.

— Странный язык, — Ирий повертел головой, мы отошли уже метров двадцать по коридору от залы мертвого хозяина. — Тоже в Пограничье выучил?

— Ага, — не стал отказываться я от привычной версии.

— Ладно, а дальше-то куда, знаешь?

Я остановился, сверяясь с картой. Метка Шуша еще минуту назад была где-то на юго-западе от нас, а сейчас почему-то погасла. Но местоположение осталось, надо было только дорогу найти, хорошо, что карта трехмерной была, и примерное направление наличествовало. Чуть влево и вниз.

По пустым практически коридорам, мимо монументального вида дверей и статуй мы добрались до нужной точки минут за десять. Странно, но место, где только недавно висела метка Шуша, никто не охранял, даже стальная створка была приоткрыта.

В небольшой каморке без окон и мебели на полу валялись два тела.

Ирий поставил на входе щит, подскочил к тому, что с рыжими волосами, приложил ладонь ко лбу.

— Вроде жива, но без сознания, — сказал он. — Что у тебя?

А что у меня. Шуш лежал с широко открытыми глазами и развороченной грудной клеткой. Кроме этого, на теле виднелось несколько огнестрельных ран. Кровь уже запеклась, да и немного ее было, по парню жахнули чем-то раскаленным, вроде плазмы, так что ткани спеклись. Сквозь разрывы было видно сердце, уже остановившееся.

— Мертв, — сглотнув, глухим голосом сказал я.

Ирий подошел, приложил ладонь ко лбу. Вздохнул.

— Кто ж его так.

— Узнаем, — я приложил ладонь к векам, чтобы закрыть глаза. И даже не тактильно, а на грани ощущений почувствовал, как что-то дрогнуло.

— Да, — Белосельский оживился, — давай еще раз. Приложи ладонь к его животу, чуть выше пупка. На счет два, направляем энергию, только одновременно надо. Готов? Раз-два.

Я сосредоточился, и сформировал лечебный конструкт. От рук Ирия, приложенных к вискам Шуша, тоже полыхнуло.

— Нет, — брат Милы покачал головой. — Может показалось? Давай попробуем еще раз. Раз-два.

Еще один конструкт ушел впустую, все так же мертвый Шуш лежал, глядя своими ясными глазами в потолок.

— Бесполезно, — Ирий горько усмехнулся. — Слишком много времени прошло.

— Еще раз, — потребовал я.

— Хорошо.

Я сосредоточился, вложил максимум в лечебный конструкт и зачем-то добавил еще схему обнаружения ловушек. От безысходности, наверное.

— Раз-два…

Несколько секунд ничего не происходило, а потом вдруг сердце дернулось, выталкивая с небольшой порцией крови наружу что-то черное..

— Подействовало! — обрадованно отметил Ирий, вливая новую порцию энергии.

Мертвые ткани сдвинулись, заращивая открытые участки, появился пульс. Белосельский еще минуту всаживал в голову Шуша конструкт за конструктом, пока еле заметный румянец не появился на щеках парня.

— Хватит, — Ирий поднялся, — теперь выживет, надо только в течение часа-двух его подлечить. Мила куда делась?

Он подошел к Тине, похлопал вдову Курова по щекам. Не просто так, с подпиткой. Та застонала, открыла глаза.

— Тина, слышишь меня?

Рыжая слабо кивнула.

— Что тут произошло?

— Боярин этот, — Тина говорила еле слышно, — он Милу увел с собой. Шуш пытался заступиться, но его убили. А меня просто бросили на пол, и потом оглушили чем-то.

— Куда увел? Где они?

— Не знаю. Он говорил что-то о покоях своих, — из последних сил проговорила воровка, снова теряя сознание.

— Где эти покои могут быть? — Ирий повернулся ко мне. — Ты знаешь их язык, сможешь узнать?

— Попробую.

— Тогда пошли.

Я кинул на Шуша еще один конструкт, авось поможет продержаться, и мы вышли из каморки, приварив дверь.

Помощь пришла с неожиданной стороны. Черная фигура в балахоне перегораживала проход метрах в десяти от камеры.

— По приказу Повелителя, — рявкнул я на эме-гир. — Срочно проведи нас к зу Хотетовскому.

Черная фигура кивнула, приглашающе махнула рукокй.

Мы бежали по коридорам несколько минут, то поднимаясь по лестницам, то спускаясь, проходя через какие-то узкие проходы, пока не остановились перед дверным проемом с оранжевой круглой нашлепкой на косяке.

Черный молча кивнул в сторону проема, повернулся и ушел.

Я шлепнул ладонью по кругу — без толку, стена как была монолитной, так и оставалась. Должен же быть какой-то способ открыть!

Браслет. Я достал из кармана отливающую синевой металлическую полоску с тремя красными камушками, нацепил на руку и приложил к кругу — совсем как на базе Громешей.

Углубление разрезала посредине тонкая черная полоса, образовавшиеся створки разошлись, давая нам доступ к помещениям.

Ирий первый влетел в, судя по всему, прихожую, распахнул первую попавшуюся дверь.

— Спальня, тут нет никого.

— И тут нет, — я распахнул вторую, ведущую в небольшой санузел.

— В зале — никого, — третья дверь разлетелась от удара ногой. — Где же они?

— Может там? — я указал на еще одну дверцу, прямо возле кровати в спальне. Неприметную, сразу и не заметишь, в цвет стен.

Узкая винтовая лестница вела в натуральные катакомбы. Узкий проход с проходящими подо потолком трубами, чавкающей под ногами жижей и пауками на стенах через сотню метров пологого спуска вывел нас в огромный зал с куполообразным потолком. Четыре колонны черного камня с колдовскими светильниками подпирали свод, образуя квадрат стороной метров восемь. И в центре этого квадрата, на плите, установленной на возвышении, лежало практически обнаженное женское тело. А рядом с ним копошилась фигура все в том же черном балахоне.

— Кто тут еще? — балахон повернулся, капюшон откинулся, открывая лицо боярина Хотетовского. — Вы что тут делаете? Давно уже должны телами бездыханными валяться.

— Отпусти ее, — потребовал Ирий.

— Что? А, да. — Хотетовский нервно рассмеялся. — Да забирайте. Я уж думал, она одаренная, а оказалось, так, пустышка почти.

Мы подбежали к распятой на камне Миле. Руки и ноги ее были пробиты черными матовыми кинжалами, еще два торчали из груди и живота, и один — во лбу. Ирий протянул к сестре руку, черная плеть хлестнула его, отбросив в сторону.

— Ритуал не остановить, — Хотетовский явно наслаждался. — Иномирцы — мастера в этом деле, не то что мы. На самом деле она уже мертва, только оболочка осталась, но и та скоро рассыплется. Но можете забрать, и вправду мне уже не нужна.

— Мразь, — Белосельский на коленях попытался дотянуться до боярина, но черные плети вновь стеганули его. — Ты сдохнешь, как и твой повелитель.

— Так он мертв? — боярин расхохотался. — А не врете? Нет, нить пропала. А как удавка была, столько лет на веревочке, как пес дрессированный. Так и надо этому напыщенному идиоту. Если бы не вы, я сам его бы убил. Не верите?