— Это можно было бы сравнить с жизнью, — произносит Тео, молчавший до этого.

— Что ты имеешь в виду? — я заинтересованно перевожу на него взгляд.

Он достает из солидной упаковки очередную папиросу, с таким же деревянным мундштуком. Мы ждем, пока Тео подкурит ее с помощью своей магии и сделает глубокую медленную затяжку. Запрокидывая голову к звездному небу и выпуская в ночную прохладу плотное облако сизого дыма, он, наконец, решает продолжить:

— Мы преувеличиваем значимость многих вещей в настоящем, но это не более чем иллюзия восприятия. Проходит время и те вещи, что волновали нас сейчас, становятся лишь пережитком прошлого. Их значимость в наших глазах уменьшается и постепенно они становится одними из тех многочисленных воспоминаний, которые мы пережили и еще переживем.

— Думаю, что это можно отнести только к негативным эмоциям, — я ухмыляюсь, мельком поглядывая на Винсента. Не думаю, что тот вообще понимает, о чем мы тут толкуем.

— Ко всем. Даже к любви.

Его уверенный тон, заставил вновь проснуться то, недавнее чувство безнадежности и тоски, которое я всеми силами пытался отогнать сегодня. На этот раз я каждой клеточкой тела ощущал, что откуда-то из низов и глубин моей бренной оболочки, просыпался дремавший зверь, которого я все это время скрывал в одном из закоулков своей души. Сжимая зубы от усердия, я пытался вновь загнать это отвратительное чудовище туда, откуда оно пришло. Дорогу куда я уже изучил наизусть. Оно рвало мои внутренности и с остервенением грызло кости. Мой немой крик был направлен лишь вовнутрь себя, где рассыпался миллионами кровавых брызг, опаляя обнаженные нервы. Я сдержался, когда чудище оторвало от моего сердца целый кусок, проглатывая его, оставляя навсегда в своих недрах частичку моего существа. На этот раз я так же смог одолеть его, хоть при этом и понес огромные потери. Мне пришлось заколотить все окна и двери, чтобы он вновь не выбрался из своего прибежища в крохотном испанском домике на южном побережье.

— Ты, как всегда пессимистичен Нотт. Думаю, что ты и Миллисента станете отличной парой. Будите целыми днями грустить вместе.

Винсент слишком громко загоготал, тем самым привлекая внимание других гостей на террасе. Теодор явно намеревался ответить мне нечто остроумное на эту реплику, но нас перебили. Из поместья, словно разбушевавшаяся пикси, буквально вылетела взволнованная Милли. Ее лицо побледнело, несколько черных прядей волос выбились из высокой прически, делая ее небрежной, а глаза горели каким-то сумасшедшим испугом, словно только что произошло нечто ужасное.

— Идемте, быстрее! — она подлетает к нам и хватает меня под руку.

— Что случилось? — Теодор крайне обеспокоено наблюдает, как она пытается утянуть меня прямо в зал.

— Просто идемте! — Милли умоляюще вглядывается в наши лица, еще сильней сжимая мое предплечье. Мы быстро переглядываемся друг с другом, пытаясь оценить ситуацию. Нотт как-то заторможено кивает и наша небольшая компания срывается с места.

Милли идет в спешке, буквально расталкивая гостей локтями из-за чего те громко возмущаются. Мне приходится виновато улыбаться каждому из них за поведение своей спутиницы. Парни едва поспевают за нами, и я периодически оглядываюсь, опасаясь потерять их в возмущенной толпе.

Когда мы выходим из шумного зала, девушка отпускает меня и забегает на второй этаж, придерживая свою пышную юбку, подол которой так некстати теперь маячит у меня прямо перед ногами. Всякие мысли полностью покинули меня, оставляя наедине с разворачивающимися действиями. Наедине с длинным подолом платья, на который я опасаюсь наступить и лишить свою подругу дорогущего наряда.

Мы подходим к одной из комнат, где за резной деревянной дверью оказывается малая гостиная с действующим камином. Я не сразу соображаю, почему Милли привела нас именно сюда, пока не замечаю нескольких мужчин в форме авроров. И в этот самый момент ощущаю, что из комнаты резко выкачали весь воздух, не давая мне возможности вздохнуть.Я осознаю, что чувство, преследующее меня всю ночь, было предчувствием чего-то ужасного.

Я вижу, как оробел Теодор только войдя в помещение. Его взгляд неотрывно блуждает по гостиной, перемещаясь от одного посетителя к другому. И только благодаря ему я отмерзаю и замечаю остальных. Прямо напротив камина сидит Миссис Малфой в своем шикарном вечернем наряде. Ее трясущиеся руки крепко сжимают стакан с прозрачной жидкостью. Вся ее поза олицетворяет ужасную необъяснимую скорбь и меня это заставляет содрогнуться от страха. Неестественно бледный Драко, трепетно обнимает ее за плечи о чем-то переговариваясь с грозным мужчиной напротив. Последний, наплевав на все правила приличия, сидит на дорогущем антикварном кофейном столике, сцепив руки в замок, смотря на мать и сына исподлобья. У огромного окна с тяжелыми болотными шторами два молодых человека беседуют с хозяином имения и его старшей дочерью. Рядом с ними, прямо над блокнотами парят гусиные перья, записывающие их слова. Я чувствую на себе чей-то взгляд. И вижу, как на кресле сбоку от дивана, сидит непривычно тихий Грегори. Я пытаюсь уловить эмоции на его непроницаемом лице, но мне не удается ничего разглядеть на дне его темно-карих глаз. Прямо напротив него, точно в таком же кресле, сидит Пэнси. Она даже не смотрит в нашу сторону, неотрывная взгляда от персидского ковра на полу.

— Я привела их.

Из угла комнаты выныривает еще один аврор. Очень высокий жилистый мужчина внимательно осматривает нас своим колким взглядом, перед тем как представиться глубоким басом:

— Здравствуйте, молодые люди. Меня зовут Джон Долиш. Кто из вас мистер Теодор Нотт и Винсент Крэбб?

Парни поочередно назвались, непонимающе наблюдая за этим серьезным аврором, который внушал непонятный трепет.

— А Вы? — обращается он уже ко мне.

— Блейз Забини.

— Понятно. Мистер Нотт и мистер Крэбб мне нужно поговорить с вами наедине. Мистер Забини, Вы пока можете присесть. К Вам подойдет мой коллега, чтобы задать парочку вопросов, после того как побеседует с мистером и мисс Гринграсс.

Ребята направляются в сторону соседней двери, ведущей через гостиную, по дороге успевая испуганно оглянуться на меня, прося о немой поддержке. Я успокаивающе киваю им, хотя чувствую, как от не понимания происходящего, все мышцы в теле напряжены до предела. Я присаживаюсь на другой конец дивана, как можно дальше от Малфоев. Напряжение, сквозившее в комнате, можно смело резать ножом, поэтому я ощутимо нервничаю от столь гнетущей атмосферы. Тихие переговоры сильно нервируют, заставляя против воли прислушиваться к ним. До меня доносится глухой голос миссис Малфой, которая отсутствующим взглядом смотрит перед собой:

— Я же уже повторяла. Не было ничего странного, все было как обычно. Но сегодня он обещал приехать чуть позже, говорил, что задержится на деловой встрече.

— И как часто он мог задерживаться на таких “встречах”?

— Довольно часто. Он ведь занятой человек.

— И, разумеется, Вы понятия не имели, чем на самом деле занимается Ваш муж?

— Я говорила Вам. Он никогда не посвящает меня в свои дела.

От страшной догадки сердце забилось чаще. Вмиг вспотевшие ладони с силой сжали ткань брюк. Перед глазами проносились картинки сегодняшнего дня. Прекрасного летнего дня, не предвещающего ничего плохого. Почему же именно сегодня? Почему сегодня?

— Мистер Забини? Здравствуйте, — один из авроров подошел ко мне, встав напротив. Я в растерянной спешке поднимаюсь с дивана, чтобы пожать протянутую руку, — Меня зовут Стефан Коун. Мне нужно задать вам пару вопросов.

Я быстро киваю.

— Мистер Драко Малфой сегодня целый день прибывал в поместье Гринграсс вместе с Вами? — он скользил сосредоточенным взглядом по моему лицу, внимательно изучая мое реакцию на этот вопрос. Перо зависнувшее над блокнотом тут же пришло в движение.

— Да, — не раздумывая произнес я.

— В каком часу он прибыл?

— Я точно не знаю. Я прибыл позже, чем он.

— А во сколько Вы приехали?