— Пусто, — с удивлением сообщил тем временем охранник басом, проверив мою сумку. Здесь бы я с ним поспорила. Женская сумка всегда полна сюрпризов и милых сердцу мелочей. Как нужных, и не всегда востребованных. Однако то, что они искали, там, действительно, не было.
— А это мы сейчас проверим, — усмехнулся снова Алекс, растягивая губы в ещё более широкой улыбке.
Теперь он обхватил меня, забравшись одной рукой в волосы, а второй провёл по спине, опускаясь ниже. Мне снова хотелось его оттолкнуть, но я понимала, что это не выход. Крут-младший не сводил с меня взгляда, я же в ответ выдерживала его, и не таким одаривали. Закалилась. Подняв брови, он словно задавал мне вопрос, а я пожимала плечами, но руки его не убирала, ожидая, когда же он, наконец, закончит свой осмотр. Исследовав все мои карманы брюк, он забрался рукой под блузку. Нахально исследуя моё тело, и не обращая внимание на мои уже смелые попытки прекратить этот беспредел, его взгляд становился всё более удивлённым. Он положил свои руки мне на бёдра и, приседая, провёл ими вниз до самых туфлей, исследовав и внутреннюю часть. Поднялся и уже гневно взглянул мне в глаза. Пришла моя очередь ухмыляться:
— Несравненное удовольствие получила, что дальше? — пожалуй, я с огнём играю, но скрыть ликования не могла. С каких пор только стала такая смелая?
Алекс хмурился всё больше, а в глазах странный испуг. Знала, что он ищет, но порадовать его мне было нечем. Я мысленно похвалила себя, что приняла верное решение в недрах подземелья банка, однако радоваться было рано. Крут обернулся на охранника и выдернул сумку. Убедившись, что и там, действительно, ничего нет, он зло взглянул на меня и буквально прорычал:
— Где они?
— Не понимаю о чём Вы говорите, — как можно более вежливо, хоть и наигранным тоном произнесла я. Теперь была моя очередь широко улыбаться.
— Не строй из себя дуру, — прошипел в ответ Алекс. У него пропало настроение шутить, как и делать вид, будто проявляет ко мне дружескую заботу, как в нашу последнюю встречу. — Папаша ведь передал тебе ключ от ячейки после нашего письма? И в банк этот ты не просто курс валюты зашла узнать.
— Так письмо моему папе, ваших рук дело? — удивлённо вздёрнула я брови. Ну, надо же. А вот это для меня сюрприз. Ведь считала, что электронное послание от моего имени — дело рук Артёма. И то, что он с лёгкостью мог взломать мой электронный ящик, не сомневалась. А оказалось, в этом замешаны сами «Крутые»!
— Плюс тебе за догадливость, — сквозь зубы произнёс Крут и, плохо скрывая своё раздражение, задал вопрос: — Так что же папочка оставил тебе в банке?
— А что у него напрямую не спросили? — с сарказмом спросила я, хотя время для шуток выбрала явно неудачное. Алексу ничего не стоит размазать меня по стенке, я и сейчас не очень понимала, почему он до сих пор этого не сделал.
— Будто бы папочка стал рисковать жизнью своей обожаемой дочурки, — сплюнул тот и подошёл ближе, снова прижимая меня собой к зданию. — Ты же и сама понимаешь, он бы ничего нам не сообщил.
— Выдвинули бы ему условия, пока держали меня в заложниках, и обошлись бы без дурацких игр с электронными посланиями, — подсказала им я и тут же мысленно выругалась. Кто меня за язык тянет?
— Очень умная, да? И ты бы пошла открывать ячейку, зная, что отцу после этого не жить? Мы уже знаем одну историю, как ты сбежала из-под носа Дадиева, побоявшись выдать папочку. Твой любовник оказался, действительно, очень продуманным парнем. Отличный план он нам подкинул там, в подвале. Кстати, это было его идеей — отпустить тебя, чтобы ты сама нас привела к документам, — он сделал паузу, а у меня по спине пробежал холод. Я не верю. Алекс врёт, это снова какая-то игра…
— Хорошая попытка, настроить меня против человека, который спас мне жизнь. Но вы заигрались, — я снова выдержала взгляд Алекса. На самом деле в его словах был смысл, и то, на что он намекал, мне совсем не нравилось. А ещё больше не нравилось, что если Крут прав — то становилось понятно, почему они меня отпустили. В горле пересохло и стало трудно дышать.
— Чтобы ты понимала, насколько мы серьёзно настроены, я тебе кое-что расскажу. Не думай, что тебе удастся нас провести. Не тебе с нами играть, крошка. В случае, если до тебя не дойдёт, что наши угрозы не пустой звук — разговор будет короткий. И папочка не поможет, — Алекс явно не шутил. И мне действительно с лёгкостью верилось, что дела мои очень плохи. Но сердце замирало вовсе не от его взгляда. То, почему я до сих пор жива, меня ошарашило ещё больше, чем мысли о ближайшем будущем.
— Я снова вас разочарую. От меня толку лично для вас не будет. Нужно было прикончить меня там, вместе с тем, кого вы так боялись. Не знаю, что вам наговорил Ник, и с чего он взял, что я могу привести вас к документам. До вчерашнего дня я и ключе не подозревала, так что ваши ожидания могли затянуться, — ухмыльнулась я. Крут же прищурил глаза и продолжил:
— Мы терпеливые, поверь. Нам всего лишь нужно было разладить ваши отношения с отцом, посеять зерно сомнения. Это было не сложно. Котовский не ангел, как думала его дочь, так? Но вот незадача, из-за него все эти годы мы упускали огромную прибыль. После нашего добродушного освобождения тебя из плена, - улыбнулся Алекс широкой улыбкой, сделав небольшую паузу, но тут же стал серьёзным и продолжил: - Нам оставалось лишь убедиться, что вы с отцом, действительно, перестали ладить. И здесь всё прошло отлично. Ты ни разу не появлялась в родительском доме с тех пор, как покинула его после известных событий, и отправили письмо от твоего имени, убедив его, что ты всё знаешь. Тоже идея Ника, — я старалась себя не выдать, но мои губы предательски дрогнули при этом упоминании. Алекс убедился, что его слова задели меня и продолжил. — Дорогой папочка бросился сразу же к тебе. Но откровенного разговора между вами не вышло, так ведь? Ах, эта хрупкая грань между доверием и подозрением так тонка. Он передал тебе сведения и нам оставалось лишь дождаться, что ты сама нас приведёшь сюда.
Я преодолела подступившую к горлу тошноту и глубоко вдохнула. Самые лучшие психологи и стратеги этого мира меркнут по сравнению с этими людьми. Что-то кольнуло в груди. Так вот, что он сообщил им, так вот, почему меня отпустили. Значит, Алекс прав? Не было громких заявлений, чтобы мне сохранили жизнь в обмен на важную информацию. Я была нужна лишь как пешка в их большой игре. Забрать бумаги из ячейки. Вот моя основная роль во всём этом безумии. И больше ни я, ни мой отец, были бы не нужны. Только на что рассчитывал сам Ник? Что его оставят в живых? Что возьмут в долю после таких признаний?
— И зачем вы мне это рассказываете? — задала я вопрос и затаила дыхание, предвкушая ответы.
— Чтобы ты поняла, наконец, не тебе с нами тягаться. Чтобы до тебя дошло, не для того мы позволили тебе вырваться на свободу. И что бы ты не выдумала, тебе придётся сделать то, что мы скажем. Мы всё продумали, — буквально прорычал Крута-младший последнюю фразу, а его глаза тем временем налились яростью: — Вот только никто не предупредил, что ты окажешься такой хитрой дрянью! — он повысил голос, и от эха прокатившегося по переулку стало не по себе.
Сердце сжалось от нахлынувшей волны беспорядочных мыслей. А вполне логичные выводы лишали надежды. Вот они — ответы на вопросы. Ник хотел именно этого. Чтобы я сама принесла ему то, что по его мнению спрятал отец. А папа бы сказал мне об этом лишь в случае, если бы я сама спросила. И убивать его было нельзя тогда в порту по одной причине — только он знал, куда всё это поместил. А вовсе не от того, что Ник оказался человечным и встал на нашу сторону. Нет, всё не так. Ему не нужна была только до поры до времени его смерть. А вот поймав меня со всем этим, ничего бы уже не мешало избавиться от папы. И от меня заодно? Ведь и я бы свою миссию выполнила, раздобыв нужные бумаги. Ещё там, в банке, изучая документы, у меня появились сомнения относительно своей и без того слабой надежды, что Никита мог ко мне что-то чувствовать. И теперь догадки с появлением Алекса лишь подтвердились. Ник был со мной рядом только из-за этих сведений. И именно это он рассказал Крутым, чтобы они меня отпустили. Разум понимал, а сердце отказывалось верить. Ничего не вернёшь, правды не узнать. А истязать себя подобными мыслями я, видимо, буду ещё долго. Хотя в виду того, что меня могут прикончить прямо сейчас, насчёт долгого самоистязания я была уже не уверена. Может быть, это и к лучшему?.. Терпение Алекса тем временем подходило к концу:
