По этому поводу Гарри не сказал Снейпу ни слова. Сегодня они должны были расстаться, и он не хотел выглядеть глупцом. Не закатывать же ему сцену перед уходом? Это было ниже его достоинства. Если Гарри посмел бы выразить недовольство решением Снейпа, тот его просто не понял. Подумал бы, что Гарри привык сидеть у него на шее, как жена или содержанка.

Гарри и сам не понимал, отчего ему так гадко и муторно. То ли от того, что он не планировал покидать Стэмпхолл в ближайшее время. То ли от того, что Снейп снова не спросил его мнения и решил все за него. Чувство злой обиды не отпускало. Каким бы разумным и правильным ни было решение расстаться, Гарри не мог отделаться от ощущения, что его выставляли за дверь, как недостойного юнца.

Снейп был холоден и вежлив. После обеда он удалился с Оскаром наверх и минут через сорок зашел за Гарри.

— Оскар спит, — сказал он ровно. — Начнем прямо сейчас. Пока действует зелье.

Гарри без единого слова спустился в лабораторию. Один из столов был полностью расчищен от хлама, лишь на краю стояла пара пузырьков с зельями. Гарри огляделся, думая о том, что впредь ему не придется нести ответственность за царивший здесь беспорядок. Он задумчиво провел пальцами по корешкам стоящих на полке книг. Жест получился каким-то печальным. Словно, Гарри навсегда прощался с добрыми знакомыми, которые поделились с ним полезными знаниями.

Бесшумно открылась дверь, и на пороге возник Снейп. Он бережно держал на руках Оскара, завернутого в одеяло.

Он уложил спящего мальчика на стол и уперся в край руками.

— Пора начинать, — глухо сказал он.

Гарри подошел к столу, чувствуя, как забилось от волнения сердце. Снейп достал нож с длинным тонким лезвием и принялся обжигать его пламенем на конце палочки. Закончив, он подошел к Гарри и взял его за руку, закатав рукав ему до плеча.

— Я сейчас начну читать заклинание, поторопись. Как только услышишь его, начинай делиться кровью с Оскаром.

С этими словами Снейп полоснул ножом Гарри по предплечью. По бледной коже побежала багровая струйка.

Снейп отвернулся и подошел к Оскару. Он аккуратно закатал рукав и на его руке и поднял нож. Глаза у него потемнели, а пальцы, которые держали рукоятку, заметно подрагивали. У Гарри засосало под ложечкой.

— Хочешь, я сделаю это? — робко спросил он, видя, как колеблется Снейп.

— Не надо, я сам.

Он опустил лезвие на кожу и сделал одно быстрое движение. На тонкой детской руке появилась едва заметная линия разреза. А затем из него свободно, словно вода, быстро потекла ярко алая кровь.

— Начали!

Снейп поднял палочку и дрожащим от волнения голосом начал произносить заклинание на латыни. Гарри разобрал слова «filio suo» и «caro de carne mea», уловив общий смысл.

«Родной сын… Плоть от плоти моей», — пронеслось у него в голове.

Но времени на размышления не было. Оскар ежесекундно истекал кровью. Надо было закончить начатое.

Гарри занес над ним свою руку, исчерченную темными дорожками, и начал следить, как вишневые капли медленно стекают в алую рану.

Низкий голос Снейпа слышался будто издалека. Гарри смотрел на лежащего на столе ребенка с ежесекундно возрастающей тревогой. А что, если они со Снейпом упустят момент, и их сын умрет?

Кровь Гарри перемешивалась с кровью Оскара и сразу вытекала из раны, впитываясь в одеяло. Гарри показалось, что идея была бессмысленной: ни одна капля похоже так и не задержалась внутри.

Снейп начал читать повторяющуюся мантру. Он повторил ее как минимум раз пять, после чего Гарри сбился со счета. Снейп дотронулся палочкой до раны, замедлив свою речь, произнес последнее слово и умолк.

Несколько мгновений ничего не происходило. Гарри поднял вопросительный взгляд на Снейпа. Тот не отрываясь смотрел на рану. Вдруг ее края затянулись на глазах и исчезли. Гарри посмотрел на свою руку и увидел, что кровь остановилась. Ритуал был совершен.

Снейп взял чистую ткань и начал вытирать кровь с руки Оскара. Он сжал его маленькую ладонь в своей и внимательно заглянул в его спящее лицо.

— Поздравляю, — сказал он глухо, — теперь у тебя есть сын.

Гарри дернул головой.

— Я считал его своим и до этого, — ответил он с непонятным ему самому упрямством. — Значит ли теперь это, что Регулус ему больше — не отец?

— Нет, не значит. Просто теперь он будет нести твою кровь своим детям, а те — своим. Магия неразборчива и должна принять это.

Снейп обошёл стол и приблизился к Гарри.

— Полагаю, что теперь ты свободен. По моим расчетам проклятие должно было разрушиться минуту назад. Но если я ошибся…

В последней фразе Гарри послышалась надежда, но лицо Снейпа осталось непроницаемым.

— … мы узнаем об этом в течение одного-двух дней. И тогда это будет означать, что ритуал оказался… неэффективен.

Гарри молчал. Значит ли это, что у него есть еще два дня, чтобы подготовиться к уходу?

— Но я считаю, тебе необязательно ждать. Ты можешь отправиться домой уже сегодня. Если что-то пойдет не так, ты всегда знаешь, где меня найти.

Сердце больно кольнуло. Значит, у Гарри не было этих двух дней. И никакого общего будущего с этим человеком. Что ж… Разве не этого он хотел?

Гарри не стал ждать, пока Оскар проснется. Он собирал вещи в своей прежней комнате и думал о том, каким знакомым стало для него все здесь за этот год. А за дверьми этого дома снова клубился туман неизвестности. Что будет ждать Гарри, когда тот развеется?

На пороге Стэмпхолла Снейп выдал ему мешок с золотыми галеонами. Гарри робко принял его и, смутившись, спрятал в саквояж.

— Как только я заработаю, я верну тебе все до монеты, — пообещал он неловко.

— В этом нет необходимости, — Снейп был спокоен, лишь в глубине его орлиных глаз пряталась мрачная тоска.

Он сложил руки на груди и оперся на стену.

— Гарри, — сказал он просто, — если ты читал мое письмо, полагаю, ты знаешь, что я мог бы сказать тебе на прощанье. Поэтому не вижу смысла повторять.

Гарри кивнул, продолжая ждать сам не зная чего. «Он даже не пожмет мне руку?» — пронеслась в голове глупая мысль.

— Но я все же хотел сказать… Если вдруг что-то случится, или тебе понадобится помощь, ты всегда сможешь вернуться и найти ее здесь.

Горло сжал спазм, но Гарри быстро справился с эмоциями.

— Спасибо, — только и сказал он и потянулся к дверной ручке.

Он вышел из дома, и дверь за ним сразу закрылась. Гарри отошел на поляну, где аппарационная защита уже не действовала, и трансгрессировал. В тот миг, когда знакомый пейзаж ускользал из поля видимости, Гарри почему-то был уверен, что Снейп смотрит из окна.

*

Первый аппарационный прыжок пришлось совершить в Лондон, в Косую аллею. Огромный город обрушился на Гарри и оглушил его. Сначала он долго искал лавчонку порт-ключей, потом брюзгливый старик никак не мог найти портал до Годриковой лощины, и когда Гарри наконец покинул пыльную контору, наступил вечер. Он чувствовал себя слишком растерянным и уставшим, чтобы предаваться переживаниям.

В семь часов обломок плуга перенес Гарри на родину его предков.

Дом Альбуса Дамблдора, который Гарри нашел, расспрашивая местных, встретил его аурой волшебства и запущенности. Это был обычный дом потомственных чистокровных волшебников. Закатные лучи пробивались сквозь запыленные разноцветные стекла мансардных окон. Не успел Гарри пройтись по всем комнатам, как те погрузились в полумрак: солнце село.

Гарри затопил в кухне очаг, пододвинул к нему стул и уселся перед огнем. Дым возмущенно загудел в трубе, несильно запахло гарью.

Завтрашний день предстоял был трудным. Теперь у Гарри был свой дом. Надо было привести его в порядок, познакомиться с соседями, нанести визиты. Чем скорее он найдет работу, тем лучше — благо, Снейп научил его всему, что может потребоваться мракоборцу на первых порах.

Гарри поежился. На душе было как-то тоскливо. Он наконец стал полноправным хозяином своего дома и своей жизни. Но радости не было. На ум приходили странные унылые мысли.