Гарри почувствовал, что сердце забилось где-то в горле. Лицо горело от жара. Его трясло от волнения, стыда и страха. Ладони, в которых он сжимал саблю, были такими мокрыми, что капли стекали по рукоятке и с тихим стуком падали на пол.

— Гарри, — Снейп сглотнул, — скажи Оскару, что… я погиб в ходе опасного эксперимента. Ему не нужно знать правды.

Он закрыл глаза и склонил голову.

— Можешь приступать.

Гарри замер на месте и почувствовал, что ему не хватает воздуха. Он безотрывно смотрел на белую шею, на которой острым бугорком выдавался седьмой позвонок, а от линии роста волос отходили длинные спутанные пряди. В комнате стало так тихо, что Гарри услышал прерывистое судорожное дыхание склоненного перед ним человека. Сердце билось так оглушительно, что, казалось, будто его стук эхом отражается от стен. Через мгновение Гарри понял, что это никакое не эхо. Это билось сердце еще живого, стоящего на коленях Снейпа.

Сабля выскользнула из ослабевших рук и с лязгом упала на пол.

Снейп испустил сдавленный вздох. Не поднимая головы, он беззвучно затрясся. Пережитое потрясение не прошло для него бесследно.

В дверь постучали.

— Папа! — раздался жалобный голос из-за двери.

Снейп стремительно распрямился. Он резким движением забросил саблю под кровать и на затекших ногах проковылял к двери.

— Папа! — заплаканный Оскар в ночной сорочке бросился к Снейпу в объятия. — Мне приснился страшный сон!

Привалившись к стене, Снейп бессильно сполз по ней на пол.

— Не бойся, это был всего лишь сон, просто сон… — приговаривал он, прижимая Оскара к своей груди и накрывая его голову ладонью.

Гарри смотрел на них во все глаза. Он похолодел от ужаса, осознав, что минуту назад едва не совершил самую чудовищную ошибку в своей жизни. Наблюдать, как едва не погибший от его рук Снейп обнимает своего сына, было невыносимо.

— Я ухожу, — бросил Гарри, борясь с подступающей тошнотой. Не дожидаясь ответа, он выбежал из комнаты.

Он бросился в свою спальню и начал без разбору швырять в саквояж свои вещи. Закончив, Гарри закинул его на плечо и вышел из дома. Ему пришлось ползать под окнами по сырой земле на коленях, чтобы нашарить в темноте свою палочку. Гарри встал, вытер грязные ладони об испачканные брюки и двинулся прочь от Стэмпхолла.

— Гарри!

Из дома выбежал неодетый Снейп.

— Не делай этого, останься! — кричал он уходящему ассистенту вслед. — Ты заболеешь! Никто не сумеет даже помочь тебе. Прошу, не уходи! Прости меня. Вернись домой, я обещаю, что не трону тебя, Гарри…

Но Гарри не слушал. Он в последний раз обернулся на дом и стоящего на ветру Снейпа и трансгрессировал.

Первой мыслью, которая пришла ему в голову, было трансгрессировать в Честерс, где можно было найти кров до утра. Гарри планировал отправиться утром в Хогвартс к Дамблдору и все откровенно ему рассказать. Ему казалось, что старик сможет найти выход.

Однако ночь была длинна, а все заведения в Честерсе были закрыты. Измотанный и продрогший Гарри долго бродил по темным улицам в поисках ночлега. В конце концов он забрел в какую-то подворотню. От стены отделились несколько скрытых мраком фигур, которые окружили его.

— Так-так, кто это зашел к нам на огонек в такой час?

Раздались хриплые смешки. Гарри нервно обернулся.

— Я заблудился, — громко сказал он. — Вы не могли бы подсказать, где найти ночлег?

— Ты уже нашел его, — прошептал насмешливый голос прямо в ухо. — Лучшего места тебе не сыскать.

Гарри повернул голову, чтобы посмотреть, кто это сказал, но в ту же секунду ему на шею набросили удавку и начали душить. Он заметался. Саквояж вырвали из рук, кто-то ударил его в пах, а потом по лицу.

Выбиваясь из последних сил, Гарри вытащил палочку и послал себе за спину невербальный Ступефай. Кто-то вскрикнул, и петля на шее ослабла. В тот же миг палочку в его руке переломили. А затем его начали без остановки бить. Гарри упал на землю и закрыл голову руками, чувствуя как его безжалостно молотят руками и ногами. Кости хрустели, тело сминалось от ударов, из раздавленных сосудов кровь разливалась под кожей и образовывала огромные черные синяки.

Теряя сознание, Гарри подумал, что после случившегося Мерлину пора уже сжалиться и позволить ему умереть.

*

Первое, что он почувствовал, когда очнулся, была тупая сильная боль. Гарри обнаружил, что лежит на грязной мокрой земле в каком-то уличном закоулке. Около него валялась гнилая еда и сор. Стоял отчетливый запах нечистот и помоев. Был день. Откуда-то доносился собачий лай и редкие выкрики горластого мужчины, который совершал какое-то дело.

Гарри с трудом поднялся, хрипя, как столетний старик и прислонился к стене. Ноги едва держали его, спина не разгибалась после побоев. Руки были испачканы в засохшей крови. Один глаз заплыл из-за сильного кровоподтека. На земле у его ног лежала сломанная надвое палочка.

У него больше не было ничего. Грязная промокшая одежда, которая скрывала его израненное тело, была последним имуществом, что он сумел сохранить. Гарри прекрасно знал, что без денег и без палочки ему никогда не добраться до Хогвартса. Он не мог даже отправить патронус с просьбой о помощи. Да и кому он мог его отправить?

Не зная, что делать дальше, Гарри просто побрел, куда глаза глядят. Он вышел из Честерса и отправился на север — по дороге, по которой он однажды ехал в двуколке. Ноги сами несли его по этому пути, а он не мог им противиться. Гарри шел в Стэмпхолл не потому, что думал получить там помощь. А потому, что ему было просто некуда идти. Он боялся умереть раньше, чем сможет вернуться.

Он шел без перерыва много часов. Когда он совсем выбивался из сил, он садился под деревом и, прислонившись, забывался недолгим, поверхностным сном. Затем вставал и продолжал свой путь. Измученный жаждой, он несколько раз находил на дороге лужу. Опустившись на землю, он жадно припадал к ней губами и пил, стараясь не взбаламутить на дне грязь. И снова, как во сне брел все дальше на север.

Когда совсем стемнело, и дорога пропала из виду, Гарри лег в зарослях ракитника и погрузился в беспокойную дрему. Всю ночь он просыпался, боясь, что если он позволит глубокому сну сморить себя, то не проснется уже никогда. На рассвете он вновь поднялся и, еле держась на ногах, продолжил путь. Сырая мартовская ночь проморозила его до костей. Откуда-то из груди начал рваться щекочущий кашель.

Он брел, не помня кто он, и куда он идет. Лишь настойчивый нудный голос у него в голове приказывал ему идти по этой дороге, и Гарри, у которого больше не было сил бороться, покорялся и шел. В желудке было совершенно пусто. Так же пусто было в голове. Теперь все переживания Гарри были ограничены голодом, холодом и болью.

К концу второго дня он дошел до деревни, за которой находился Стэмпхолл. В голове немного прояснилась. Гарри понял, что он близок к цели. Стоит еще немного потерпеть, и он получит еду, тепло и защиту. К тому времени, он уже еле шел, каждую минуту рискуя упасть от изнеможения и усталости. Почувствовав, что его мучения скоро закончатся, он по-детски обрадовался. Гарри собрал последние силы и направился к конечной точке своего пути.

Но с каждым шагом, который приближал его к спасению, его радость таяла, как воск. Он все отчетливее вспоминал события последнего дня в этом месте. Обстоятельства, при которых он расстался с хозяином дома, все ярче оживали в памяти. Уверенность, что Гарри ждали в Стэмпхолле, гасла, пока не исчезла вовсе. Он уже видел кирпичный угол дома, показавшийся между деревьев, когда на него накатило мучительное чувство, что проделанный путь был напрасным. Наверняка Снейп проклял его за измену. Стоит оборванному Гарри оказаться у него на пороге, как тот вышвырнет его и прикажет убираться восвояси.

Гарри вышел на знакомую поляну. В окне на верхнем этаже горел свет.

Не дойдя до крыльца несколько ярдов, Гарри почувствовал, что ноги больше его не держат, словно, их разом сломали во многих местах. Он рухнул на прошлогоднюю траву, продолжая бездумно смотреть на знакомые стены.