Внешне Снейп никак не отреагировал на эти слова. Лишь в его бездонных глазах Гарри увидел отражение каминного пламени и выражение растерянности. Снейп крепко сцепил пальцы перед собой и откинулся на спинку кресла.

— Что ж, — сказал он после некоторого молчания, — если я так тебе противен, может тебе было бы лучше жить отдельно от меня? Мы будем видеться только для подтверждения уз. И не более того.

— Где? — зашипел на него Гарри, выходя из себя. — Где вы предлагаете мне жить? В своих теплицах?! Или снимать угол в деревне за ваш счет, чтобы все тыкали в меня пальцем? Чтобы десять, двадцать, а то и все тридцать лет (сколько вам не посчастливится прожить?) ходить еженедельно к вам на поклонение! Уж лучше стены Стэмпхолла скроют мое унижение от других, и никто не узнает, какая судьба меня постигла!

— Я искренне сожалею, Гарри. Но ничем не могу помочь.

— С каких пор вы стали так обходительны? — процедил Гарри. — Вы отравляли мне жизнь несколько месяцев. Будь у меня возможность уехать отсюда, я давно сделал бы это по примеру вашей жены. За годы вашего брака вы осточертели ей настолько, что она согласилась расстаться с родным сыном. Теперь я понимаю, почему она это сделала.

Гарри отвернулся и уставился на огонь. У него в душе бушевали ярость и отчаяние. Он пытался успокоиться. Снейп задумчиво крутил в пальцах цепочку от часов. Казалось, он серьезно думал о том, что сказал ему Гарри.

Первым молчание нарушил Снейп.

— Оскар — не ее сын, — сказал он после долгой паузы. — И никогда им не был.

— Что? — невольно брякнул Гарри, отвлекаясь от собственных переживаний. — Но ваша жена…

— Да, брак с женщиной был чистой формальностью, чтобы отвести подозрения.

— Какие подозрения? О чем вы говорите?

Снейп на секунду прижал согнутые пальцы к губам. По всей видимости, он желал сообщить Гарри какую-то тайну, но не был уверен, что поступает правильно. Он сложил руки на груди и поудобнее сел в кресле.

— Как тебе известно, после Хогвартса я поначалу решил, что мне следует учиться на зельевара, потому что со школьных времен у меня был к этому талант. Несколько лет я прожил в Лондоне. Однажды ко мне с просьбой обратилась леди Вальбурга Блэк. Она просила помочь в обучении ее младшему сыну. Из уважения к ней и ее титулу я согласился, несмотря на то что к тому моменту у меня сложилось некоторое предубеждение против этой фамилии. Старший наследник Блэков, к несчастью семьи, был редкостным выродком и по стечению обстоятельств лучшим другом твоего отца, который всегда был мне остро неприятен. Уж извини, но что было, то было. Так что от младшего брата я не ожидал для себя ничего хорошего. Но к моему удивлению, мои предположения не оправдались. В отличие от Сириуса, Регулус оказался любезным и необычайно талантливым юношей. Можно сказать, он был моим первым учеником.

Вскоре я понял, что меня восхищают не только способности Регулуса. Мы увлеклись друг другом и долго вели нежную переписку. Мне было всего девятнадцать, ему — на два года меньше. Однажды я пригласил Регулуса в Стэмпхолл — дом моего отца-магла, который перешел мне по наследству. Здесь мы впервые осознали, что наша привязанность была чем-то куда более сильным и глубоким, чем просто дружба. Мы не могли противиться чувствам и вскоре стали любовниками.

Когда Регулусу исполнилось семнадцать, он стал полноправным лордом Блэком, так как вдова отреклась от старшего сына и лишила его наследства и титула. Регулус не захотел вернуться в родовое поместье. Для отвода глаз он снял скромную виллу в двадцати милях отсюда, и мы начали жить вместе. Не раздумывая, мы принесли обет верности и стали супругами.

В те годы нас не интересовали ни слава, ни богатство — мне они были чужды, а Регулус и так получил их по праву рождения. Мы оба были одержимы научными изысканиями. Мы мечтали обуздать саму магию, разложить ее на компоненты и научиться управлять ее силой. Конечно, это были всего лишь мечты, но мы много экспериментировали и получали порой неожиданные результаты. Я всегда любил работать с опасными и темными материями, и потому стал мракоборцем по призванию, а Регулус занимался магическим естествознанием и алхимией.

Чтобы мой дом не приходил в запустение, пока я был занят экспериментами и мужем, мой супруг поселил здесь одного из своих домовых эльфов…

— Ход, — озвучил очевидную догадку Гарри.

— Да, — кивнул Снейп, — ты спрашивал у него, с каких пор он живет в Стэмпхолле. Он не мог сказать тебе правды: ему запрещено произносить имя Регулуса Блэка и рассказывать обо всем, что с ним связано.

Так вот. Мы прожили вместе маленькую счастливую жизнь. Никто не знал о наших отношениях, и нас это более чем устраивало. Незаметно пролетело десять лет. На одиннадцатый год нашего брака, Регулус вдруг завел речь о наследнике. Его брат к тому времени был уже давно мертв, и теперь он единолично владел всем богатством Блэков. Не то, чтобы я задумывался о своем имуществе, но я находился в похожей ситуации: после моей смерти Стэмпхолл был обречен зарасти мхом и паутиной, потому что я был его единственным законным владельцем.

Регулус предложил безумный эксперимент: произвести на свет ребенка, который станет нашим общим наследником. Я согласился. Наша затея была рискованной, и с самого начала мы решили соблюсти все предосторожности.

Чтобы отвести подозрения, я женился на крестьянке из соседней деревни. Ее родители сразу же согласились на этот брак — в будущем их дочь могла выйти только за кузнеца или конюха. Состоялась скромная показательная свадьба. Я привел молодую жену в дом и благополучно о ней забыл.

Все свободное время я проводил с Регулусом. Мы решили, что вынашивать ребенка будет он, и приступили к созданию зелья. Мы знали, что его использование опасно. Мы доработали и улучшили рецепт, чтобы плод и тот, кто его носит, не погибли во время беременности.

Зачатие прошло успешно. Через несколько недель Регулус начал жаловаться на недомогание. Я понял, что оставаться в Англии небезопасно: через несколько месяцев тело моего мужа должно было неестественно измениться. Даже если бы я спрятал его в доме почти на год, объяснить появление ребенка я никак не смог бы: за девять месяцев никто в округе не увидел бы мою жену беременной. Я сказал ее родителям, что собираюсь устроить свадебное путешествие и увез ее в Италию, куда вместе с нами отправился и Регулус. Похоже, моя жена так и не догадалась об истинной природе наших отношениях. Мы практически не разговаривали: эта женщина была глупа и необразованна, между нами не было ничего общего.

В Италии я снял один дом для жены, другой — для Регулуса. Мы прожили почти год в очень уединенном месте. Я сделал все, чтобы никто не видел моего мужа, но при этом он ни в чем не нуждался. Мы очень надеялись, что он родит именно мальчика, который унаследует мой дом и все богатство Блэков. Рождение дочери сделало бы жертву Регулуса бессмысленной.

В нашем эксперименте было продумано все, кроме одного. В роду Блэков на протяжении веков слишком часто заключали близкородственные браки. Регулус был болен наследственной магловской болезнью. У него была гемофилия…

Гарри смотрел на Снейпа, словно впервые его видел, и не верил своим ушам.

— Как я понял, трагическая история об оборотне, который разорвал вашего любовника, тоже оказалась ложью?

— Конечно. Никто на свете не знает правды, кроме меня и Хода. Да, оборотень не убивал Регулуса. Но погиб он не менее трагично.

К моменту извлечения плода мы подготовились за несколько месяцев. У меня был четкий план действий. Но из-за того, что мы не предусмотрели опасную болезнь, все пошло не по плану. Как только я достал плод, Регулус начал стремительно бледнеть. Перина под ним стала мокрой от крови. Несколько часов я бился над тем, чтобы залечить разрывы и раны. Я применял всевозможные заклинания и заливал тело супруга бадьяном. Через несколько часов мне удалось вылечить внешние повреждения, но тут произошло то, чего мы не предусмотрели. У Регулуса открылось внутреннее кровотечение, остановить которое я был не в силах. С помощью кроветворного я продлил мучения любимого мужчины до утра. Когда рассвет забрезжил над холмами, он давно уже был без сознания. Я стоял возле его постели на коленях и пытался почувствовать его слабое, еле ощутимое дыхание. В один момент Регулус неожиданно открыл глаза.