Я нависаю над ними и с некоторым удовлетворением замечаю, что глаза Малдера распахиваются, тогда как Скалли даже не моргает.

- Агент Малдер, вы во всех подробностях распишите в своем отчете, какого хрена вы, двое тренированных агентов ФБР, предположительно дали себя похитить однорукому человеку. И, невзирая на сорт брехни, которую вы попытаетесь впихнуть в этот отчет, я хочу получить полный, детальный доклад обо всех произошедших событиях, начиная с незаконного обыска помещения в Элизабет. В понедельник в восемь утра в моем кабинете. – Я сурово смотрю на Скалли, чтобы подчеркнуть важность своих слов, но она все еще не моргает. На какое-то мгновение мне приходит в голову спросить ее, вошло ли у нее в привычку оставлять свои серьги на прикроватном столике Малдера, но это было бы бессмысленной жестокостью, для которой, к тому же, сейчас не время и не место.

Да пошло оно все. Я бы почувствовал себя лучше, если бы смог кого-нибудь пристрелить.

Леделлер материализуется откуда-то и неуверенно мнется. Я уже начинаю уставать от этих его неожиданных появлений.

- Что?

- Сэр, мы нашли грузовик с пропавшим контейнером.

Малдер и Скалли в унисон поворачивают головы в его сторону, и вот уже Скалли не столь невозмутима; у них обоих на лицах одинаковое выражение удивления, словно они не ожидали, что он окажется в указанном ими месте.

- Оставшийся подозреваемый не обнаружен.

На этот раз никакого удивления: они, очевидно, ожидали, что Крайчек сбежит. Малдеру эта новость, похоже, принесла некоторое облегчение, и от этого мне хочется отыскать повод, чтобы сломать ему нос.

На металлическом столе в подвале мы нашли почти собранную бомбу размером с машину. Установи ее в грузовик с оборудованием для технического обслуживания – не слишком сложно проникнуть на Кони-Айленд, если только у тебя нет проблем с мафией. Припаркуй свой грузовик рядом с американскими горками, и большая часть Бруклина умрет в агонии от газа VX, который распространится в воздухе, когда бомба взорвется.

Леделлер пытается не пялиться на Малдера и Скалли. Копы, снующие вокруг бара, просто стараются не смотреть на Скалли, которая сейчас носит стандартный пиджак поверх топа.

- Убирайтесь отсюда, вы оба. Занимайтесь своим докладом и возвращайтесь обратно в Вашингтон.

Они смотрят на меня, потом друг на друга. Что-то проскальзывает между ними со скоростью света – он морщит нос, она слегка пожимает плечами – и затем они разворачиваются и уходят.

Черт бы все побрал.

- Понедельник, восемь утра, - повторяю я и скриплю зубами, ловя себя на том, что повторяюсь.

Серьги, серьги. Настоящие жемчужины, скрипящие на моих зубах, и смех Шэрон.

У меня есть время до утра понедельника, и это хорошо, потому что я не готов к их ответам. Я не уверен, что у меня даже есть правильные вопросы.

========== часть 18/19 ==========

***

Часть 18/19

- Ну, похоже, на этот раз мы облажались по-крупному, - провозглашает очевидное Малдер. Он с силой толкает дверь, но гидравлический держатель не дает ей захлопнуться.

Благодарный нью-йоркский детектив отвез нас в наш отель. Каждый раз, когда я ерзала, моя голая спина прилипала к виниловой обивке сиденья, возвращая меня к неловкой мысли о том, что я все еще ношу этот нелепый топик. Вследствие выпитого кофе и адреналина в крови меня бьет мелкая дрожь, и все, чего мне сейчас хочется, - это остаться на часок наедине с Малдером.

Не замечая моего состояния, он скидывает ботинки, швыряет ключ-карту в сторону дубового бюро, продолжая ворчать по поводу Скиннера, отчета и того, как, мать его, Крайчек умудрился скрыться с Кони-Айленда незамеченным.

Я вздыхаю и хватаю его за рубашку, чтобы привлечь внимание.

- Что? – Он выглядит рассеянным и раздраженным.

Я показываю ему «что», вставая на цыпочки и накрывая его рот своим.

- О, - бормочет он под моими губами и, обвив меня руками за талию, одну ладонь сразу перемещает на мою обтянутую джинсами задницу, а вторую – под топик.

Так-то лучше. Впервые после того, как Крайчек впился зубами в лицо Максвелла, гудение в моей голове стихает – на смену ему быстро приходит прилив желания. Я отступаю назад и тяну его за собой.

- Я хочу здесь, у стены.

Он на мгновение отстраняется и окидывает взглядом мою грудь.

- Мне и вправду нравится этот топ, - самоуверенно заявляет он, проводя большим пальцем по моему соску, который набух под влиянием прохладного кондиционированного воздуха и похоти. Внезапно он резко стягивает топ через голову, и шок от прикосновения холодного воздуха к моим влажным от пота грудям заставляет меня резко вдохнуть. Малдер внимательно наблюдает за мной.

Я, в свою очередь, тянусь к его рубашке, но он отталкивает мои руки. Заглянув ему в лицо, я замечаю незнакомый блеск в его глазах. Он слегка качает головой и говорит:

- Сними джинсы.

Я колеблюсь, пытаясь прочесть это странное выражение.

- Сними их, Скалли.

Повозившись немного с молнией, я спускаю их до лодыжек и тут вспоминаю о кобуре под отворотом джинсов на левой ноге. Я чувствую, что краснею, когда мне приходится сесть на пол, чтобы скинуть обувь, и потом избавиться наконец от кобуры и штанов. Малдер же, со своей стороны, не снимает ни одного предмета своей одежды – просто наблюдает за мной с легкой усмешкой на губах.

- Симпатичное белье. Сними его.

Я встаю и стягиваю трусы с бедер. Возбужденный член Малдера явно оттопыривает джинсы, но он все еще не раздевается. Я дрожу.

Он складывает руки на груди.

- Холодно?

- Нет, - лгу я, внезапно ощутив раздражение на него. – Что ты делаешь, Малдер? Раздевайся.

- Тебе неуютно?

- Нет, - снова лгу я, сама не осознавая этого, пока он не сказал. Теперь я чувствую пот на затылке и влагу несколько иного толка между ног. Он же просто смотрит на меня, и во мне вдруг начинает зарождаться гнев. – Перестань пытаться проникнуть мне в голову, Малдер. Не знаю, зачем ты это делаешь, но мне это не нравится.

- Ты хочешь, чтобы я перестал болтать и просто трахнул тебя, так ведь? – с опасным блеском в глазах уточняет он.

- Я хочу… - я не договариваю свою мысль, внезапно не зная, что сказать, не будучи уверенной в том, что я делаю. Малдер нависает надо мной, и это меня нервирует.

- Ляг на кровать, Скалли.

Я отступаю. Край пружинного матраса упирается мне в колени, и я медленно забираюсь на него – сначала одной ногой, потом другой, и все это время не свожу глаз с Малдера. Он осматривает меня с ног до головы, когда я укладываюсь на кровать, и его взгляд с поразительной ясностью напоминает мне выражение его лица, когда я шла к тому бару, а Крайчек обнимал меня рукой за талию.

Голод страсти. И что-то еще, более сложное.

Внезапно он разворачивается и идет к двери.

- Малдер, ты куда?

Он тянется к термостату на стене и, обернувшись через плечо, отвечает плоским тоном:

- Здесь слишком холодно.

Кондиционер выключается, и воцаряется звенящая тишина. Малдер возвращается ко мне и упирается коленом в матрас всего в нескольких дюймах от меня. Протянув руку, он проводит пальцем по центру моей груди, избегая грудей. Нажим достаточно сильный, чтобы оставить белую полосу на коже. Он намеренно опускается вниз по моему телу к животу и останавливается на пупке.

- Я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделала.

Я смотрю на него сквозь застилающий глаза туман возбуждения.

Не дожидаясь ответа, он берет мою руку и кладет ее на правую грудь.

- Хочешь смотреть, как я ласкаю себя? Вот из-за чего все эти игры разума? – Притворная бравада, и он это знает. Мой голос звучит ровно, но внутри я вся дрожу. Он пронзает меня взглядом. Малдеру нравится смотреть. Разумеется, нравится, шепчет мой внутренний профайлер. Ты же уже знала это, Дана, не так ли? Все эти видео? И некоторые из них особенно непристойные.

Я медленно обвожу сосок пальцем, наблюдая за выражением его лица. Оно не меняется, когда я щиплю сосок и тяну за него. Острое удовольствие разливается по моему животу, распространяясь ниже. В конце концов я смелею и поглаживаю оба соска, а потом, облизав большой и указательный пальцы, снова возвращаюсь к соскам. Он сглатывает, когда я это делаю.