Если бы там не было Малдера, я бы так и поступила.
Какая-то фигура проходит мимо окна наверху, и Крайчек слегка перемещается.
- Ладно, - говорит он мне на ухо. – Мы сначала вытащим Малдера и заберем газ, когда всех прикончим.
Я едва не спрашиваю его, почему он изменил план, но останавливаю себя прежде, чем слова срываются с моих губ. Неважно, почему. Я хочу вызволить Малдера оттуда.
Через какое-то время задняя дверь снова скрипит, и мы с Крайчеком поднимаемся на колени еще до того, как она полностью открывается. На пороге стоят двое, и свет из дверного проема падает на тела двух уже убитых Крайчеком мужчин. Я бы позволила двери захлопнуться, прежде чем выстрелить, но знаю, что один из них поднимет тревогу, когда они увидят трупы. Скрытный подход себя исчерпал.
Я целюсь в первого мужчину, и выбор оказывается верным, потому что Крайчек наводит свой лазерный прицел на стоявшего за ним. Наши выстрелы звучат практически одновременно, и тела убитых нами мужчин вместе падают на ступеньки, после чего скатываются в траву. Мы тут же вскакиваем на ноги и молча бежим через весь двор к двери. Она распахивается, и Крайчек стреляет.
Мы врываемся внутрь дома одновременно, и, оказавшись на полу, я перекатываюсь вправо – прямо в маленький столик, который оказывается не слишком тяжелым, чтобы серьезно навредить, когда падает мне на спину. Я стреляю в мужчину, в которого Крайчек промахнулся, и, кажется, попадаю ему в живот, тогда как второй выстрел Крайчека сносит ему полголовы.
Кто-то кричит наверху. Мы на крытой веранде, заставленной грязными плетеными ротанговыми стульями, старым диваном и коробками. Тут есть лестница, ведущая вниз, в темный подвал, и проход на кухню с веселенькими обоями с желтыми маргаритками на них. Крайчек захлопывает дверь в подвал и закрывает ее на засов, после чего говорит:
- Внутрь.
Все тихо, за исключением Эдит, которая все еще поет.
***
Я слышу выстрелы внизу, и это прочищает мне голову лучше, чем экседрин. Пора просыпаться. Я все еще ничего не вижу, и скотч вокруг глаз чертовски чешется. Кто-то пробегает по коридору мимо моей комнаты, и я слышу шаги по лестнице, затем еще выстрелы и глухой удар.
Я узнаю звук упавшего на пол тела, и это здорово меня приободряет. Если повезет, то это Аджииб или один из его приятелей. Положение мое улучшается.
Из коридора до меня доносится низкий голос, а потом все затихает, за исключением скрипучей записи внизу, которая все еще играет – французская лирика под аккомпанемент аккордеонов и скрипок. Пожалуйста, Господи, пусть там окажется Скалли с командой спецназа. Ну, есть только один способ это выяснить. Я делаю глубокий вдох и ору, старательно подражая Стенли Ковальски:
- СКАЛЛИ! Я НАВЕРХУ!
***
Невероятным усилием воли я заставляю себя не отвечать, когда слышу Малдера, и уже в следующую секунду радуюсь, что промолчала: Крайчек стреляет через кухонный дверной проем, и кто-то стреляет в ответ, выбивая окно во двор. Вот вам и тихий район. Я приседаю и стреляю через проем, выглядывая в коридор – похоже, что кем бы ни был наш противник, он пользуется дверью как прикрытием, что невероятно глупо, если только она не из прочного металла.
Крайчек, должно быть, тоже это замечает, потому что я вижу красный лазерный луч на двери и слышу выстрел над головой. В двери возникает дыра, и из-за нее доносится чей-то крик.
- Отступаем! – рявкает Крайчек.
Я все еще смотрю на дверь. Чья-то рука вяло держится за проем дальше по коридору, но прежде чем я успеваю увидеть что-то еще, Крайчек обхватывает меня за талию и оттаскивает от входа на кухню.
В следующее мгновение я слышу выстрел. Где-то в коридоре притаился еще один человек.
- Извини, - тупо говорю я Крайчеку, который убирает руку – свою единственную рабочую руку – с моей талии. Мы оба прижимаемся к холодильнику вне линии огня.
- Дай мне свой пистолет, - шипит он. – В моем закончились патроны, а ты можешь перезаряжать куда быстрее. – Он передает мне свою пушку и достает из кармана новую обойму. Я меняю ее на свое оружие. Мне начинает нравиться этот пистолет, который он мне одолжил.
Я вставляю новую обойму, и мы снова меняемся – так ловко, как будто делали это тысячи раз прежде. Он ухмыляется мне и шепчет:
- Хотел бы я, чтобы мне дали тебя вместо Малдера.
Он работал с Малдером, пока я безвылазно сидела в Квантико. Помню, как ревновала, думая о Малдере в «поле» с другим агентом, который, казалось, имел схожий с ним образ мыслей. И как я так быстро поняла, о чем говорил Крайчек?
Он высовывается из укрытия, чтобы сделать еще один выстрел. Я слышу, как кто-то стонет, но полагаю, это тот мужчина, которого он подстрелил раньше. А где же другой стрелок? Мой следующий выстрел оказывается удачным; Крайчек стреляет поверх моей головы, а я снизу, и так как другой стрелок открывается, идя по коридору прямо на нас, мой выстрел поражает его в грудь. Он падает лицом вниз, немного смещается вперед и оказывается почти у наших ног.
Я жду, пока его тело затихнет, после чего переступаю через него и двигаюсь дальше по коридору – Крайчек следует за мной по пятам. Мы идем молча и, ступив влево в дверной проем, оказываемся в гостиной. Тут еще больше коробок, кип различной литературы, проигрыватель на карточном столике и пара пустых упаковок из-под пиццы. Мы вжимаемся в противоположные стены гостиной, и Крайчек тратит время на то, чтобы снять иглу с пластинки. Эдит перестает петь.
Я прохожу через французские двери в прихожую, где симпатичные белые перила и ковер кремового цвета на ступенях лестницы обагрены кровью.
Я поднимаю взгляд и вижу Малдера, стоящего впереди другого мужчины на площадке посередине лестницы. Его глаза скрыты под ярким серебристым скотчем, руки связаны за спиной, а к виску приставлено дуло пистолета. Высовывающийся из-за него мужчина говорит мне:
- Пожалуйста, без резких движений опустите ваше оружие на пол.
========== часть 12/19 ==========
Ненавижу НьюЙорк. Мы с Шэрон однажды приезжали сюда на уик-энд незадолго до развода, и, кажется, это последний раз, когда я здесь был. Тот мини-отпуск должен был помочь нам «воссоединиться», вновь найти романтику в наших отношениях. Ее идея.
Однако все, что мы нашли – это споры обо всем на свете вроде топорной живописи в галереях Сохо, ресторанов с завышенными ценами и накуренными официантами и нашего брака.
В нью-йоркском полевом офисе отвратительный кофе, а ответственный помощник директора не особо пытается скрывать свое раздражение от того бардака, что учинили Малдер и Скалли. Справедливости ради надо признать, что он потерял сегодня одного агента.
- Думаю, агент Сантанда будет в восторге от работы с вами. Он попросил, чтобы ему не назначали другого напарника до окончания этого дела. – Он поднимает трубку и делает короткий звонок, после чего вновь обращается ко мне: - Он уже идет. Вам нужно что-нибудь еще на этой стадии расследования, помощник директора Скиннер?
Он не скрывает облегчения, когда я говорю:
- В данный момент нет.
Я привез с собой Дэррена Леделлера в качестве прикрытия. Он явно воодушевлен тем, что находится здесь, работая над крупным делом, но не промолвил и слова с тех пор, как мы вошли в здание. Интересно, а Малдер хоть поблагодарил его за спасение его задницы в том переулке?
Сантанда заходит в кабинет, мы обмениваемся рукопожатиями, и он отводит нас в комнату отдыха, подальше от своего шефа. У Сантанды круги под глазами и плотно стиснуты челюсти. Я прошу его ввести нас в курс, и он дает спокойное детальное описание всего произошедшего, пока не доходит до той части, где Хикс пал под огнем противника – тут он несколько раз останавливается и прочищает горло.
Мы с Леделлером тактично отводим глаза, чтобы дать Сантанде время взять себя в руки. Когда он снова может встретиться с нами взглядом, то заканчивает рассказ, сообщив об объявлении в розыск машины подозреваемых и находках, сделанных криминалистами.
