— О Кроули… — пробормотал он у виска демона, влажного на ощупь и с прилипшими к коже волосами. — Я должен был догадаться…

— А? — промурлыкал Кроули.

Бывший ангел только покачал головой, крепче сжимая руки Кроули.

— Я держу тебя, — сказал он вместо того, чтобы что-то объяснять. — Поспи еще немного, дорогой, я буду здесь.

Пока Азирафаэль смотрел, как демон засыпает, к счастью, не сопротивляясь, мысли продолжали кружиться в его голове — водовороты и смерчи мыслей, обрывков, вопросов, чувств, которые всегда были там, но которые каким-то образом были подавлены за последние полгода. Он гадал, что же заставило его так далеко уйти в себя, так далеко от того, ради чьего спасения он был готов пожертвовать всем, и что вдруг заставило его увидеть, как будто какая-то пелена спала с его глаз, позволив ему наконец заметить и понять, что происходит. Руки Кроули были так крепко обвиты вокруг его талии, держась за него изо всех сил, что Азирафаэль чувствовал их каждый раз, когда дышал. Все эти ночи, проведенные вместе с тех пор, как он Пал, ночи, о которых Азирафаэль мечтал веками, отчаянно жаждал, все эти ночи, которые должны были быть прекрасными, слились в одну долгую, нескончаемую ночь, когда он был слишком поглощен своим горем, чтобы даже как следует заметить происходящее, не говоря уже о том, чтобы оценить. Все эти ночи он провел в объятиях своего демона, черпая утешение, сострадание и любовь и ничего не давая взамен. Азирафаэль недоумевал, почему так случилось, неужели именно Падение сделало его равнодушным ко всем эмоциям, кроме собственного горя, нечувствительным к тому, что происходило вокруг, не только разорвав связь с миром, но и полностью изолировав его в своем горе, лишив возможности воспринимать что-либо, кроме того, что происходило в его собственной душе?

Еще один взгляд на Кроули — бледные щеки и синеватые круги под глазами, выглядевшие изможденными даже во сне, — и Азирафаэль начал задаваться вопросом, чего же он лишил Кроули в те ночи, пока спал, и которые демон провел без сна. Он даже не мог точно сказать, откуда ему было известно, что он не спал, но каким-то образом он знал это, точно так же, как он чувствовал ту неуловимую угрозу в Лондоне, еще до того, как разразился Ад.

Эти руки обхватили его так, словно Азирафаэль был его защитной курткой, флотационным кольцом, которое демон был не в силах отпустить. Его нос доверчиво прижимался к груди Азирафаэля, дыхание было мягким и ровным, теплым на его коже, совсем как в ту ночь в охваченном чумой Лондоне, когда Кроули так отчаянно искал спасения, оказавшись в его книжном магазине. В ту ночь что-то действительно щелкнуло в голове Азирафаэля, и у него на мгновение перехватило дыхание. Ошеломляющая по своей силе волна самой теплой привязанности охватила его с головы до ног: он позволил демону держать себя, он позволил ему успокоиться, он позволил себе направить всю ту привязанность, которую он имел в себе так долго, что он даже не замечал ее на самом деле, и которую он внезапно осознал, он ощущал запах Кроули и его дыхание, и его шелковистые волосы, и его стройное тело, и эту хватку вокруг Азирафаэля, такую яростную по своей силе.

Разве сейчас было по-другому — он в очередной раз полностью пренебрег чем-то? Это не чума и лихорадка делали свое дело с Кроули, медленно выжигая его изнутри, а собственное безразличие и отстраненность Азирафаэля, и не было ли это еще хуже? Он еще не был уверен, как это произошло, но он точно помнил тот момент, когда он увидел, как его демон действительно выглядел в последнее время, на вершине этого продуваемого ветром холма с цветами, разбросанными вокруг них в необъяснимой радуге, созданной природой, и что-то непонятное все еще покалывало в его коже, заставляя волосы на руках и затылке вставать дыбом, как будто его только что ударило током, но совершенно по-другому, как будто жизнь была возвращена, а не выжжена без остатка.

***

На следующий день, отказавшись от своего правила стараться не слишком подстраиваться под реальность, они чудесным образом нашли билеты на самолет до Лимы, а затем сели на рейс до Амстердама, а затем — с пересадкой до Лондона. Кроули выглядел немного более отдохнувшим, но молчал, очевидно, слишком занятый тем, с чем им придется столкнуться, когда они вернутся в Лондон. Он также не замечал, как его пальцы нервно теребили то темные очки, то лацкан пиджака, то пенопластовый стаканчик, и мяли его снова и снова, пока рука Азирафаэля не дотянулась до него и мягко не убрала, вернувшись через мгновение, чтобы ободряюще сжать пальцы Кроули. Кроули вздрогнул, раздраженно фыркнул, но ответил тем же жестом и крепко держал Азирафаэля за руку на протяжении всего полета.

То странное чувство, посетившее его вчера, все еще не покидало Азирафаэля, словно остатки выпитого и чудесным образом исчезнувшего — тело было полностью лишено всякого алкоголя и функционировало достаточно нормально, но всего на несколько последующих минут оно как будто все еще пыталось приспособиться к новому положению вещей. Именно так он себя и чувствовал, и его мысли неумолимо возвращались к тому инциденту предыдущего дня, к той женщине, которая вызвала у него это нервирующее, покалывающее ощущение и сказала ему… что именно она сказала ему, когда они попрощались, кроме того, что ей было приятно встретиться с ними?

Сам Азирафаэль чувствовал себя странно спокойно, возвращаясь в Лондон, но, судя по состоянию Кроули, возвращение домой становилось все менее волнующим и чертовски более страшным, чем ближе они к нему подходили. Они, конечно же, направлялись в Мэйфейр, и бывший ангел молча гадал, что стало с квартирой демона. Была ли она вообще там или кто-то из их боссов — или бывших боссов, которые могли бы знать состояние текущих дел в отношении них — позаботился об этом? Была ли она уничтожена вместе со всем многоквартирным домом? Может, ее взломали? Или там их ждала засада?

Термос, наполненный святой водой, стоял на сиденье между их бедрами, и Азирафаэль слышал, как внутри него плещется вода, когда такси сворачивало с полосы на полосу, направляясь сквозь ночь к Мэйфейру. К дому, или к тому, что от него осталось.

***

* «Жду тебя» Ник Кейв и плохие семена

Комментарий к Глава восьмая

Для тех, кто читал комментарии к прошлой главе.

Обновление: автор изменил количество глав, теперь их 14, а не 15, так что фанфик закончится чуть скорее, нежели планировалось.

========== Глава девятая ==========

Солнце будет светить

За линией горизонта,

Пока я следую за тобой.*

©

***

Азирафаэль не был уверен, был ли он очень удивлен, увидев квартиру Кроули все еще на своем законном месте, или, в конце концов, не так уж сильно. И все же, несмотря на все его ожидания, она была здесь, ее до боли знакомые окна были темными и, даже если не выглядели особенно приветливо, не совсем угрожающими.

Несмотря на это, Кроули настаивал с чуть маниакальной усмешкой — Азирафаэлю это не очень понравилось, — что они должны быть готовы к тому, что может ждать их внутри, а затем осторожно открутил крышку от термоса со святой водой. Кинжал был у Азирафаэля, и он послушно извлек его из собственного чемодана, хотя и с гораздо меньшим энтузиазмом.

Теперь, когда они вернулись, рассуждал он, больше нет смысла прятаться — здесь, в квартире Кроули, они практически подавали себя на блюдичке, если Рай или Ад все же решат нанести им визит. Кинжал его не слишком волновал, и вместо этого он позволил своим чувствам потянуться, прощупывая окрестности в поисках какого-нибудь сверхъестественного присутствия. Вроде бы ничего и не было, но он знал, что спорить с Кроули будет абсолютно бесполезно. Этот кинжал не был пылающим мечом, которым он с легкостью владел тысячелетия назад, но все равно это было опасное оружие, поэтому он послушно сжал его рукоять, готовый встретиться лицом к лицу с любым, кто мог бы ждать их внутри, но не очень веря, что ему придется это сделать. Откровенно говоря, гораздо больше его занимало все возрастающее беспокойство Кроули, вызванное паранойей. Это было разумно и более чем понятно с самого начала, когда они отправились в свой полугодовой полет, но даже несмотря на все предосторожности, он был уверен, что если бы кто-то действительно хотел их найти, они бы это сделали, и никакая святая вода бы не помогла. Но поскольку никаких подобных вторжений и покушений не было, решил Азирафаэль, то теперь, вероятно, не было особого смысла волноваться.