На плече наливался кровью фиолетовый синяк. Яркая лампочка в ванной давала возможность рассмотреть мельчайшие изъяны кожи, но навевала ассоциации с операционной, и за это Даниэль ее недолюбливал. Глядя на свое отражение в зеркале, он потрогал гематому пальцем. Тупая боль не была неприятной. Парень довольно усмехнулся и начал натягивать футболку, как в номере вдруг раздался грохот.

Даниэль выскочил из ванной в тот момент, когда едва успевший одеться Ирвин открыл входную дверь, которую на ломаном английском уже грозились выбить, и в номер ворвался злой, как бык на корриде, Аджит, потрясая в воздухе запакованным квадратиком презерватива.

– Что вы себе позволять?! – кричал он, чуть не срываясь на фальцет. – Кишори найти это в ваш одежде в прачечной и сильно испугаться!

Ирвин, который от неожиданности вжался в стену, хлопнул себя по лбу ладонью:

– Блин… Надо было проверить карманы…

– И что-то я не видеть, чтобы вы ходить за руку с ваш коллегами! – не унимался Аджит. – Вы прилететь в наш страну трахать наш женщин?! – взвизгнул он и угрожающе шагнул в сторону Ирвина.

Тот инстинктивно выставил руки вперед, защищая лицо:

– Даже и в мыслях не было!

Набирая воздух в легкие для очередной хлесткой реплики, Аджит мельком взглянул на Даниэля, который так и стоял, держась за ручку двери в ванную. Лицо индийца озарилось пониманием.

– Вы быть гомосексуалист! – протянул он, недобро сощурившись, и запустил пальцы в смоляную шевелюру. – Как вы посметь заниматься этим в мой отеле?! Вот теперь пойти молва: Аджит устроить в свой отеле цитадель разврата!.. Что такое?..

В одно мгновение в открытую дверь вбежало полдюжины полицейских. Они ловко вывернули Ирвину руки за спину.

– Эй! Что за хрень?! – закричал он, пытаясь вырваться, но крепкие парни в песочной форме защелкнули наручники на его запястьях.

Даниэль замер с широко распахнутыми глазами, наблюдая, как Ирвина тащат на террасу. Аджит, бормоча что-то на хинди, побежал следом, затем послышался топот по лестнице и злобные выкрики. Поборов оцепенение, Даниэль на непослушных ногах медленно вышел из номера, но двор был уже абсолютно пуст, даже немногочисленные постояльцы отеля куда-то пропали. Стоя у перил, Даниэль несколько минут соображал, что же ему делать дальше. Наконец, он решил отправиться на поиски Аджита, но не успел развернуться, как чья-то смуглая рука крепко зажала ему рот.

========== Глава 6 ==========

Жаркий воздух наполняло ленивое мычание коров, характерный запах и мухи, мухи… Берт то и дело отмахивался от них, натирая щеткой палевый коровий бок. Священное животное явно не ценило его стараний, поглядывало искоса и неодобрительно. А вокруг в загоне терпеливо ждали своей очереди еще десяток его сородичей.

Берт раздраженно мотнул головой, сбрасывая ползущее по его лбу мелкое насекомое.

– Две недели в Индии, а на говядину теперь всю жизнь аллергия будет, – проговорил он вполголоса и тут же получил подзатыльник. – Ай! Сунита!..

– Не отвлекайся, – строго сказала смуглая девушка с небрежно собранными в хвост черными волосами. – Если всё еще хочешь взять меня в жены, тебе придется доказать моему папе, что ты хоть что-то можешь делать руками. Или хочешь проведать полицейский участок?

– Так не честно, – угрюмо отозвался Берт. – Я приехал спасать своего дружбана, а не крутить коровам хвосты!

Сунита со вздохом закатила глаза.

– Как же ты собираешься его спасать, если сам сопли распустил?! – она замахнулась для еще одной затрещины, отчего Берт инстинктивно втянул голову в плечи. Но Сунита передумала и просто протянула руку, забирая у него щетку. – Дай сюда. Лучше сходи за водой.

Дважды просить Берта не пришлось. Он с нескрываемым удовольствием взял ведро и пошел в сторону пруда, намереваясь пробыть там как можно дольше. Коровник, который здесь называли гошала, был тем еще райским местечком. Животные, конечно, чувствовали себя как у Шивы за пазухой, но только лишь потому, что люди прислуживали им с утра до ночи как натуральным божествам. Берт искренне не понимал традиций индуизма, предписывающих боготворить существ, из которых делают гамбургеры. Но альтернативой была только тюрьма.

А началось всё со случайной встречи на местном рынке, когда голодный и уставший Берт, только приехавший из аэропорта на видавшем виды разноцветном автобусе, засмотрелся на заклинателя змей и налетел на девчонку с полным подолом фруктов. Невиданные тропические плоды разлетелись по земле. Пока собирали – познакомились. Сунита оказалась дочерью известного в Матамаиле архитектора. Отец всеми силами пытался воспитывать ее в строгости, а она всё делала ему наперекор. Берту было негде ночевать, Сунита хотела позлить папашу, с которым накануне сильно повздорила, и на тот момент привести в дом оборванного иностранца ей казалось замечательной идеей.

То утро Берт не забудет никогда. Стереотип о беззаботных, приветливых, вечно танцующих индийцах разбился вдребезги, когда в спальню, извергая проклятия, ворвался седовласый мужчина с коллекционной саблей наперевес. Берт потом долго сидел у зеркала, выискивая и у себя на голове седые волоски. Но Сунита буквально закрыла его грудью и вымолила пощаду. Тогда отец предложил ей выбирать – или Берт отправляется в тюрьму за то, что обесчестил невинную девушку, или они оба думают над своим поведением, работая в гошале. Тюрьма в планы Берта никак не вписывалась, и он стал клясться в вечной любви к Суните и честно был готов жениться на ней без всякого приданого. Отец, казалось, тогда немного смягчился и даже пообещал подумать о свадьбе позже.

Так Берт оказался в коровнике в компании своей нежданной невесты и дюжины священных парнокопытных. Гошала, принадлежащая отцу Суниты, располагалась в тихой живописной местности за городом. Привычных Берту развлечений здесь не было, немногочисленный постоянный персонал состоял сплошь из трезвенников-вегетарианцев. Только и оставалось, что изучать основы индуизма и животноводства.

Размышляя над тем, что после возвращения в Штаты было бы неплохо завести небольшую ферму – раз уж опыт есть, – Берт подошел к обросшему кустарниками пруду. По ухабистой тропинке, что извивалась в зарослях, он спустился к берегу и только наклонился, чтобы зачерпнуть воды, как вдруг ощутил резкий удар в подколенные ямки. Ноги подкосились, и падающего в воду Берта резко дернули назад, повалили на спину и зажали ладонью рот. Всё произошло буквально за секунду. Собрав зрение в кучу, Берт увидел перед собой ясное голубое небо и оскалившееся лицо своего кузена Фреда.

– И какого чёрта ты забыл в Индии? – прорычал тот, зыркая по сторонам.

Берт возмущенно замычал. Поразмыслив пару секунд, Фред убрал руку с его рта, а затем встал, заслонив собой тропинку.

– Личную жизнь налаживаю, что, не видно? – поднимаясь, Берт сплюнул розоватую слюну и отмахнулся от здоровенной мухи. Фред невесело хмыкнул.

– Ты, братишка, валил бы обратно в Америку, пока под раздачу не попал. Всё равно ничего не сможешь сделать. Твой дружок с его мелким любовничком уже считай в руках у босса.

– Вот оно как? – процедил сквозь зубы Берт, отряхивая штаны от пыли. – Удивительно, что недоумки вроде вас смогли их схватить. Да один Даниэль умнее всего вашего отряда неандертальцев.

Фред хрипло расхохотался, обнажив серо-желтые зубы:

– О, ты уже защищаешь этого маленького педика? И забыл уже, наверное, как чморил его в прошлом году?

– Я всего лишь буцал его лак для ногтей по коридору, а вы что собираетесь с ним сделать? – Берт почти выплевывал слова Фреду в лицо. – Пристрелить и бросить тело на дно Ганга? Освежевать и продать под видом баранины торгашам на рынке?

– У тебя буйная фантазия, братец. Нет, подержим немного на заброшенной текстильной фабрике, пока не расколются, где зарыты сокровища, а потом, может, мелкого даже отпустим.

В следующее мгновение позади Фреда из-за кустов появилась Сунита с толстой палкой и что было силы огрела его по голове. Раздался противный хруст не то дерева, не то черепной коробки, и бесчувственное тело Фреда свалилось на землю.