Он недовольно плетется за Мэрлом, отлично зная, что тому нужно. И ведь даже если Дэрил попытается свалить, брата это не остановит. Реально за шкирку оттащит куда угодно. Он опускает взгляд, заходя за братом, сверля взглядом пол, чтобы ненароком…

— Дэрил, — дергает его Мэрл, вынуждая перестать упрямиться.

Диксон поднимает взгляд, тут же натыкая на сидящего на кровати Рика, держащего в руках маленький сверток. Мужчина словно не замечал ничего вокруг, только ребенка, продолжая лепетать милые словечки, наклоняя бутылочку с какой-то бурдой. Вряд ли это было молоко. Откуда? Если баб здесь словно влаги на Марсе. Впрочем, младенца это полностью устраивало, он с мощностью насоса всасывал в себя еду.

— Дай! — говорит Мэрл, чуть ли не вырывая ребенка из рук Граймса. Зато это заставляет Рика наконец-то заметить, что он не один.

Мужчина останавливается взглядом на Дэриле, смотря как будто сквозь него. Отвратительное ощущение, на самом деле. Похоже, Диксон выполнил свою главную роль и теперь был просто не нужен. От безысходности прямо сдохнуть хотелось. Но и дальше думать об этом ему не дают. Потому что Мэрл пихает в руки младенца, просто вынуждая взять его, напряженно замирая.

— Придерживай головку, чтобы не сломать ему шею.

— Но…

Дэрил просто не знает, что делать, младенец слишком маленький. Что если он сейчас что-то сломает ему? Или уронит? Это было чертовски неправильной идеей. В другую руку Мэрл пихает ему бутылочку, бросая: «Корми». И ничего не сделаешь. Руки заняты, чтобы перехватить ребенка и отдать кому-то. А положить бутылочку он просто не соображает.

Ребенок шевелится, мявкает, привлекая к себе внимание, открывает по-кошачьи розовый ротик, в котором… Дэрил напрягается, приглядываясь, замечая беленькие верхушки… Да не может быть.

Чисто на автопилоте он пихает в ротик соску, в которую тут же впивается мальчишка, все так же жадно всасывая содержимое.

— Не наклоняй так, — советует Мэрл, корректируя, — воздух не должен попадать ему в желудок.

Такой страшненький. Весь сморщенный, с припухшими веками и мешками под глазами, пухленькими губами и крошечными пальчиками. Мэрл слегка подталкивает к кровати, усаживая на нее, но Дэрил даже не замечает этого, слишком поглощенный изучением младенца. И пахнет-то как хорошо, так и хочется ткнуться носом в его жиденькие волосики, обнять крепко-крепко. Но это просто убьет ребенка.

— Твой ребенок, — напоминает Мэрл, говоря практически на ухо.

— Мой ребенок, — соглашается Дэрил.

Он убирает пустую бутылочку, ведет пальцами по изогнутым бровкам, заостренным ушкам, прикасается к ротику, слегка надавливая, проводит по десне, чувствуя уже сейчас ощутимые клыки.

— Он… — поднимая глаза на Мэрла, удивленно тянет Дэрил.

— Заметил, — довольно кивает мужчина. — Первый Диксон, в ком настолько сильна кровь. Наш мелкий не так прост, как могло бы показаться.

Да плевать, сильна в нем кровь или нет, этот ребенок… Дэрил не может насмотреться на него, впитывая, запоминания. Ощущая, как в душе что-то сжимается и в то же время наполняется сладким теплом. Он стал отцом…

Малыш тянет ручки, маша ими перед собой, цепляет палец, вновь пытаясь затащить его в рот, непонятно кряхтит, открывая глазки, ярко-голубые, но не похожие на янусовские, нет, обычный цвет для ребенка. Настоящий марсианин.

Что-то теплое утыкается в плечо, однако и это не может отвлечь Дэрила, аккуратно укачивающего младенца.

========== L. С нуля ==========

Дэрил аккуратно проводит пальцами по бледной спинке, прощупывая позвонки. Горячее дыхание младенца согревает грудь, слюни стекают на голую кожу, но это отнюдь не вызывает отвращение. Наоборот, Диксон слегка улыбается, щекоча пальцами пухленькие бока.

Прошло всего-то несколько дней, но младенец как будто вытянулся, и пускай он практически всегда пищал своим тихим голоском, который находил Дэрила буквально везде, в такие минуты спокойствия он чувствовал себя счастливым. Неужели Диксон когда-то был готов отказаться от него?

Малыш неаккуратно царапает его коротенькими, но уже сейчас острыми ногтями. Довольно больно, кстати. Дэрил тихонько шипит, но даже не дергается, боясь уронить его, только поддерживает мелкого под попу.

— Развлекаешься? — интересуется Мэрл, прислоняясь к косяку, с легкой улыбкой окидывая их взглядом.

Странно, как брат отреагировал на рождение мелкого. Мужчина как будто стал спокойнее, наконец-то довольным жизнью. Это было слегка неожиданно, но приятно. Дэрил улыбается, когда брат подходит ближе, садясь рядом, мягко прикасается к головке малыша, приглаживая жиденькие волосики.

— Хороший пацан, — тянет он довольно. — Что же, Дарлина, не думал, что от тебя будет такая польза. Но я готов простить это дерьмо.

Малыш снова беспокойно ерзает, начинает кряхтеть, показывая, что пора бы и пожрать. Аппетит у него был, нужно сказать, просто невероятный. Такое маленькое пузико, а столько помещается. Ну и какает он соответственно…

Мэрл легко снимает с него малыша, щелкая по животу, задевая фиолетово-красную рану. И, довольно хрюкнув, скрылся в гостиной. Вот любил он нянчиться с племянником, ничего не скажешь. Хоть Граймс всеми силами пытался уменьшить их общение. Рик словно коршун летал вокруг младенца, никого не подпуская. А ведь мальчонке всего лишь пара дней… Что же дальше будет.

Диксон обтирает майкой Рика свой живот, убирая с него влажные капли. И нехотя натягивает одежду. Жарко, ему писец как было жарко. Пот стекал по спине, впитываясь в пояс штанов, ничуть не помогая избавиться от неприятного ощущения. Похоже, он окончательно пришел в себя, что радовало.

Было крайне странно видеть Мэрла таким. Осторожно держащим бутылочку, покачивающим малыша и тихо мурлыкающим под нос старую марсианскую колыбельную. Да уж. Брат был не в пример ему. У него все намного лучше получалось. И Дэрил завидовал. Он не умел так ловко обращаться с собственным ребенком, боялся переворачивать его, стучать по спинке, чтобы тот отрыгнул. А Мэрл это делал настолько естественно, что казалось, что Дэрил просто не рожден для всего этого. Он был слишком неуклюжим. Не лучший отец для ребенка. Но Диксон не готов отказаться от этого, даже если был так плох.

Губы трогает легкая улыбка, а сердце сладко сжимается. Его брат любил малыша, он любил малыша. И во всем этом уравнении на самом деле лишним был Рик, а не он.

— Говорил же, что здоровый пацан будет, — с удовольствием тянет Мэрл, давая младенцу засунуть свой палец в рот. — Какие зубища-то… А ты был беззубый, как старуха. Но тоже жрал, как не в себя, — довольно усмехается Мэрл. — А потом такие мины оставлял. Наваливал, как настоящий мужик.

Да уж, никогда разговор о говне не был таким… не вызывающим отвращения? Когда появляется ребенок, перестаешь быть щепетильным в таких вопросах. Он спокойно мыл жопу мелкому, заморачиваясь не из-за грязи, а из-за страха уронить или просто-напросто утопить младенца.

— Эй, какого черта?

Граймс застывает в дверях, напряженно смотря на Мэрла, как будто тот сейчас собирался придушить младенца. Это бесило, действительно бесило, как Рик вел себя, словно брат был самым главным врагом. Впрочем, Мэрл отлично игнорировал его.

— Успокойся, Граймс, — недовольно отмахивается Дэрил, наклоняясь, чтобы поцеловать младенца в лобик. — Расслабь свои булки.

Рик что-то слишком тихо бурчит, так, что даже Диксоны не могут разобрать слова. Но не нужно было быть гением, чтобы сообразить, что он вновь ругается. Весь такой недовольный, мужчина плюхается на диван, напряженно смотря на Мэрла, в очередной раз полностью игнорируя факт существования Дэрила. Вот так и придется жить. Рик и Дэрил игнорировали друг друга, а Рик и Мэрл тихо ненавидели. Отличная семья у Мерфи, просто отличная.

— Завтра отправляемся домой, — так и не смотря на Дэрила, говорит Рик.

— Что? Какое нахер домой? Мелкий останется здесь.

В этот раз Дэрил не был согласен с братом, хотя самому безумно не хотелось уезжать, оставаться наедине с Риком. Но в нормальном доме мелкому должно быть удобнее, да и договор, что был заключен, нужно исполнять.