Наконец-то дорога меняется. На трассе появляется все больше съездов, и кое-где они даже видят фермы. Пару раз Шейн предлагает съехать на них, но Рик остается непреклонен. И машины продолжают ехать по унылой дороге, а люди все так же скучающе смотрят в окна. Наконец-то появляются заторы. В салонах полная пустота, и, если не заглядывать внутрь, кажется, что люди просто взяли свои вещи и ушли. Но Рик отлично знал, что это не так.

Уставшее сознание играет злые шутки. Там, где должен был быть съезд на ферму, оказывается плотная стена леса, а впереди затор. Конечно же, Рик понимал, что за столько времени сложно не забыть такие мелочи, однако с каждой потраченной секундой он нервничает все сильнее и сильнее. Граймс помнил, что их ждет перед фермой, и сейчас каждая секунда промедления приближала их к той трагедии. Стоит только начать сомневаться в себе, как появляется именно тот поворот — узенькая асфальтированная дорога, уходящая куда-то глубоко в лес.

Рик резко вжимает ладонь в гудок и тут же выворачивает руль. Заднее колесо попадает в яму, и машину дергает, но на губах Рика появляется улыбка. Он бросает только один взгляд в зеркало заднего вида, чтобы проверить, едет ли за ним колонна.

Так и подбивает нажать на педаль газа и ускорить происходящее, но приходится держаться. Однако даже если они и тащились со скоростью очень жирной и ленивой улитки, по мнению Рика, они довольно быстро оказываются у ворот. Взгляду открывается огромный простор фермы и кажущийся с такого расстояния маленьким домик, рядом хорошо знакомый сарай. Ферма буквально излучала ленивое спокойствие, которое тут же сказывается и на детях. Карл возбужденно прилипает к окну. И, казалось бы, чего необычного, но дети умеют видеть за общей картиной что-то особенное.

Такая большая колонна не может пройти незамеченной. Стоит только подъехать к крыльцу, как оттуда появляется знакомая фигура старика с оружием. Рик еле сдерживает облегченное восклицание, вместо этого он просто выходит из машины.

— Что вам нужно на моей земле? — без приветствия спрашивает мужчина и дергает затвор ружья. — Убирайтесь отсюда.

Рик поднимает руки вверх. Зря он снял форму, она внушала хоть какое-то доверие. А сейчас, всего лишь в синих потертых джинсах и рубашке, покрытой пятнами пота, вряд ли он выглядел как коп.

— Извините, мы не знали, что здесь кто-то есть, — нагло врет он.

— Теперь увидели, разворачивайте машины.

Они застывают, каждый на своем месте. Граймс сверлит взглядом Хершела, пытаясь придать своему взгляду как можно больше открытости. В машинах замирают люди в ожидании того, что будет дальше. И только Шейн выходит из своего джипа, собираясь вмешаться в разговор. С каждым его шагом на душе становится тяжелее. Рик отлично знает, что Уолш был не лучшим дипломатом, он брал силой, но в этом случае подобное решение могло стать критической ошибкой.

— Пожалуйста, — торопливо произносит Рик и кивает в сторону машины. — Мы практически на грани. У нас закончилась еда, воды почти нет, бензина осталось разве что на милю. Дети не ели уже два дня…

Его слова заставляют Хершела дрогнуть. Дуло ружья слегка опускается, а тяжелый взгляд устремляется в салон, туда, где, сжавшись, сидели Карл и София. В глазах у старика наконец-то появляется что-то живое. Скорее всего, он просто прикидывает их ситуацию на себя, все же две дочери и сын оставляют отпечаток на сознании, и это заставляет его поддаться.

— Мы дадим вам немного еды. — Хершел упирает ружье в твердую землю и переводит на него часть своего веса. — Ящика овощей и десятка яиц должно вам хватить. Мэгги! — кричит он, и тут же из-за двери появляется знакомая темноволосая макушка. Рик чуть не выдает привычное приветствие. — Подготовь им еды и яиц. Гости сразу же уедут. — И, уже обращаясь только к Граймсу, добавляет: — Можете занять соседнюю ферму. Часть животных уже разбежались, но кто-то остался. Вам должно этого хватить.

Это не то, чего ожидал Рик. В идеале, они должны были остаться здесь, а затем, отбив нападение ходячих, счастливо все вместе убраться в закат. Шестеренки щелкают в голове, и результат, к которому приходит Граймс за пару секунд размышлений, кажется не таким уж и плохим. Нужно было с чего-то начинать. А там… Все должно получиться, просто нужно время.

Рик внимательно смотрит за Мэгги и успевает заметить тот первый взгляд между ней и Гленном. Кто бы что ни говорил про первую любовь, она существует. И именно она двигатель всего, она их спасение. На губах появляется улыбка, а в душе загорается что-то, заставляющее Рика по-другому посмотреть на Лори.

— Почему мы уезжаем? — недовольно отзывается Шейн. Мужчина категорично складывает ладони на груди, того и гляди ринется в бой.

— Потому что Хершел не хочет, чтобы мы оставались. Займем соседнюю ферму.

— Нас больше, не нам слушать какого-то старика, — намекающе говорит он. Взгляд дергается в сторону салона машины, где сложено оружие. Но Рик отрицательно качает головой.

— Нет, так мы делать не будем.

Рик примирительно сжимает крепкое плечо.

— Давай, нас все ждут.

Его машина первой выезжает на изрытую колесами трактора дорогу. Все тот же простор, греющий душу, кажущееся бескрайним поле и, конечно же, деревянный забор. Карл восхищенно показывает пальцем в другую сторону, и только когда Рик оборачивается туда, понимает причину — лошадь. Она паслась у самой границы лесом, набитые едой бока двигаются при дыхании, и Рик с легкостью представляет на ней Карла. Такой неутомимый воин на лошади, патрулирующий свои границы. Сладкая надежда на то, что это все же могло бы стать местом их жизни, ненадолго закрадывается в сознание, но Рик быстро ее прогоняет. Они уедут в Александрию, все вместе, поймают Нигана до того, как тот построит свою империю и убьют его.

— Мы будем здесь жить? — наивно интересуется Карл. В голосе дрожит желание того, чтобы это было правдой, и в то же время недоверие.

— Да, Карл, какое-то время.

Эта ферма была похожа на ферму Гринов, но в то же время отличалась от той. Двухэтажный домик недавно выкрашен белой краской. Крыльцо слегка выделяется, и Рик не сразу понимает, что это из-за того, что оно было переложено. На траве кое-где осталась краска, а к боку дома прислонена старая разбитая рама, которую так и не успели убрать. Недалеко от дома похожий сарай, только его ворота широко распахнуты и вокруг ходят белые и рыжие курицы, что беззаботно выковыривают червяков. Громкое недовольное мычание заставляет заподозрить и корову, что все так же закрыта в сарае. И никаких ходячих. Беглый осмотр дома показывает, что внутри тоже чисто.

На стенах и холодильнике висят фотографии довольно большой счастливой семьи. Вот только сейчас от них не осталось и следа, и это смущало. Все вещи лежат на своих местах, кладовая забита припасами, которых хватит, наверное, на несколько недель. И ни следа крови или чего-то подобного. Люди просто исчезли. Рик намеренно проверяет все два раза, но нет ни следа.

Дом оказывается большим, достаточным даже для их группы. Не сговариваясь, каждый занимает себе комнату, Рику удается даже забрать хозяйскую спальню с большой кроватью. О романтике думать не приходилось, с ними оставался Карл, но небольшая надежда на секс все же была.

Бурная деятельность разворачивается невероятно быстро. Женщины занимают кухню, и уже через двадцать минут оттуда слышится задорное щебетание. Что там у них происходит — непонятно, но они и не пытаются пойти и помешать. Вместо этого мужчины занимаются самой главной задачей.

Рик внимательно смотрит на Шейна и пытается заставить себя не вмешиваться. Отдать борозды правления оказывается не так уж и просто, особенно когда видишь, сколько ошибок совершает другой. Ему приходится закусить язык и наступить себе на яйца, потому что это в данный момент необходимо.

— … К тому же необходимо ввести постоянное дежурство…

До этого молчащий Диксон неожиданно разворачивается и уходит. За его спиной глухо захлопывается дверь и между ними на время воцаряется напряженная тишина.