Девушка моргает, в попытке сдержать желание горячих глаз выпустить эмоции наружу. Она нервничает, когда касается плеча парня ладонью, еле подавшись вперед, и её голос звучит с надрывом:

— Ты — единственный, кто… — запинается, ей нужно вдохнуть, поэтому прерывается, но продолжить говорить не способна. Дилан поворачивает голову, устремив на неё тяжелый взгляд.

…Девушка пробивается через толпу учеников в коридоре, и один из парней случайно пихает её плечом, из-за чего она роняет из рук упаковку крекеров, спешно наклонившись за ними, ведь паника усиливается.

— Эй, Му-му, ты в уборную обедать идешь? — прилетает откуда-то со стороны, но Брук не ищет источник. Она лишь искренне надеется избежать зрительного контакта с людьми вокруг, поэтому подтягивает ремень сумки на плечо, ускорив шаг. Исчезнуть. Скорее…

— Привет, красотка.

Брук даже не осознает, что обращение происходит к ней. Она успевает лишь напрячься, замерев на месте, когда перед ней останавливается парень и наклоняется, касаясь её губ своими…

— Дело не в этом, — он ладонью скользит по лицу, устало выдохнув, и не может найти зажигалку, поэтому ломает сигарету на две части, опустив руки.

— Я простила тебя, — девушка дергает его за плечо, пытаясь заставить парня взглянуть на неё еще раз, так же тяжело, но он лишь отворачивает голову, поставив локти на колени, и пальцами проникает в волосы, скользнув к затылку, чтобы как следует дернуть себя за кожу:

— Брук, — рассержено шепчет.

Девушка сжимает губы, выпалив на эмоциях:

— Пожалуйста, — Дилан так морщится, отворачивая голову, когда она хватает его за лицо, сильно надавив пальцами, и заставляет повернуться обратно. — Просто забудь, — просит, с покалыванием в сердце глотая ком. — Я не зла на тебя, — это правда, но проблема в том, что, пусть Брук и простила его, он сам не способен сделать это по отношению к себе. Всё, что связано с каким-либо насилием, даже если девушка не восприняла этот процесс таковым, — всё это убивает, разрушает. И он никогда не сможет отпустить.

— И ты не злись, — Брук пытается заставить его смотреть на неё, но Дилан только сильнее выражает злость, сдавливая зубы и ускользая взглядом. — Я не хочу, чтобы ты травил себя этими мыслями, — облизывает губы, стараясь нежнее говорить с ним, даже улыбается, хоть и обеспокоенно. — Мне это было нужно, — заглядывает ему в глаза, напомнив об одной простой истине. — И тебе.

О’Брайен наклоняет голову, подперев висок кулаком. Смотрит на Брук, внимает ей, но… Облегчения не ощущает. Девушка спускает ладони на его шею, ерзает, садится ближе:

— Прошу, — сглатывает, выдавив короткий шепот. — Я так хочу почувствовать, — ей не удается удержать слезы, но она не пускается во все тяжкие, принявшись морганием подавлять возникновение соленой жидкости на глазах. — Хочу ощутить себя красивой.

Дилан устало смотрит на неё, хмуря брови, и хрипло выдыхает:

— Ты и так красивая.

Это достаточно, чтобы на лице Брук мелькнула короткая улыбка, она садится ближе, ладонями надавив на плечи парня, после обхватив руками его шею, чтобы своим лицом приблизиться к его:

— Докажи.

Дилан О’Брайен был нормальным. Брук Реин застала его в тот период, когда он ещё не испытывал мучительного зуда, не боролся с эмоциональной нестабильностью и не было и намека на ненависть к себе, поглощающую его до костей. Поэтому Дилана нездорово тянет к Брук. Потому что она — мост. Она — тот отголосок прошлого, которого он так жаждет. Брук связывает его с тем утерянным душевным спокойствием. Быть с Реин, значит, напомнить себе, какого это — быть нормальным.

Тянет бегунок его кофты вниз, с тихим щелчком полностью расстегивая молнию, пока губами мягко и осторожно целует его. Дилан не сразу решается ответить, в нем еще таятся сомнения, но он насильно отмахивается от них, сильнее налегая на её губы, чтобы углубить напряженный поцелуй. Брук аккуратно стягивает вниз его рукава, продрогнув от ощутимого касания — О’Брайен ладонями сжимает её колени, жестко скользнув ими выше, чтобы добраться до края её тонкой туники для сна. Девушка берет его за шею, ни на секунду не прекращая мягко целовать. Парень сдергивает с запястьев рукава, не откладывая кофту в сторону, а разрывает поцелуй, набросив её на спину Брук, которая улыбается ему в губы, начав медленно опускаться назад, локтями опираясь на ткань, пропитанную ароматом никотина. Дилан одной рукой обхватывает её спину, контролируя то, как она ложится на поверхность. Сквозь ткань кофты всё равно проникает влажность травы, но не время придавать этому значение. О’Брайен по-прежнему не уверен. В голове скачут и носятся миллиард мыслей, и Брук видит это в его глазах. Девушка боится.

Только не отталкивай снова.

Парень нависает над ней, располагаясь между ног, и девушка сгибает свои в коленях, пальцами вцепившись в ткань его футболки. Дилан неровно дышит, с хмуростью скользя взглядом по телу Брук, как скользит и его ладонь по её спине, подбираясь к талии, заставив девушку чуть прогнуться от приятных ощущений, охватывающих её тело. Проникает холодными пальцами под ткань подобия платья и касается живота. Мышцы в ту же секунду сковываются, реагируя дрожью между бедер.

Дилан сильнее хмурит брови. Он не знает, стоит ли пробовать. Вдруг в процессе его охватит злость на себя, и он вынесет её на девушку? А что если зуд усилится? Тогда парень наверняка сорвется. Это будет больно. О’Брайен сомневается хочет ли вообще переспать с Брук сейчас. Так странно. Она привлекательна. Она… Боже, она определенно желанна, но… Что не так? Почему его не влечет к ней? Может, дело в том, что на самом деле парень не нуждается в постоянном сексе? Его настолько выматывает соитие с кем-то во время приступов, что в обычном своем состоянии он не чувствует потребности? Это похоже на правду. Хоть что-то с ним ясно.

Но…

Брук касается пальцами его щек, с тревогой смотрит, и медленно обхватывает ладонями шею. Тянет к себе.

Но ей это нужно.

Это желание так обжигает и послевкусие у него горькое, ведь, когда они закончат, Дилан вернется в реальность из мимолетного помутнения. И вспомнит, что он больше не нормальный.

Ты можешь дать ей то, что поможет ей почувствовать себя лучше? Так сделай это.

Этот контроль не приносит ему никакого удовольствия. Дилан не позволяет себе расслабиться. Он напряжен и телом, и сознанием, лишь бы не сорваться, не дать жжению вскрыть в голове больные нарывы. Наверное, поэтому всё происходит так… Бесчувственно. Брук получает удовольствие, но не может полностью расслабиться, ощущая напряжение партнера. Хочет ему помочь.

Он отрешен. Двигается медленно, пытаясь подогреть в себе желание, но даже попытки Брук царапать его зудящую шею не помогают, не приносят удовольствие. Всё не так. Девушка полагает, что проблема не в их отношениях, а в голове самого парня. Если бы он смог отпустить тревогу, они бы справились.

Всё, что ей остается — целовать его. Они больше отдаются касанию губ, чем самому процессу.

В итоге, дело не доводят до конца. Забивают на секс. И просто целуются.

Это была его неудачная попытка почувствовать себя нормальным.

Это была его неудачная попытка сделать ей приятно, ответить взаимностью, но Брук оценила её. Дилан, несмотря на свои личные переживания, старается доказать ей, что она красива. И вместе с ним девушка чувствует себя таковой.

— Извини, — это всё, что Дилан может сказать. Он лежит на спине, смотрит в то же самое черное небо, а Брук устраивается под боком, позволяя парню обхватить её талию одной рукой. На её щеках привлекательный румянец, но морально она подавлена, так как начинает принимать правду: О’Брайену нужно работать над собой, он не может отпустить свои проблемы, и девушка постарается ему помочь.

Брук слабо улыбается, мягко коснувшись губами подбородка парня, и на вздохе шепчет:

— Ты ничего не чувствуешь ко мне, — утверждает. Дилан сам не знает. Не понимает своих чувств к девушке. Они… Не такие…