Потому что он принимает Океан, а она остается верной Деградации.
***
— Томас?
Парень отвлекается от окна, за которым начинается настоящая буря. Дождь сильно колотит по стеклу, ветер гудит, гоняя пыль по номеру. Поворачивается всем телом к Рубби, которая приходит в себя, но выглядит вялой. Девушка лежит на боку, пальцами касается носа, чувствуя во рту привкус крови. Напряженно смотрит на Томаса, который объясняет:
— У тебя давление скачет.
— Да, — девушка растерянно моргает, принимая его слова за правду, ведь ей самой так удобно. — Наверное, — кивает головой, опуская её обратно на подушку. — Погода, — выдыхает.
— Я сегодня сам подежурю, — Томас проходит по поникшему в темноте помещению, схватив со стола куртку. Рубби тут же приподнимается на локтях, вызвав тем самым сильный удар в голову. Боль словно разъедает череп, оттого лицо девчонки морщится, а тело окутывает еще большая слабость:
— Но… — хрипит. — Я целый день торчу здесь. Мне скучно, — ведет себя как ребенок, но это все, что у неё остается.
— Завтра свожу тебя погулять, — Томас подыгрывает ей, натягивает куртку, проходя к кровати, чтобы забрать с тумбы телефон и пачку сигарет.
— Я могу погулять без тебя, — она бубнит, рухнув обратно на подушку.
— Нет, — короткий отказ. Этой девчонке нельзя вообще находиться одной. Она постоянно падает в обмороки. Кто знает, что произойдет, если Рубби не будет под надзором Томаса.
— Купим яблок, — парень знает, чем унять ворчание этого недо-ребенка. Рубби поднимает на него большие глаза, перевернувшись на живот, и сгибает ноги, начав покачивать стопами:
— Люблю яблоки, — мягко улыбается. — А у тебя есть лишние деньги?
— Подработаю утром еще, — он проверяет количество сигарет. Пора завязывать с курением, иначе не хватит денег оплатить номер на следующей неделе. Вообще хорошо бы на всем экономить, но… раз уж дама хочет яблоки, она их получит.
Рубби перекатывается обратно на спину, раскинув руки:
— Ты хороший, — слабо улыбается, поглядывая на Томаса. Парень не может ответить ей подобными положительными эмоциями.
«Ты в дерьме из-за меня», — он никогда не забудет об этом.
— Мне повезло, — Рубби сонно зевает, вновь прикрывает веки, готовясь в очередной раз отойти ко сну. Томас напряженно смотрит на неё, сминая упаковку в руках. В последнее время она чаще пребывает во сне.
Это… тревожный звонок?
Крупные капли дождя колотят по поверхности волнующегося океана, покрывают асфальтированные дороги лужами, ветер гоняет листву, срывая её остатки с деревьев, люди разбегаются по забегаловкам и кафешкам. Стихия застает врасплох. Всех. Гром эхом разносится по улицам, звуча где-то высоко в черном тучном небе, яркие вспышки молний не надвигаются к порту, продолжая мерцать на горизонте.
Брук визжит и смеется, еле разбирает дорогу. Глаза накрывает дождевая гладь, настолько они промокают. С ног до головы. Дэниел придерживает Реин за плечи, помогая держаться на ногах, и заводит под крышу продуктового магазина. Фонарные столбы раскачиваются от давления морозного ветра, свистящего в ушах. Тея невольно крепче держит Дилана за руку. Они вместе проходят под навес стоянки для машин. Брук что-то со смехом кричит, вскинув руки к небу, когда сильным громом дождь усиливается, а в лицо бьет ветер. Мощный. Это приводит девушку в восторг. Не только Реин испытывает искреннее восхищение.
Оушин с замиранием сердца оборачивается, не чувствуя холода, которых охвачено тело. Ветер качает из стороны в сторону. Она смотрит вдаль, на берег, на океан, на горизонт. Они так близко к стихии. В столь безумный час. Она впервые видит зарождение хаоса. От восхищения у неё перехватывает дыхание. Крепче сдавливает пальцами мокрую и холодную ладонь О’Брайена, с широко распахнутыми глазами наблюдая за происходящим. Невероятное чувство.
— О, бухлишко, — Брук спотыкается о свою же ногу, ладонями хлопнув по витрине магазина, и стремительно ковыляет в сторону двери, заставив Брауна растерянно заметаться из стороны в сторону. Дилан решает его проблему, кивнув на отдаляющуюся девушку:
— Проконтролируй её, — а сам пытается повторить попытку отвести Оушин подальше от края навеса.
— Окей, — Дэн даже не противится. Спешно заходит внутрь теплого помещения с множеством рядов и отделов и настигает Реин. Конечно, она не станет слушать его попытки отговорить от покупки алкоголя, но парень хотя бы побудет рядом, а то девушка больно плохо держится на ногах.
— Тея, идем в магазин, — Дилан кашляет, коснувшись своей шеи ладонью. Не хватало еще разболеться под конец семестра. На носу важная игра и сессия. Тянет Оушин на себя, девушка возвращается из своих грез в мир людей, и разворачивается, сделав пару шагов вслед за парнем, лицо которого…
Тея выдергивает ладонь. Дилан останавливается. Вынужденно, как в случае с тренером, оборачивается, опустив на лицо Теи давящий взгляд. Оушин не отступается. Смотрит в ответ, более не скрывая своего напряжения:
— Ты себя плохо чувствуешь?
— Нет, — качает головой, хотя уже подумывает солгать ей о своем самочувствии.
— Ты не улыбаешься, — Тея вцепилась в этот гребаный факт с самого утра, и он не дает ей покоя. — Целый день.
Дилан проводит ладонями по лицу, рывком опустив руки вниз:
— Если бы ты чаще смотрела на меня, ты бы знала, что улыбаюсь я редко, — хочет спустить все на её невнимательность, и протягивает ладонь, дабы схватить девчонку за руку и повести дальше, но она отступает, уверенно бубня:
— Сарказм. Ухмылка. Улыбка. Одним из этих ты точно бросаешься даже в плохом настроении, — и вновь шаг к нему, обратно. — О чем ты думаешь?
Дилан ставит руки на талию, недовольно вскинув голову, чтобы его раздраженный взгляд испепелил покрытие навеса, а не лицо этой девчонки, которая уже конкретно подзаебывает парня своими допросами. С другой стороны… Он ведь похожим образом докапывается до неё, поэтому это вполне справедливо, но… Что он может ей ответить? Придется солгать?
Тея наблюдает за мыслительными скитаниями парня, продолжающего бросаться взглядом куда угодно, только не на неё, словно его прямой зрительный контакт к черту вывернет её наизнанку. Пальцы девушки встревожено перебирают ткань рубашки. Оушин не проглотит ком в глотке, но сделает вид, будто бы никакой дискомфорт не возникает в ответ на её действие.
Ладони дрогнули. Замерли. Немного оторвались от тела. Замерли.
— Знаешь, Тея… — Дилан прикрывает веки, надавив на них пальцами. — Я просто… — если уж он и решается солгать, то делать это нужно качественно.
Оушин касается его рубашки, слегка надавливает, сжав ткань в ладонях. О’Брайен отвлекается от своих попыток объясниться и опускает голову, взглянув на макушку девушки, которая встает достаточно близко, какой-то нелепый шаг разделяет их, но именно его Тея сохраняет в качестве расстояния. Смотрит куда-то вниз, пока ладонями медленно, еле касаясь кончиками пальцев ткани, скользит ниже, остановив на уровни талии. Наклоняется чуть вперед. Лбом два или три раза пружинно соприкасается с его грудью, затем вскинув лицо, чтобы наладить зрительный контакт. Дилан хмур. Но теперь его хмурость с отблеском иных эмоций.
— Улыбнись, — Оушин выглядит равнодушной и голос звучит бесчувственно. Но смотрит просяще.
Человек, который не должен быть, как она. Синдром идеальности Теи. Дилан О’Брайен не должен грустить, не должен проявлять признаков уныния. Дилан О’Брайен в любой ситуации, при любой проблеме сохраняет позитивный и уверенный настрой и спешит найти решение.
Дилан О’Брайен идеален для Теи Оушин. Её полная противоположность.
Дилан реагирует скованно. Его пальцы касаются её локтей. Не оказывают давящего воздействия, скорее, совершают прикосновения с осторожностью, ведь… она сама его трогает. Не бьет, не пытается укусить. Она делает что-то новое, и Дилан боится спугнуть.
— Улыбнись, — Тея повторяет просьбу, внимательно разглядывая его лицо. Сжимает ткань рубашки. О’Брайен одной ладонью скользит по её руке к запястью, недолго накрыв холодные костяшки, после чего вновь возвращается к локтю, а второй рукой поднимается к предплечью. Взгляд сохраняет опущенным на её руки, но хмурость и озадаченность берет вверх, заставив ответить на зрительный контакт. Тея осторожно водит большим пальцем по ткани рубашки, ждет, не отступает. Смотрит. Выдавливает из него… что-то очень… неправильное.
