В совокупности это означает, что мы, т.е. люди – и все остальные организмы – сводимся к внутренней механике собственных тел – при активном участии внешней среды – и ни в коем случае не представляем из себя что-то, чего бы нельзя было объяснить вне этой машинерии. Душа, проекция, астрал – всё это и многое другое прозаично не существует, и ни у кого – или чего – на нас нет никаких планов. Мы есть материя, которая всего лишь организована особым образом – и, стоит заметить это, что в бесконечной Вселенной почти наверняка есть такие же планеты, как и наша или нет, с их уникальными и не очень обитателями.
Некоторые корректировки – не сущностного, но содержательного плана – в эту картину вносит социальная действительность, однако пока мы оставим её в стороне. Как бы то ни было, но и она является результирующей множества интеракций между индивидами – и внутри них – и просто сложнее в описании, потому что содержит больше переменных. Вероятно, нашего ментального аппарата – естественно, его производительности и мощности – и не хватит на то, чтобы в приемлемой степени точности отобразить её, но то, что сделать это принципиально возможно, не вызывает никаких сомнений. Теперь, имея это в виду, продолжим, но в порядке нарастающей комплексности, начиная с чувств и далее к поведению и мышлению.
Сегодня модно говорить о так называемом эмоциональном интеллекте. Предполагается, что без психических переживаний разум нереализуем в принципе – по крайней мере, в случае с человеком, другие существа со схожими или превосходящими наши когнитивными способностями, не исключено, сумели избавиться от этой зависимости – а потому чувства являются неотъемлемой частью сознания. Тем не менее, речь здесь пойдёт о другом, а именно о телесности последнего.
Под эмоциональностью следует понимать реактивность наших ответов на внешние и внутренние стимулы, которые – и те, и другие – мы не контролируем или же управляем ими, но в крайне незначительной мере. В свою очередь плотская природа чувств очевидна, потому что переживания по определению покоятся на химических взаимодействиях между частями нашего организма. Рассмотрим в качестве иллюстрации столь деликатную тему как любовь.
Оставим в стороне те её проявления, которые касаются предпочтений, пристрастий, привязанностей, зависимости – вообще говоря, если так много вещей и явлений сопрягаются нами с данным чувством, это вызывает некоторые вопросы относительно оправданности использования этого слова для обозначения всех этих состояний – и остановимся на связи между двумя неродственниками – так, конечно, в идеале, но он обычно соблюдается, кроме того, было бы неплохо уйти от вопроса о гомосексуальности и прочих подобных феноменах, впрочем, они подчиняются той же логике.
Что такое любовь? С технической точки зрения – это комплекс переживаний, призванный испытывающую их особь, оставаться какое-то время с партнёром для того, чтобы произвести на свет потомство и некоторое время – до обретения последним относительной независимости – о нём заботиться. Ясно, что вдвоём справиться с данной задачей проще, тем более что на Земле распространена двуполая система – она включает в себя не все виды, то те, что в неё не вписаны, как раз этого чувства на себе не ощущают. На самом деле очень удобная вещь. Она заставляет людей быть вместе ровно столько, сколько необходимо, а потом нередко за ненадобностью заканчивается.
Не стоит сразу же возмущаться и негодовать. Если вы хотите и дальше верить в возвышенные сущности, это ваше право, никто его у вас их отнимать не собирается. Впрочем, нельзя не заметить, что она носит инструментальный для цивилизации характер, позволяя ей состояться как таковой, а потому столь массированно и всесторонне насаждается, пропагандируется и возвеличивается. Однако было бы полезно взглянуть на мир с иной позиции и разобраться всё-таки, с чем мы здесь имеем дело.
Подумайте вот о чём. Зачем нужно столько усилий по внедрению определённых воззрений на отношения между полами, если то, что имплементируется, вполне, как это утверждают, естественно и нормально для нашего вида? Если моногамия нам присуща от рождения и по природе, то к чему нам специальное законодательство, мораль, огромное количество иллюстративных материалов – вроде романов, фильмов, пресловутой мудрости веков – постоянное убеждение в том, что так и должно быть? Ведь если бы мы и вправду были моногамны и предпочитали есть одно и то же блюдо вплоть до самой смерти, то совершенно неясно, для чего прикладывать такую бездну трудов для, в общем-то, того, что и так у нас обязано быть? А если мы прибавим сюда бесконечные измены, промискуитет, внебрачных детей, то ситуация становится по-настоящему абсурдной и нелепой. Так откуда всё это?
Проблема состоит в том, что мы живём сегодня – и уже достаточно долго, но не по эволюционным меркам, что критично, потому что наша природа не успела в достаточной степени адаптироваться к новому для себя окружению – в неестественных для нашего вида условиях, а именно в городах. Для человека свойственно пребывать среди порядка ста пятидесяти – так называемое число Р. Данбара, по имени учёного, его выведшего – сородичей, близких, знакомых и друзей, а любое количество, превышающее это, автоматически ведёт к расщеплению группы на более мелкие. Мы же, напротив, продолжает жить в постоянно увеличивающихся людских скоплениях, что требует от нас некоторых уступок и приспособлений.
В качестве одного из таких компромиссов выступает моногамия. Она вполне адекватна тем типу и содержанию задачам, которые она и призвана решать – т.е. поддерживать социальную структуру в функциональном состоянии. Если бы в рамках цивилизации мы продолжили бы практиковать первобытный промискуитет – существуют более негативные обозначения этому явлению, вроде беспорядочных половых связей или блуд – то она бы почти сразу развалилась – может, и нет, но наверняка стала бы более проблематичной.
Представления о романтической любви как раз и нужны затем, чтобы вселить в людей уверенность и убеждённость в том, что единственный партнёр на всю жизнь – это нормально, хотя, конечно, это не так, по крайней мере, с точки зрения нашей биологии. Именно поэтому подобные взгляды столь растиражированы и повсеместны – в соответствующих культурах. Они не просто инструментальны, но и являются неотъемлемой частью существующего общественного строя. Но как тогда обстоят дела в действительности?
В реальности мы наблюдаем следующее. Вследствие запуска каскадов различного рода гормонов, нейромедиаторов, а также подкрепляющей обратной связи других химических элементов мы испытываем эмоциональную – и физическую – бурю переживаний, которые и заставляют нас смотреть на предмет своего теперешнего обожания как на нечто в высшей степени привлекательное и желанное. Это временное состояние, потому что оно неустойчиво и склонно к восстановлению предыдущего, более спокойного и стабильного. Собственно говоря, именно это однажды и происходит, т.е. возврат к норму.
Сложно сказать, что конкретно вызывает в нас подобные реакции. Это может быть напоминание о чём-то приятном, схожесть с чем-то прошлым, сугубо инстинктивное влечение – без него говорить о любви между, стоит подчеркнуть это, неродственниками бессмысленно, другие её виды допускают его отсутствие – влияние импринтинга, сиюминутные потребности организма и много что ещё. Как бы то ни было, но такое поведение характерно для всех нас за исключением девиантных случаев или отсутствия необходимости.
По сути, можно говорить о том, что с нами происходит временное помешательство, ослабляющее защитные силы организмы, подвергающее его опасности, заставляющее его делать вещи, нежелательные с позиции здравого смысла – не обязательно вредные, хотя и они не исключены. Однако как только стимулы становятся привычными и знакомыми для наших тела и мозга их эффективность и действенность резко снижаются, что и приводит к разрыву и новым отношениям, либо же к страданиям и бытовой рутине, как это нередко случается в наши дни.
