— Голоден, наверное? — ворчливо спросил старик. — Пошли в избу, там просушишь одежду и поешь.

После скромной трапезы, состоящей из полусухой лепешки, птичьих яиц и родниковой воды, он долго разглаживал бороду и смотрел на Егеря, обдумывая, как вести себя с гостем.

— Стало очень нехорошо, — пожаловался он неожиданно. — Лес пустеет. Я чувствую присутствие сильной магии. Кто-то очищает магическое поле для важного гостя. Кто прибыл на Континент? Ваше Братство должно знать этого человека и тех, кто ему помогает.

— Ты уверен, что их несколько? — задумался Егерь.

— Десять дней назад у меня были гости, — Вир-Бир не был многословен, и Егерю приходилось терпеливо ждать, когда старик выдаст очередную порцию вестей. Но его неторопливая речь стала понемногу раздражать следопыта. Не для мирных посиделок он очутился в глухом уголке Холмов.

— Кто?

— Люди Агведы.

— Ха! — вот чего не ожидал Егерь, так этого. — С чего вдруг они надумали посетить тебя?

— Они заинтересованы в происходящем, — старик зашевелился, устраиваясь поудобнее на средней высоты чурке и протянул ноги к огню, разложенному прямо на полу избушки. Дыма не было, дышалось легко. — Согласись, фарогар, что служители культа гораздо лучше используют магию!

— Ронгар был?

— Нет. Но он послал Лебедя.

Сие известие было уже более чем странным. Лебедь слыл среди всех адептов Агведы очень одиозным и непримиримым к иным организациям. Он считал, что нет никакой необходимости сотрудничать ни с Серым Братством, ни с огнепоклонниками. Лишь храмовникам дозволено решать судьбу человечества и делиться знаниями с избранными. Но интерес к Красным Холмам не случаен.

— Чего хотел Лебедь?

— Лебедь — сильный колдун, очень сильный. И просто так не будет трудить ноги, ты это хотел сказать? — Вир-Бир прищурился и с хитрецой посмотрел на гостя. — Конечно, мне тоже стало интересно, зачем притащился в мои владения этот змей. Я никого не боюсь из их шайки, но когда на маленьком клочке земли собирается целая стая старых ведунов — становится страшно.

— Что ему надо?

— Они ищут Претендента. Вот тебе и ответ, почему Лебедь привел свою шайку ко мне в гости. Пафлагония стала местом, где хотят решить судьбу мира. А ты знаешь, что из этого бывает: война, кровь, насилие, ненависть.

— Сколько их было?

— С Лебедем — семеро.

— Любимое число Агведы, — пробормотал Егерь. — И куда они ушли?

— В Лебен. Если хочешь поговорить по душам с храмовниками и теми странными людьми с побережья — поторопись.

Слишком много совпадений. Егерь мог теперь с уверенностью сказать, что в Лебене назревают нехорошие события. Пришельцы, о которых колдун ничего путного не сказал — с Алама. Они идут на помощь Магвану. Ведь недаром тот стремится в направлении моря со стороны Лебена. Сам по себе созрел план. Егерь не будет ловить Магвана в лесу. Гораздо интереснее увидеть и понять, что замышляет неуловимый аламец.

— Надо идти, — фарогар встал, одернул на себе высохшую одежду.

— Я с тобой, — Нисла, до этого сидевшая тихой и скромной мышкой в темном углу, вскочила следом, схватила лук и колчан. — Надоело торчать в лесу. Мой старик и сам не рад, что делит со мной крышу над головой. Он же отшельник!

— Я не советую тебе сейчас куда-то идти, срываться с насиженного места, — предупредил Егерь. В его планы не входило тащить за собой девицу. Привыкший действовать в одиночку, он не хотел отвечать за жизнь незнакомого ему человека. Да и кто ее знает? Не свихнулись ли мозги девчонки от лесного затворничества?

— Что тебе вообще нужно в Лебене? Там, по слухам, осадное положение. Тысячи оголодавших по бабам мужиков с оружием и сотни мародеров, которые без лишних раздумий и слов сунут нож под ребро. А перед этим изнасилуют! Тебе это надо?

— Я могу за себя постоять! — Нисла закусила нижнюю губу.

— Верю, — серьезно ответил фарогар. — Но я никогда не рискну взять тебя, возомнившую, что удачливее и сильнее никого нет.

— Возьми ее, — неожиданно вступился за девушку Вир-Бир. — Я знаю ее возможности. Ты еще спасибо скажешь ей.

— Ты знаешь, а я — нет! — разозлился Егерь.

— Напрасно, — старик плотнее закутался в дырявое покрывало и прилег у очага. — Давай спать ложиться. Завтра с утра пойдешь дальше.

Нисла сверкнула глазами и ушла в маленькую комнатушку, которую Егерь разглядел лишь недавно, как только глаза привыкли к полутьме избушки. Девушка хлопнула дверью, словно злость, которую она выместила на ней, предназначалась гостю. Фарогар хмыкнул. Зря девчонка старается. Лишняя обуза ему ни к чему, если намечается приличная заварушка.

Подумав, он все же решил не торопиться, а выспаться в тепле. Хуже не будет.

Он тихо встал ранним утром, когда густой туман клубами скатывался с верхушек деревьев на влажную траву. Егерь старательно приоткрыл дверь, выскользнул наружу, огляделся по сторонам, стыдясь самого себя. Подумать только: он боится, что настырная лучница увяжется за ним, что сулит одни неприятности! Сплюнув от злости на самого себя, воин нырнул в белесое молоко. Идти еще прилично, и никаких задержек больше не предвидится.

Он не сразу понял, что за ним кто-то идет, не стараясь даже скрыть свое присутствие. Мелькнула предательская мысль, что Магван из преследуемого превратился в охотника. Егерь решил ускорить движение, чтобы устроить в удобном месте засаду. Первое время дыхание шедшего следом слышалось за спиной, но вскоре пропало. Довольный собой, Егерь изменил свое решение и еще три лиги шагал широко и пружинисто, пока усталость не дала о себе знать. Присев на поваленное давней бурей дерево (ствол успел замшеть), с удивлением воззрился на невесть откуда взявшуюся Нислу.

— Это ты взяла мой след? — сжал губы мужчина.

— Конечно! — с ноткой вызывающего хвастовства заявила девушка, поудобнее устраивая свой лук на плече. — Я же просила тебя по-человечески. Не захотел — и мне пришлось исхитриться.

Глаза Нислы горели упрямством и дерзким вызовом. Она сумела не отстать от следопыта, более того — выбрала самый оптимальный путь, чтобы догнать его на привале, не боясь потерять в густом лесу. Впервые Егерь почувствовал бессилие, а, скорее всего — сам хотел, чтобы лесная прелестница пошла с ним. Перегнуть через колено и отшлепать по мягким бугоркам и назидательным тоном предостеречь глупую девчонку от необдуманных поступков ему расхотелось. И он неожиданно для самого себя спросил, прерывая возникшую паузу в разговоре:

— У тебя есть мужская одежда?

— Да, — кивнула Нисла и потрясла заплечным мешком. В ее голосе скрывалось торжество победителя. — Поверь мне, Егерь, я не подведу тебя! И буду вести себя так, что ты и не заметишь моего присутствия.

Каменная Долина представляла собой ровную полосу густо растущей травы-ползунца, зажатую с двух сторон вздыбленными в природном хаосе скалами. Подобно застывшим волнам, они нависали над отрядом, грозясь сорваться вниз и раздавить, смять горстку людей. А их оставалось не так уж и много: всего сто пятьдесят всадников из двухсот, сумевших прорвать кольцо окружения. Сейчас они торопливо направлялись к месту, о котором говорил Калиус. Лации впору было сетовать на себя, пока отряд отбивался от визжащих балангов. Дикари-степняки лезли на копья и мечи, совершенно не обращая внимания на смертельные удары профессиональных бойцов. Но и профессионалы умирали тоже.

Рядом с Лацией неотлучно находился Гринтар, похудевший от бесконечной скачки и недосыпания. Его лицо сильно загорело, и королева иногда с ужасом думала, что сама выглядит не лучшим образом. Однажды она все-таки не вытерпела и спросила.

— Королева, вы очаровательны, — чувство такта у Гринтара было, но воин избегал смотреть в глаза Лации.

— Прекрати, Гринтар! — рассмеялась девушка. — Скажи уж честно, как подобает мужчине.

— Сами напросились, — пожал плечами Гринтар. — Вы ужасно поизносились! Я признаю, что у нас не нашлось лишнего камзола, чтобы прикрыть дыры на вашей одежде!