— Силбер, Гарвиг! — крикнул Шим. — Возьмите с собой еще пятерых бойцов и выдвигайтесь вперед! Ваша задача: проверить безопасность пути и место ночевки.

— Даже отсюда видно, что в долине никого нет, — возразила Лация.

— Неважно. В самой роще может быть засада. А я не хочу рисковать всем отрядом.

Их оставалось тридцать два человека. За время отступления от скуртовых ран умерли еще трое бойцов. Но зверь больше не делал попыток атаковать отряд. Его присутствие угадывалось по непрекращающемуся сопению и шуму осыпающихся камней. Он скрадывал своих кровных врагов по ночам, но не делал попыток напасть. Шим два дня гнал людей, стремясь уйти от боя, в котором куярги и Гринтар сдерживали преследователей как можно дольше. Лишь на третий день он разрешил полноценный отдых, но сам караулили спящих людей.

Разведчики спустились в долину. Шим дал команду двигаться следом, как только стало известно, что опасности не существует. Немногие догадывались о крутящемся поблизости скурте, рыскающих балангах и хессах. Враждебная среда, готовя уничтожить незваных пришельцев, незримо окружала их.

— Эти великаны, я надеюсь, были людьми? — поинтересовалась Лация.

— Несомненно, — подтвердил Шим.

— Так почему вся эта нечисть взяла на себя право не допускать сюда нас, хозяев Алама? — задумчиво спросила королева скорее себя, чем офицера. Она впервые осознала, насколько хрупка ее власть, насколько ситуация неподконтрольна ей. Помимо степняков и правителей-соседей, алчно глядящих на цветущий Ваграм, есть другой мир, где нет места человеку. А где должна быть она, и что делать, когда перед ней встанет вопрос об очищении всего Алама от врагов, мешающих достижению цели? А такое должно произойти — рано или поздно.

— Энни королева! — резкий оклик Шима вывел ее из раздумий. — Наши разведчики дошли до рощи. Все тихо, хвала Всеединому. Надо спешить. До наступления темноты желательно быть в башне.

Проходя мимо громадных валунов, Лация обратила внимание на высеченные на их отполированных боках неведомые современному миру письмена. Они шли ровным столбцами сверху вниз и оканчивались замысловатыми орнаментами. В них угадывались то ли звери, то ли цветы. Лация приложила ладонь к черной поверхности и ощутила жар, исходящий от рун.

— Интересно, — задумалась она, — а эти места отмечены волшебством?

— Такие места рано или поздно становятся особыми и запретными, — Шим держал меч наготове и беспрерывно оглядывал местность.

Пак, похудевший за эти дни еще больше, да еще ставший к тому же на местном солнце совсем черным, как головешка, ни на шаг не отступал от своей госпожи.

— Все последние дни мы не видели проявления волшебства со стороны степняков, — осторожно заметил Шим, — а Сангар, я слышал, закрывается от магических проявлений извне.

— Тем более хорошо, — оторвалась от валуна королева и быстрым шагом направилась вглубь рощи, в которой вовсю хозяйничали солдаты. Одни жадно пили воду, текущую между высоких дубов, другие, утолившие жажду, разводили костры.

Лация почувствовала, что у нее совершенно не осталось сил. Ноги сами подогнулись, и она опустилась на густой шелк травы, а спиной привалилась к теплому, нагретому за день дереву. Закрыла глаза.

— Что я хочу, Пак? — спросила она слугу, зная, что он находится возле ее ног, ревностно охраняя от всего, что могло помешать отдыху.

— Тебе надо вымыться и поспать, — буркнул Пак. — А когда проснешься — я уже приготовлю ужин.

— Как мне удастся вымыться, когда кругом одни мужики? — усмехнулась Лация. — Ты будешь прикрывать меня?

— Я сейчас приду, — Пак вскочил и отыскал Шима. Потом они долго о чем-то шептались.

Королева открыла глаза и посмотрела на башню, видневшуюся между деревьями. Замшелые стены круглого строения притягивали своей древней мощью, какой-то тайной, сокрытой в каждом камне, в каждом ряде кладки. Лации пришла в голову мысль проверить стены. Там вполне могут оказаться начертаны охранные руны. Нужно перерисовать их, чтобы потом книжные мудрецы поломали головы над их расшифровкой. Кто же строил башню? И почему степняки, а с ними и дикие хессы, и кровожадные скурты одинаково трепетно и со страхом относятся к святилищу?

— Госпожа, я нашел место, где не будет лишних глаз, — Пак смотрел на нее чуть печально, осознавая, насколько трудно Лации в этом походе в никуда. Он не осуждал — и это было самое страшное. Лучше бы кричал, обвинял в бессмысленной гибели лучших воинов Союза. — Ты сможешь привести себя в порядок. Шим уже послал солдат настрелять птиц. Крупных зверей здесь не заметили, и на хороший ужин рассчитывать не стоит.

— Нам не привыкать, — Лация поднялась с земли с помощью слуги-телохранителя. — Веди меня к тому месту.

Солнце неумолимо склонялось к горизонту, и его свет едва пробивался сквозь густые кроны деревьев. Но не наступил еще тот момент, когда предметы начинают расплываться серой массой, и их трудно будет различить на расстоянии.

Чистая вода, освежившая тело, пяток птичьих тушек, специально выделенных Шимом королеве, сделали свое дело. Королева ожила, и подозревала, что похорошела. Молодые солдаты откровенно разглядывали королеву Ваграма, как будто впервые видели ее такой привлекательной и загоревшей, пусть даже и похудевшей. Шим незамедлительно отвесил по оплеухе самым любопытным.

— Не пяльтесь так, словно дикари! — шипел он сквозь зубы.

— Где мы будем ночевать? — спросила Лация. Сгущающаяся темнота начинала беспокоить.

— На ночь пробираемся в башню, — твердо ответил Шим. — Будет большой глупостью остаться на земле, пусть даже это местечко райское. Да и вон та туча не нравится мне.

Все как по команде повернули головы в сторону, откуда пришли. Иссиня-черная туча, похожая на «морского дьявола», раскинула с десяток щупалец по горизонту; словно от дуновения верхового ветра они шевелились и медленно-медленно ползли в сторону Сангара.

— Вы осмотрели башню?

— Конечно. Наверху находится смотровая площадка с бойницами. В случае нападения можно отбиться.

— У нас мало стрел, да и они не помогут защитить от магии, — возразила Лация.

— Я приказал своим парням сделать стрелы из орешника. Это, конечно, не даст нам большого преимущества: у нас нет искусных оружейников и стрелоделов.

— Что внутри башни?

— Пусто. Лестница ведет наверх, а где-то посредине находится маленькая келья. Как раз для вас. Выспитесь, приведете себя в порядок. Я проверил комнату. Никаких тайных ходов. Глухие стены.

— Думаю, что пора туда, — Лация облизала пальцы, не испытывая при этом угрызений совести или стыда. Грань, которая проходила между ней и солдатами, стерлась. К дьяволу этикет! Сейчас самое главное — выжить любыми способами!

— Огонь в башню! — распорядился Шим. — Берите побольше хвороста. Пошли, пошли! Клос, твой десяток идет первым! Костры на земле потушить! Воду взяли?

— Так точно! — рявкнули солдаты.

— Тогда — вперед!

Шим все время, пока отряд втягивался в чрево башни, стоял у двери и ободряющим хлопком ладони по спине провожал каждого. Наконец последние солдаты очутились внутри, и тогда тяжелая дверь из дубовых плах, обитых кованым железом, не рассыпавшимся от времени, отрезала их от внешнего мира. Лишь отсветы факелов да гомон людей, поднимающихся наверх, нарушили вековую спячку строения.

— Клос! Выдели из своего десятка троих и выстави пост на переходной площадке внизу! И чтобы не спали!

— Слушаюсь! — десятник оказался расторопным и быстро организовал стражу.

На самом верху башни дул свежий ветер, еще не ночной, порывистый, а мягкий, теплый с запахом степных трав. Окрестности уже плохо различались.

— А вот и гости, — сразу сказал Шим, ткнув пальцем вниз.

Вокруг кромлехов кружили с десяток отвратительных скуртов. Они поднимали головы и щерились острыми зубами, но переступить некую магическую черту не решались. Валуны с рунами не пускали тварей в рощу.

— С заката! — закричал один из солдат, размахивая руками.