Махзая и Артаван поправлялись. Они рассказали Рустаму о своих несчастьях, о том, как погибла в реке Марьяма, как осталась у арабов тетушка Пурзенча и как они, почти безжизненные, были выброшены на берег реки.

Долго они оплакивали погибших. Но надо было приниматься за работу. Рустам нанялся в пастухи и стал налаживать хозяйство. Он сделал небольшой домик из глины, сам посадил вокруг него тутовые деревья и абрикосы, а Махзая стала разводить коконы, чтобы ткать шелка. Артаван, как и прежде, занялся виноградником. Их селение было далеко от горы Магов. Им не хотелось видеть эту мрачную гору, которая напоминала о стольких несчастьях. Они никогда не ходили в Панч, который был разрушен и покинут людьми.

Они довольствовались тем, что имели, и постепенно стали забывать свои горести.

Настал день, когда Рустам смог отпраздновать свадьбу. К этому дню он расписал все стены своего убогого жилища.

Он изобразил Махзаю такой, какой она была в комнате молитв. На другой стене он сделал изображение Махзаи, играющей на самодельной арфе. Когда соседи увидели, как искусен Рустам, они стали его просить сделать для них росписи, а также украсить храм огня, недавно построенный в этом маленьком селении. Люди жили здесь свободно, следуя обычаям своих предков.

…Прошло несколько лет; у Махзаи и Рустама уже подрастали два сына. Один из них, названный Аспанзатом, постоянно напоминал всей семье о сыне Навимаха, которого они считали погибшим.

Случилось как-то: по крутым, горным тропам, вблизи пещеры, где жил Аспанзат, проходил караван. Люди обратили внимание на странного человека, одетого в обрывки звериных шкур. Он шел по тропе с луком за плечом, но, как только увидел караван, скрылся среди скал. Едущие в караване люди долго кричали и звали странного отшельника, но так и не увидели его больше.

Время шло. В горах Согда уже прочно установилась власть халифа. Ислам стал религией многих согдийцев, и о том страшном времени, когда сжигались храмы огня и уничтожались дворцы согдийской знати, стали постепенно забывать. Но об этом не забыл Аспанзат. Он по-прежнему жил в своей пещере и вел свою летопись. Но теперь эта летопись была начертана на множестве сухих белых палок. Аспанзат одичал, оброс длинной седеющей бородой. Он был так черен и худ, что походил на дервиша. Никто бы никогда не мог подумать, что этот худой, изможденный человек с темными горящими глазами совсем еще молод. Он изводил себя тяжким трудом, к тому же нелегко было прокормиться в этих диких горах. А еще труднее было добыть все необходимое, чтобы продолжать свою летопись.

И все же настал день, когда летопись была закончена. В этот день Аспанзат долго сшивал грубой кривой иглой твердые, как дерево, шкуры горных баранов, чтобы сделать крепкий мешок. Он сложил туда все свои записи на бумаге, на коже, на пергаменте и палках и всю эту драгоценную поклажу потащил на гору Магов.

Там, среди развалин крепости, был жертвенник. Он поднял его каменные плиты и сложил под ними свою летопись. Потом зажег на жертвеннике дикие ароматные травы, помолился на уходящее за горы солнце и пошел без всякой цели, без всяких желаний.

Он не знал, куда идет. Все, что он должен был сделать, он сделал. И теперь его окружала пустота. Аспанзат давно не видел людей и боялся их. Иногда он сам с собой разговаривал, и эхо в горах отвечало ему своим стоголосым языком. Но как только до него доносились звуки, ему становилось страшно, он убегал и скрывался в глубоком, сыром ущелье. И теперь, поняв, что ему нечего делать на земле, он пошел к тому сырому и холодному ущелью, где не раз прятался от эха. Здесь не ходили люди и потому не было ни одной тропинки. Аспанзат шел, цепляясь за скалы, и прислушивался, как камни, срываясь под его ногами, с шумом летели в бурный поток. Он был слаб… У него дрожали руки, пальцы были непослушны, а скалы так круты…

С тех пор в горах уже никто никогда не встречал больше странного отшельника.

Вы спрашиваете, какую память оставили о себе древние согдийцы? Разве вы не знаете о чудесных находках на горе Муг? Вы не слыхали о раскопках древнего Пенджикента у источника Кайнарсу?

Кайнарсу — кипящая вода. Так тюрки назвали бьющий из земли ключ с водой чистой и прозрачной, как слеза. Источник назван кипящим не потому, что он горячий, а потому, что он стремительно вырывается из гранитных оков и словно закипает в причудливом кружении. Это очень древний и очень щедрый источник. Больше двенадцати веков назад к прохладным водам Кайнарсу приходили жители древнего Пенджикента. Это они построили город в долине Зеравшана. В ту пору Зеравшан назывался рекой Согд, а земли в долине Зеравшана, от Пенджикента до Кермине, а также земли Самарканда были подвластны царям Согдианы.

Прошли долгие века, по-прежнему бьет из-под земли прохладный источник, но там, где прежде высился древний город, стоят руины. Эти руины похожи на легенду, и, как легенда, они рассказывают о жизни древнего народа. Здесь жили предки таджиков — древние согдийцы.

В те далекие времена бьющий из-под земли ключ считался священным, и люди приходили к нему с молитвами и жертвоприношениями. Пенджикент назывался тогда Панчем. Он славился своими дворцами и храмами, был знаменит искусными ремесленниками, живописцами, музыкантами и купцами.

По старым торговым путям, соединяющим столицу Согдианы, Самарканд, с горными селениями страны, купцы вели караваны. Они шли из далекого Китая, из Индии и Византии, пробираясь по горным тропам, через висячие мосты в согдийские селения, раскинутые в верховьях реки Зеравшана. Ни один караван не мог миновать Панча, стоявшего на этом пути.

Если вам представится случай побывать на раскопках древнего Пенджикента, поднимитесь к руинам крепости. Ее мощные стены высоко подняты к синему небу. Отсюда хорошо видны развалины дворцов и храмов. Здесь работают археологи. Они уже многое раскопали. И развалины древних жилищ, подобно страницам летописи, рассказали им о жизни забытого города.

Теперь уже весь Таджикистан знает тайну древнего Пенджикента. Ведь раскопки ведутся уже более тридцати лет. Жители современного Пенджикента, который находится рядом, в полутора километрах от руин, и не подозревали о существовании древнего города. Да и кто бы мог подумать, что бесформенные оплывшие холмы скрывают развалины города. Однако зоркий глаз археолога усмотрел закономерность в их расположении и форме. Позднее, когда начались раскопки, ученые убедились в том, что холмы представляют собой занесенные песками древние жилища.

Но почему археологам пришла в голову мысль, что вблизи Пенджикента существует древний город?

В горах Зеравшанского хребта есть гора под названием «Кала и Муг». По-таджикски это означает «Замок мугов» — замок жрецов, магов. Лишенная растительности, гора Муг высится над бурными водами Зеравшана серой и мрачной громадой. С давних пор в народе жили легенды о том, что на ее вершине бродят злые духи, принимающие облик диких животных. Не всякий решался подняться туда.

Случилось так, что пастух Джур Али Махмад Али из кишлака Хайрабад пас овец у подножия горы Муг. Овцы забрались на вершину. В погоне за ними пастух наткнулся на торчащие из земли ивовые прутья.

«Здесь ива не растет, откуда прутья?» — подумал пастух. Прутья крепко сидели в земле. Пришлось воспользоваться ножом. Оказалось, что это целая корзинка. На дне ее лежало письмо. Джур Али стал внимательно рассматривать непонятные буквы, начертанные черной тушью. Ему никогда прежде не приходилось видеть таких странных знаков, да и бумага была необычная — шелковистая, светло-серая. Загадочное письмо заинтересовало пастуха. Чтобы прочесть его, он предпринял дальнее путешествие в районный центр. Вскоре корзинка с таинственным письмом была доставлена в райком партии.